Николай Каманин - Скрытый космос (Книга 1, 1960-1963) Страница 33

Только что позвонили и сообщили, что умер генерал Казьмин, с которым я семь лет работал в ДОСАВ-ДОСААФ. Хороший был человек и рано умер, не дотянул до 60 лет.

14 июля.

Приходил Гагарин, официально представился мне в новом звании подполковник. Юра молодец, он не посрамит любое звание. Гагарин с честью выдержал 15-ти месячное испытание такой лавины приветствий и восторгов, какой на долю одного человека еще никогда не выпадало. Свою маленькую форосскую ошибку он оценил правильно, и я верю ему, из него выйдет хороший руководитель в борьбе за освоение космоса. Хуже с Титовым. Позавчера в 4 часа ночи Герман возвращался домой на машине Докучаева (управлял якобы Докучаев), уже в Чкаловской наскочили на столбики и очутились в канаве. Герман имел мое разрешение после конгресса уехать отдыхать, и он уехал вчера в Киев, не зайдя и не позвонив мне.

16 июля.

Сегодня, наконец-то, состоялось заседание комиссии по пуску двух очередных "Востоков". Председательствовал Л.В.Смирнов. Присутствовали: Келдыш, Королев, Калмыков, Кобзарев, Бушуев, Вершинин, Руденко, Кутасин, Гагарин, Волынкин, Яздовский и еще 25-30 человек. С удовольствием признаюсь, что я ошибся в оценке возможных действий Вершинина и Руденко при обсуждении главного вопроса совещания - о продолжительности полета. В 9:20 я был у Вершинина. Он еще раз рассмотрел все данные о полете, внимательно прослушал мои аргументы в защиту нашей позиции, согласился, что занятая нами позиция правильна и что ее нужно защищать. К Смирнову поехали на машине Главкома. На комиссии сначала заслушали сообщение Вернова о продолжительности и степени радиации в космосе над Тихим океаном по результатам американского атомного взрыва в космосе. Пришли к выводу, что через 3-5 дней после взрыва полет космонавтов будет безопасен. С 10:30 до 13:50 продолжалось основное заседание комиссии. С докладами о готовности кораблей и носителей выступил Королев и все главные конструкторы: "Пуск двух кораблей "Восток" можно осуществить в период 5-10 августа. Интервал между запусками кораблей - одни сутки, продолжительность полета каждого корабля - трое суток". Я и Яздовский доложили о готовности к полету пяти космонавтов, которые готовились по программе трехсуточного полета. Вопрос о продолжительности полета было решено обсудить отдельно. В перерыве между заседаниями в кабинете у Смирнова собрались: Королев, Келдыш, Калмыков, Кобзарев, Ивашутин, Вершинин, Руденко и я. Смирнов пытался уговорить нас согласиться с программой трехсуточного полета. Оба маршала стойко оборонялись. Келдыш, уступивший нажиму Смирнова и Королева, сказал: "Мы спорим только о форме, а по существу все согласны с трехсуточным полетом". Отвечая Смирнову и Келдышу, пришлось зачитать протокол совещания ученых медиков и биологов от 23.09.1961 года: "В настоящее время нет никаких оснований планировать очередной космический полет больше, чем на одни сутки. При осуществлении суточного полета и при отличном самочувствии космонавта, полет может быть продлен, но не более, чем на двое суток". Достигнуть общей договоренности нам так и не удалось. Госкомиссия поручила Королеву и ВВС еще раз рассмотреть этот вопрос и доложить согласованные предложения на очередном заседании в конце июля. На комиссии было много и других разногласий, но по ним довольно быстро были приняты согласованные решения. Таким образом, главный вопрос - о длительности полета - остался нерешенным.

19 июля.

Вчера Главком подписал доклад маршалу Малиновскому, который готовил я, о послании президента США Кеннеди Конгрессу по итогам работы за 1961 год по освоению космоса. Главный вывод: США не жалеют средств на космос, на каждый наш спутник они запускают пять спутников. Из 86 ИСЗ, выведенных на орбиту, 3/4 имеют военное значение. По военным спутникам США уже обогнали нас, и нарастает опасность нашего отставания по количеству и продолжительности полетов космонавтов. Главные предложения ВВС: не увлекаться Венерой и Марсом, особое внимание уделить Луне и полетам космонавтов. Заказать на 1963 год 10 кораблей "Восток". Взять дело планирования полетов и руководство пуском в руки военных.

Вчера у маршала Руденко были С.П.Королев и К.Д.Бушуев. До и после этой встречи мы с Руденко долго обсуждали все наши спорные вопросы. Руденко согласился с компромиссным предложением Королева - "Продолжительность полета до трех суток". По форме в этой формулировке есть видимость некоторой уступки ВВС, а по существу, Королев остался на позициях трехсуточного полета. Итак свершилось! ВВС в лице Руденко, вопреки здравому смыслу и данным науки (правда, Яздовский и Парин под нажимом Королева также отступили), дали согласие на трехсуточный полет. Я уверен, что это грубейшая ошибка, но сделать что-либо через голову Руденко, Вершинина, Госкомиссии и Академии наук СССР я не могу. Успех трехсуточного полета полностью не исключается, но у нас нет данных для уверенности в его гарантийности. Теперь многое будет зависеть только от самих космонавтов. Сумеют ли они правильно оценить обстановку и свое самочувствие, примут ли решение своевременно запросить посадку или не сумеют сделать этого? От решения космонавтов теперь будет зависеть многое. Необходимо обстоятельно поговорить по этим вопросам с Николаевым и Поповичем.

Только что звонил Яздовский и рассказал о вчерашнем заседании биологической секции, на котором он делал доклад. Председательствовал академик Сисакян, присутствовали: Парин, Генин, Газенко, Руденко. Только один Парин высказался в духе решения от 23.09.1961 года: сутки - максимум двое! Руденко высказал мысль, что психологически для космонавтов лучше дать большее задание (трое суток), и уменьшить его, если оно окажется непосильным. Секция приняла решение: "Считать возможным трехсуточный полет". Вот вам и вся "наука". После полета Титова пока ничего не изменилось; нет абсолютно никаких новых данных для увеличения срока полета более суток, и все же ученые под нажимом Королева, а в последнем случае и Руденко, приняли решение противоположное тому, которое они сами принимали девять месяцев тому назад. Руденко плохо начинает свою космическую деятельность - согласился на трехсуточный полет и намерен исковеркать институт (ИАКМ - Ред.) - это пока все его "достижения". Я высказал свои сомнения в возможности трехсуточного полета всем: космонавтам, Руденко, Вершинину, Королеву, Смирнову, Келдышу и другим. Я твердо убежден, что к многодневным полетам надо продвигаться не скачками, а последовательно в соответствии с имеющимся опытом и накопленными знаниями о факторах космического полета. Пока наш имеющийся опыт и знания могут рекомендовать только суточный полет. "Полет на трое суток - это чистейшая авантюра", - так несколько месяцев тому назад сказал академик Келдыш. Смирнов, Келдыш, Руденко, Вершинин и многие другие уступили давлению Королева. Дай бог, чтобы я ошибся в своих сомнениях!

21 июля.

Вчера с маршалом Руденко весь день были в Центре подготовки космонавтов. Руденко интересовался программами, методикой и практикой подготовки космонавтов. По разделу медико-биологической подготовки он требовал научных обоснований Института авиационной и космической медицины под каждый вид тренировок и испытаний. Например, в годовой программе записано, что каждому космонавту необходимо выполнить 4-6 упражнений на центрифуге, 3 упражнения в сурдобарокамере и т.д. Но чем обоснованы эти цифры и сроки? В программах и планах тренировки и испытания записаны в одной рубрике и дается оценка - переносимость. Переносимость тренировок - это плохо звучит. Руденко дал указание к 1.10.1962 года написать научнообоснованную программу по медико-биологическому разделу. Какие и сколько испытаний должен пройти космонавт за полный цикл подготовки? Какие и сколько тренировок он должен получать перед каждым испытанием? После испытания дать оценку: хорошо, отлично, лучше, хуже и т.д., и по результатам оценки определить, правильно ли готовили и тренировали космонавта. Маршал побеседовал с космонавтами и руководящим составом Центра о длительности предстоящего полета. Гагарин, Николаев, Попович, Быковский, Волынов и Комаров заявили: "Мы за суточный полет и, если все будет отлично, продлить его на вторые, а затем и на третьи сутки". Руденко заявил, что спор между ВВС и ОКБ-1 идет не по существу, а по форме (слова Келдыша). Келдыш и Руденко уступили Королеву в большом и очень принципиальном вопросе. Спор идет о том, летать ли в космос с научнообоснованной уверенностью или брать "космические крепости" кавалерийскими наскоками. Обидно и стыдно и за "науку", и за "квалифицированное руководство".

24 июля.

Весь день вместе с Руденко были в институте. Обсуждались те же вопросы по программе медико-биологической подготовки космонавтов, что и в ЦПК. Руденко дал задание Волынкину и Яздовскому к 1.10.1962 года доложить программу. В конце совещания Волынкин попросил совета у Руденко, как быть с партактивом: проводить или не проводить его до Военного Совета ВВС. По решениям ЦК КПСС и Правительства институт является головным в стране по медико-биологическим вопросам освоения космоса. Акт комиссии Мишука и Бабийчука, утвержденный Вершининым, пытается свести роль института до узких ведомственных рамок ВВС (как обоснованно готовить космонавтов и требования ВВС к технике). Получив такой акт, институт оказался на распутьи: или не выполнять решения ЦК КПСС, или наплевать на акт и решения Главкома. Вот в такой обстановке Руденко порекомендовал проводить актив. Думаю, что на активе очень крепко достанется ВВС и особенно - Бабийчуку.