Эдмон Поньон - Повседневная жизнь Европы в 1000 году Страница 31

Но какова была справедливость! Недалеко от Жуаньи проживал некий дворянин по имени Арлебо. И он, и его жена происходили из весьма благородных и богатых семей. Рауль, который поведал нам эту историю, сообщает, что «между его детьми и внуками и детьми его ближайших соседей существовало серьезное соперничество в отношении наследственных владений». Они уже в течение многих лет пытались вернуть себе землю под названием Айан, расположенную в области Сане, некогда дарованную им приорами монастыря святого Коломба, а впоследствии захваченную и разоренную вооруженными людьми из Осера. И вот в день мщения две враждующие стороны с оружием в руках сошлись на территории этого самого Айана. И с той и с другой стороны было множество убитых, среди них — одиннадцать сыновей и внуков Арлебо. «И впоследствии распря их продолжалась, разногласия ожесточались, и бесчисленные несчастья продолжали обрушиваться на головы членов этой семьи, многие из которых были убиты за последующие 30 с лишним лет». Понятно, что вендетта, приводившая к новым смертям и мщению за них, продолжалась, и Рауль не считает это чем-то необычным.    

Одна только Церковь не считала безгрешными такого рода смертоубийственные столкновения. Об этом свидетельствует Бурхард: «Не свершил ли ты убийства ради отмщения за своего родича? Если да, ты должен поститься 40 дней в году на протяжении 7 лет, ибо Господь сказал: «Мне отмщение, и Аз воздам». Таким образом, не наказуемое обществом того времени убийство из мести не прощалось небесами. И плата была немалой. В этом вопросе, как и во многих других, Церковь по-своему восполняла упущения земных властей. Тем более тяжко наказывала она за убийства, совершенные «ради стяжания, для того, чтобы завладеть собственностью другого»: сорокадневный пост на хлебе и воде, после чего отказ от вина, пива и медовых напитков, от сала, мяса, сыра и жирной рыбы в течение трех лет. После этого следовали еще 4 года, в течение которых согрешивший соблюдал эти строгие правила во время трех литургических постов: перед Пасхой, перед днем святого Иоанна Крестителя, то есть с 13 мая по 23 июня, и, наконец, в течение 40 дней перед Рождеством. По окончании первого года кающийся допускался в церковь и получал поцелуй мира[121]. Причастия он удостаивался только по истечении 7 лет. Отметим, что в течение всего срока покаяния, в случае путешествия, участия в военных действиях или болезни, кающийся мог откупиться от поста во вторник, четверг и субботу ценой одного денье или раздачей пищи троим беднякам, из чего можно заключить, что самый простой обед стоил треть денье.    

Плотские грехи

Плата за оскорбление целомудрия, несомненно, была наиболее высокой после платы за убийство, а наказание за плотские грехи относились исключительно к компетенции Церкви, поскольку именно она требует от людей добродетели в этой области, что мало соответствует природе и вряд ли вообще возможно.    

Наиболее наказуемыми из плотских грехов были случаи кровосмесительной связи, виды которой были очень подробно определены. Любопытно, что первый случай, приводимый Бурхардом, рассматривает не кровное родство, а родство по браку: речь идет о человеке, который согрешил с сестрой жены. Бурхард явно считает его очень большим грешником: ему запрещается отныне приближаться к собственной жене, которая, «если она не желает жить в уединении», может заключить законный брак «с кем захочет». Что до него и до соучастницы его греха, то они оба приговариваются к безбрачию и должны в течение всей своей жизни подвергать себя умерщвлению плоти, степень которой определит кюре. Тому, кто виновен в кровосмесительной связи со своей матерью или сестрой, также предписывалось пожизненное безбрачие; он должен был умерщвлять плоть вплоть до самой смерти, но особо оговаривается, что первые 15 лет (в случае совокупления с сестрой срок уменьшался до 10 лет) он должен время от времени соблюдать посты, в один из которых ему разрешалось есть только хлеб и пить только воду. «Любодеяние» с женой отца, с женой брата, с невесткой также влекло за собой запрет на вступление в брак и некоторые не описанные подробно лишения, которым, однако, следовало подвергать себя до самой смерти. Значительно менее суровым было наказание для того, кто «любодействовал» с женщиной, на которой впоследствии женился его сын: 7 лет покаяния «с постом в установленные сроки», после чего согрешивший мог вступить в брак «перед Богом». Однако соучастница должна быть разлучена с мужем и обязывалась нести покаяние до самой смерти: здесь можно увидеть некоторое сходство со случаем, когда мужчина становится любовником сестры своей жены. Сходное наказание предписывалось тому, кто «любодействовал» с кумой или крестной дочерью: 7 лет покаяния, включающего пост на хлебе и воде.    

Другим покушением на целомудрие была супружеская измена, и самым тяжелым проступком считалась связь между женатым мужчиной и замужней женщиной; это была как бы двойная измена. В течение 15 лет согрешивший должен был дважды в год соблюдать пост и всю оставшуюся жизнь был обязан тем или иным способом приносить покаяние. Наказание уменьшалось вполовину (и это не лишено логического смысла) для неженатого мужчины, которого соблазнила замужняя женщина: пост один раз в год в течение 7 лет.    

Супруг, который выгнал свою жену и взял вместо нее другую, должен был вернуть первую жену и в течение 7 лет ежегодно один раз поститься на хлебе и воде. Ибо никому не позволялось выгонять жену, за исключением случаев «любодеяния», то есть измены. Более того: тот, кто расходился с женой, виновной в измене, не должен был брать другую жену, покуда первая была жива. Если он и его жена, не желая терпеть такие «лишения», хотели отказаться от развода, по прошествии 7 лет епископ мог их «примирить». Аналогично происходило в случае измены мужа: жена могла расстаться с ним, но не должна была вторично выходить замуж. Однако же, как мы видели, женщина, мужа которой увела сестра, могла выйти замуж за другого мужчину: это объяснялось тем, что ее муж был вдвойне виновен — помимо измены, он вступил в кровосмесительную связь. Его грех был столь велик, что должен был повлечь за собой расторжение брака.    

Итак, супруги должны быть верны друг другу, брак расторгался только в случае измены, отягощенной кровосмесительством, причем родственными связями с случаях кровосмешения считалось не только кровные, но и те, что возникают в результате вступления в брак, и даже чисто духовные, как между кумом и кумой, крестным отцом и крестницей. Как всегда случается, если законодательство сложно и излишне детализованно, люди активные и обладающие воображением, искали и находили способы извлечь из него выгоду для себя. Например, некий муж, которому наскучила его супруга, узнал, что запрещен брак с женщиной, сыну которой ты приходишься крестным отцом. Он устроил дело так, что держал своего собственного ребенка над купелью, когда священник крестил его. Это простое действие, более чем необычное, поскольку, по определению, отец не может быть крестным отцом, создало линию родства, делавшую его брак основанным на кровосмешении. Он надеялся таким образом добиться расторжения брака и затем снова жениться. Однако Бурхард не дремал: действительно, брак был расторжен, и его жена, «если она не захочет уединяться», могла вновь выйти замуж. Сам же он был приговорен к безбрачию и в течение 7 лет должен был совершать ежегодный пост на хлебе и воде. Он был обязан заниматься умерщвлением плоти всю оставшуюся жизнь…    

Однако человек, женившийся по закону и хранящий верность жене, еще не был в расчете с Церковью. Наиболее интимные радости семейной жизни также регламентировались. Бурхард, в отличие от других авторов уложений о покаянии, не перечисляет всего того, что физически возможно, но запрещено. И наказания, по сравнению с тем, что мы до сих пор видели, относительно мягкие: например, 5 дней на хлебе и воде за совокупление с женой «по-собачьи». Бурхард добавляет кроме того: «либо с какой-нибудь другой женщиной», а это означает, что за грех «любодеяния» назначается свое наказание, а к нему добавляется вышеуказанное. Три дня на хлебе и воде назначались мужу, который приблизился к жене, когда она была «в слабости». 40 дней — если он сделал это в первые дни после родов; в течение этих 40 дней ей было запрещено приходить в церковь. Пять дней — если жена была беременна; 10 дней — если это произошло после того, как плод начал шевелиться; 4 дня за невоздержание в воскресенье; 40 дней за невоздержание во время поста, однако в этом случае можно было откупиться за 20 су. Только 5 дней на хлебе и воде назначалось тому, кто был при этом в состоянии опьянения. Аналогично 20 дней на хлебе и воде должен был просидеть муж, который не воздерживался в течение 20 дней, предшествующих Рождеству, во все воскресенья и еще в некоторые праздничные дни.