Даниил Мельников - Империя смерти Страница 32

Многие из моих друзей все еще находятся в госпитале в Норвегии, некоторые умерли по возвращении домой».

До сих пор неизвестно число лиц, арестованных и уничтоженных согласно приказу «Тьма и туман». Впрочем, из отдельных публикаций видно, что оно было значительным. Жертвами этого приказа стали многие десятки тысяч людей. Однако Гитлер счел, что и этот приказ недостаточно суровый. 30 июля 1944 г. нацистский фюрер издал директиву относительно «террора и саботажа» в Западной Европе. Лица, не уничтоженные на месте, должны были передаваться в руки СС, женщин следовало направлять на принудительные работы. В течение месяца Кейтель расширил действие директивы, указав, что она распространяется также на лиц, ставящих под угрозу безопасность и готовность к войне любыми иными методами, а не только актами террора и саботажа. Далее излагались обычные требования о соблюдении секретности директивы. Ее распространение в письменном виде было ограничено до минимума. Гитлер дал указание о том, что директива о «терроре и саботаже» должна лечь в основу систематического инструктажа по текущей работе кадров вооруженных сил, СС и полиции. Директива должна была распространяться «на все преступления, вредившие интересам Германии…». По соглашению отдельных командующих с высшими руководителями СС могли издаваться иные распоряжения. Словом, любой «проступок», совершенный человеком на оккупированных территориях Западной Европы, подходил под эту директиву.

9 сентября 1944 г. состоялось совещание представителей высшего военного командования и СС, на котором гитлеровцы обсуждали, как соотнести приказ «Тьма и туман» и директиву о «терроре и саботаже». Было высказано мнение о том, что приказ «Тьма и туман» изжил себя, и затем совещание перешло к рассмотрению вопроса о депортации 24 тыс. не германских гражданских лиц, задержанных СС и СД в соответствии с этим приказом. Далее на совещании обсуждался вопрос о нескольких гражданах нейтральных стран, которые были «окутаны туманом»… по ошибке.

Итак, сначала по приказу «Тьма и туман» следовало увозить иностранцев в Германию и сажать в тюрьмы, потом тюрьмы сменили на концлагеря, а министр внутренних дел, как ответственный за выполнение приказа, уступил место представителям СС и СД.

Отчасти это следует отнести на счет того, что Германия уже начала терпеть сокрушительные поражения от советских войск и ей было, что называется, не до формальностей. Однако и до 1944 г. функции карательных органов часто отдавались на откуп аппарату НСДАП, армии и т. д.

В сущности, буквально все учреждения фашистского рейха были включены в машину террора и действовали в одном направлении — в направлении убийств, уничтожения, подавления.

Очень ясно это видно еще на одном примере. Мы имеем в виду репрессии в отношении родственников лиц, которых гитлеровцы объявили государственными преступниками.

1 августа 1944 г. Гитлер издал приказ об «ответственности» родственников офицеров, которые, попав в плен, ведут антифашистскую работу. В декабре 1944 г. Верховное командование вермахта угрожало солдатам, участвовавшим в антифашистских комитетах, тем, что их родственники подвергнутся карам.

Фактически репрессии против родственников были в ходу уже давно. В частности, в книге историка из ГДР Бергшиккера приводится телеграмма имперского ведомства безопасности в дюссельдорфское отделение гестапо от 15 февраля 1943 г.

«Полиция безопасности обнаружила и обезвредила семью предателей, которая принадлежит к польскому меньшинству Германии.

После того как сын польской семьи Лейсс, проживавший в Мёрс-Рейнланде, перебежал на Западном фронте к врагу и продолжил свою предательскую деятельность, поставив под угрозу жизнь многих немецких солдат, полицейское расследование, предпринятое в отношении его родственников, установило, что семья эта уже много лет вела подрывную коммунистическую и шпионскую работу.

Это долго длившееся предательство теперь наказано — вся замешанная в заговоре семья казнена (курсив наш. — Авт.).

Родственников следует уведомить, что в рамках этого мероприятия казнены:

1) Иозефа Лейсс, г. р. 19.11.1914, Мёрс,

2) Иозеф Лейсс, г. р. 3.3.1916, Мёрс,

3) Теодора Лейсс, урожд. Хвирот, г. р. 1915, Гомберг.

Насчет детей — Марианны Лейсс, г. р. 21.10.1940, Мёрс, и Вильгельма Христина, г. р. 17.1.1938, в Мёрс сообщать ничего не следует».

Уже не раз цитированный тюремный священник Пёльхау также пишет, что в тюрьмах сидели родственники обвиняемых. Словом, министерство внутренних дел спешило выполнить приказы Гитлера.

«Жены главных обвиняемых (по делу покушения на Гитлера. — Авт.), — пишет Пёльхау, — были арестованы и сидели в Моабите. Женщин было 30. …Почти во всех случаях детей забрали и увезли в неизвестном направлении. Матери не знали, где их дети, и боялись самого страшного». «Даже грудных младенцев отобрали. Отчасти, для того чтобы добиться новых показаний от несчастных матерей».

«В рамках арестов родственников были схвачены дети из многих семей. Позже стало известно, что их поместили в детский приют в Гарце. Детям запрещалось носить прежние фамилии. Их происхождение ни в коем случае не должно было стать известным. Я считаю вероятным намерение гестапо в конце концов передать детей в другие семьи, чтобы — как это называлось на языке национал-социалистов — «навсегда вычеркнуть из жизни весь род».

Особенно свирепствовали нацистские палачи в 1944–1945 гг.

14 января 1944 г. Верховное командование вермахта угрожало всем перебежчикам тем, что их близкие подвергнутся арестам. 2 февраля того же года был издан указ, еще более расширявший список людей, несущих «ответственность» за поступки своих близких.

8 марта 1945 г., то есть всего за два месяца до краха фашистской Германии, было издано распоряжение арестовывать родственников всех тех, «кто попал в плен, не будучи раненым, или же не может доказать, что он боролся до последнего».

Среди найденных после 1945 г. документов есть распоряжение шефа Верховного командования вермахта Кейтеля от 5 февраля 1945 г. В нем говорится:

«В то время как подавляющее большинство пленных немецких солдат считает своим само собой разумеющимся долгом уж лучше принять смерть или подвергнуться тяжелейшим истязаниям, нежели предать фюрера, народ и отечество, отдельные бесчестные субъекты дали показания о численности вооружений и дислокации своей части или иным путем вступили на путь предательства. Опасность, которая возникает благодаря этому для сражающихся фронтов и для родины, борющейся во имя победы, должна быть беспощадно ликвидирована всеми возможными средствами. Этого требует защита империи и сохранение единства нации.

На основе указаний фюрера посему приказываю:

За вину солдат и офицеров, которые, попав в плен, стали предателями и поэтому, согласно закону, должны быть казнены, отвечает весь их род своим имуществом, потерей свободы и даже жизнью (курсив наш. — Авт.). Число арестованных родственников в каждом отдельном случае определяет рейхсфюрер СС и начальник немецкой полиции.

Этот приказ должен быть немедленно сообщен войскам устно и при каждой возникающей возможности должен стать предметом изучения и поучения. Письменная передача приказа на передний край, в штабы дивизий и других более мелких подразделений нежелательна…»

Характерно, что перечисленные выше чудовищные указы, приказы и распоряжения были не актами произвола, а, так сказать, «узаконенными» преступлениями. При Фрике существовала специальная статья закона: «За деяния, совершенные одним из членов семьи, несут ответственность все члены семьи», которая звучит просто невероятно. Но такая статья, своего рода аналог «кровной мести», и впрямь существовала в фашистском государстве Гитлера.

Итак, мы видим, что полнейшее беззаконие было возведено при Гиммлере и Фрике в ранг закона.

Остается сказать лишь еще несколько слов о том, какую роль играли при нацизме блюстители закона.

Хорошо известно, что не только Фрик, но и многие гестаповцы и эсэсовцы были юристами по образованию. Например, Шелленберг и Кальтенбруннер. Вообще палачи, пришедшие в СД и гестапо после 1933 г., как правило, имели юридические дипломы.

На смену уголовникам или полууголовникам, до 1933–1934 гг. действовавшим кулаками, кастетами, дубинками и револьверами, явились вылощенные господа с портфелями, прослушавшие курсы лекций по юриспруденции, знавшие латынь. Они-то и проводили политику геноцида, они-то и ввели душегубки и газовые камеры, в которых погибли миллионы поляков, украинцев, белорусов, русских, евреев, цыган…

Классовая юстиция, всегда служившая власть имущим, защищавшая интересы крупного капитала, в условиях Германии 30–40-х годов превзошла самое себя…