Эвелин Кленгель-Брандт - Путешествие в древний Вавилон Страница 32

В какой мере политическое положение того или иного города сказывалось на значении его главного бога, ясно видно на примере бога Мардука, в шумерское время игравшего второстепенную роль. Только возвышение Вавилона при Хаммурапи выдвинуло Мардука на передний план и позволило ему в конце концов стать верховным богом вавилонского пантеона. Он вытеснил Ану и Энлиля с их позиций, и они уступили ему свою власть над людьми. В мифологии Мардук также занял место обоих великих богов. В дидактической поэме «Энума элиш» — «Когда вверху» — ему отведена роль бога-творца. В особенности в нововавилонское время при Навуходоносоре Мардук вытеснил многих других богов из их прежних сфер деятельности; все остальные превратились только в различные ипостаси его доминирующей надо всем личности. Ему присущи стали все хорошие качества, он был «господин стран, могучий в битвах, внушающий великое уважение, великолепный, постоянно обновляющийся, совершенный, всемогущий, выдающийся, благородный, чье слово неизменно, способный, наимудрейший, сверкающий, превознесенный…»[72]. Его мудрость сделала его желанным советчиком людей, которые обращались к нему со всевозможными вопросами. Он был расположен к людям, исцелял больных и заколдованных. Его главный храм Эсагила и примыкавшая к нему храмовая башня Этеменанки находились, разумеется, в самом Вавилоне.

В качестве супруги Мардука почиталась богиня Царпанит, которая выступала также вообще как помощница и защитница. Будучи верховным богом, Мардук располагал большим штатом придворных, состоявших, по образцу царского двора, из «министров», надзирателей, привратников, слуг, виночерпиев, цирюльников, пекарей и многих других. Царпанит тоже была окружена большой свитой. Это же относится и к другим богам, которые соразмерно своему значению распоряжались более или менее обширным персоналом слуг из числа низших божеств.

Сыном и доверенным бога Мардука был Набу, чья роль возрастала вместе с возвышением отца. Тесные отношения обоих богов подчеркивались тем, что их главные святилища находились по соседству — в Вавилоне и Борсиппе. Набу был богом писцов и покровителем мудрости и наук. Он был также писцом Мардука, писал для него таблицы судеб, благодаря чему пользовался большим влиянием. Его символ — палочка для письма — соответствовал этому кругу представлений. Одновременно он почитался и как бог растительности.

Мы можем здесь охарактеризовать только наиболее важных богов вавилонского пантеона; большинство других не приобрели такого всеобщего значения, как, например, Мардук или Эа, а имели тесно очерченный круг функций. Можно назвать, например, бога Нинурту, который, наряду с тем что он был одним из богов растительности, позже выступал прежде всего в качестве бога сражений. Эрра играл примерно ту же роль, что и бог подземного мира Нергал, так как он ведал болезнями, которые мог насылать на людей по своему усмотрению. Нуску был богом света и огня, а его супруга Гула — богиней исцеления.

У большинства названных нами богов были не только олицетворявшие их символы — у Мардука заступ, у Набу — палочка для письма, — но и священные животные, вместе с которыми они изображались. Рядом с Мардуком изображалось странное существо, называемое «мушхушшу», — с головой и телом, как у змеи, с передними лапами, как у льва, с птичьими лапами сзади и с жалом скорпиона на хвосте. Иштар олицетворял лев, а бог грозы изображался вместе с быком.

Так как вавилоняне высоко ценили астрономию и астрологию, в их воображении боги воплощались в определенных небесных телах. Сину и Шамашу соответствовали Луна и Солнце, Мардуку — Юпитер, Нергалу — Марс, Иштар — Венера, а Набу — Меркурий. Часто этими астральными символами обозначали самих богов. Вавилонские, а до них и шумерские жрецы усердно занимались тайными науками, из которых развились манипуляции числами. Каждому из богов давалось священное число, которое иногда заменяло в клинописи имя того или иного бога. Самое большое число употреблялось для передачи имени первого верховного бога Ану. Его священным числом было (в соответствии с господствовавшей тогда шестидесятеричной системой) — 60, священным числом Энлиля — 50. Затем следовали Эа с числом 40 и Син — 30. Мардук, который лишь позже вошел в круг особо почитаемых богов, обозначался более низкой цифрой — 10; эта цифра служила также для обозначения бога Адада.

Шумеры, а вслед за ними и вавилоняне представляли богов в образе людей. Они приписывали им «сверхъестественные размеры и величественный облик, их черты лица были сверкающими, а изо рта их при каждом дыхании вырывался язык пламени. Боги обладали никогда не иссякающей силой, и никто не мог противостоять им»[73]. Их изображения можно было отличить по определенным признакам. Установленные в храмах статуи представляли собой сидящие или стоящие фигуры в роскошных одеждах, с коронами или шапками на головах; в знак божественности на головных уборах были укреплены два или три бычьих рога. Сами статуи обычно состояли из деревянной основы, обитой золотом или другим металлом. Лица с большими вставными глазами могли быть вырезаны из слоновой кости или камня. Особенно драгоценные изваяния изготовлялись даже из чистого золота. В руках боги держали символы своей власти: Мардук, например, кольцо и жезл, а Эа — как бог воды — переполненный сосуд. У богов плодородия из тела или из плеч росли ветви, колосья и маковые головки. В этих изваяниях обитала, по мнению людей древнего Востока, сила соответствующего бога. Поэтому победители обычно увозили с собой статуи богов, которым поклонялись их поверженные враги, и стремились добиться от чужих богов помощи, принося им жертвы и подарки. Статуя Мардука, например, неоднократно увозилась из Вавилона в Ассирию и лишь спустя годы возвращалась обратно. Жрецы утверждали при этом, что бог разгневался и покинул страну. Однако чаще победители разбивали изображения чужих богов, чтобы лишить силы богов и страну. Сила божественных статуй могла быть, разумеется, использована и во благо. Так, митаннийский царь послал заболевшему фараону из Ниневии в Египет статую Иштар, дающую исцеление.

Реконструкция Дороги процессий в Вавилоне позволяет представить, какое впечатление она производила в свое время на посетителей города. Эта дорога имела в городе 300 м в длину и 16 м в ширину. На заднем плане видна часть Ворот богини Иштар. VI в. до н. э.

Представляя богов в облике людей, им приписывали человеческие качества. Хотя они считались бессмертными, они могли все же умереть, и их приходилось воскрешать с помощью воды жизни. Как и смертные, они нуждались в пище: после всемирного потопа, уничтожившего всех людей, за исключением Утнапиштима и его жены, боги при первом жертвоприношении набросились на еду, «жадные, как мухи». Подобно людям, они любили вкусно поесть, сопровождая еду вином и другими опьяняющими напитками, пили при этом сверх меры и качались, как пьяные. Они пользовались удобными кроватями и стульями. На ночь служители раздевали и укладывали в постель статуи богов, а по утрам их чисто умывали и причесывали. Между богами возникали ссоры, которые должен был улаживать верховный бог. Им не были чужды зависть, высокомерие и другие человеческие свойства. Они постоянно пытались перехитрить друг друга и вовсе не были всеведущими.

Задача жречества заключалась как раз в том, чтобы свести в единую картину эти столь разнообразные представления о богах, представления, созданные мифотворчеством в различные времена и в разных районах страны. Запутанное многообразие пытались упростить, давая — как уже отмечалось — шумерским богам семитские имена, устанавливая новую иерархию внутри божественной семьи, собирая и канонизируя мифы и сказания. Жречество учитывало при этом также новое соотношение сил, как мы это видели на примере возвышения бога Мардука. Многие почитаемые в отдельных городах и селениях божества были лишь местными модификациями главных богов. Они хотя и носили другие имена, но их значение и их функции полностью соответствовали значению и функциям великих образцов. Определенные черты наиболее уважаемых богов также могли приобрести самостоятельное значение и почитаться в качестве бога, носящего особое имя.

Какое влияние на население оказывали подобные усилия жречества, не всегда ясно. Конечно, унаследованные от старых времен представления удерживались более прочно, чем того хотелось жречеству. В глазах населения официальные божества иногда могли иметь меньшее значение, чем их старые городские боги. Люди предпочитали поклоняться определенным местным модификациям великих богов, более им известным. Им они охотнее доверяли свои печали и заботы, чем неприступным роскошным статуям в больших святилищах и храмах. В народе гораздо живее был мир героев, полубогов и демонов, мир, к которому принадлежали Думузи, Гильгамеш, а также семь мудрецов и другие персонажи. При их заступничестве было, вероятно, легче добиться того, чтобы великий бог услышал просьбу простого смертного. Их изображения были широко распространены среди населения в форме глиняных или деревянных фигурок, с которыми проделывались определенные церемонии. Без этих порождений народной веры не обходились даже цари, считавшие, что их дворцы находятся под особой защитой птицеголовых, крылатых и других сказочных существ, которые были изображены на каменных рельефах. Сложные теологические манипуляции жречества с числами, символами и звездами были, вероятно, известны и понятны лишь немногим людям. В народе же господствовали магия и искусство заклинаний.