Роман Поляков - Гибель «Армии Власова». Забытая трагедия Страница 34

30 мая группе Ванделя удалось пробиться до 126-й дивизии и. несмотря на новые многочисленные прорывы русских, окончательно закрыть место прорыва.

Из замкнувшегося теперь котла противник и в дальнейшем проводил отчаянные атаки против западного фронта дивизии. Кроме того, русские части пытались большими и малыми отрядами пробиться на спасительный восточный берег Волхова...Со 2 июня сражение в котле окончательно затихло»[189].

Из воспоминаний И.М. Антюфеева: «Май был на исходе, когда из армии поступил сигнал начать отход. С наступлением сумерек части дивизии оставили оборонительные позиции у Красной Горки. И в этот момент мы еще раз убедились, до какой степени бойцы ослаблены систематическим недоеданием. Они едва переставляли ноги.

От противника мы оторвались незамеченными. Только перед рассветом, когда уже были в 8-10 км от Красной Горки, враг открыт ураганный огонь из всех видов оружия по оставленным нами позициям. Затем он двинулся преследовать нас. Но бездорожье, леса и болота на этот раз стали нашими союзниками. Свою единственную фашинную дорогу, которую мы сделали и по которой теперь отходили, старались взрывать или просто разбирать. На первых порах гитлеровцы не могли использовать танки для преследования. А обойти нас стороной без танков вражеской пехоте было тоже не просто. Это позволило нам благополучно добраться до первого оборонительного рубежа и закрепиться на нем.

На первом оборонительном рубеже дивизия должна была задержать противника на сутки. Но от руководства поступил новый приказ: задержаться на этом рубеже как можно дольше, так как главные силы армии еще не были подготовлены к прорыву. Четверо суток дивизия сдерживала противника. Она отбила несколько ожесточенных его атак, даже захватила нескольких пленных, в том числе двух пилотов с подбитых самолетов»[190].

«20 мая немцы на многих участках начали наступление ударных частей на сужение «волховского котла». 22 мая немцы обрушились на правый фланг армии южнее Червинской Луки и атаковали 1102-й полк 327-й стрелковой дивизии. Несколько танков противника подорвались на минном поле, прорвавшуюся пехоту бойцы-«антюфеевцы» уничтожили в рукопашной схватке»[191].

Пишет Кузнецов В.А.: «24 мая...Мне довелось быть свидетелем разговора нашего прославленного командира И.М. Антюфеева с артиллеристами, которые помогли ему отбить довольно сильную вражескую атаку.

— После ваших залпов, — говорил Антюфеев, — гитлеровцы побежали из деревни. Их было больше тысячи, нас — сто тридцать штыков. Наши воины бросились им вдогонку с криками «Ура!». Я боялся, как бы завоеватели не оглянулись назад. Стоило им увидеть, что нас не наберется и полутора сотен...

И, немного задумавшись, добавил:

— Мне бы много не надо. Полторы тысячи штыков, и враг бежал бы от нас без остановки.

27 мая. Ночами продвигаемся по направлению к Мясному Бору, поминутно задерживаясь в пробках на дороге. Днем все замирает, машины прячутся в лес, маскируются возле дороги.

Стоим возле Финева Луга. До войны это был большой рабочий поселок. Теперь — развалины. На станции — остовы обгоревших вагонов. Полотно железной дороги давно уже разрушено, но станцию продолжают бомбить. А вот по соседству ловко прячется среди деревьев узкоколейка, которая действует вовсю.

30 мая. Мясной Бор снова перекрыт. В Огорелях, которые мы миновали несколько дней назад, уже побывали оккупанты. Они торопятся занимать территорию, которую мы оставляем, ставят под угрозу тылы основной группировки армии, нацеленной на Мясной Бор.

Утром приезжал знакомый офицер из антюфеевской дивизии.

— Жмут! — ответил он на вопрос, как у них дела. Дивизия Антюфеева по-прежнему творит чудеса. Но и она не все может»[192].

Как вспоминал сам И.М. Антюфеев: «Спустя некоторое время гитлеровцам все же удалось выйти на фланги дивизии. По нашей обороне они сосредоточили сильный огонь артиллерии и минометов, на который нам, к сожалению, нечем было отвечать. Мы вынуждены были оставить этот рубеж.

Следующий оборонительный рубеж проходил в районе Финева Луга. Тут нам пришлось вести бои до середины июня, так как попытка прорвать оборону противника главными силами армии в направлении Спасской Полисти потерпела неудачу»[193].

В окружение попали 19-я гвардейская стрелковая. 46. 92, 259. 267, 327 и 382-я стрелковые дивизии, 22, 23, 25, 53, 57 и 59-я стрелковые бригады, входившие в состав 2-й ударной. 52-й и 59-й армий. Теперь они все были объединены под управлением 2-й ударной армии, так как ее штаб во главе с генералом Власовым также оказался в окружении. Оставалось делать видимость принятия каких-то правильных решений и не поддаваться панике самим. Рядовой состав должен был получать приказы и думать, что все идет по плану.

Из воспоминаний доцента Костромского высшего военного командного училища химической зашиты, полковника в отставке Н.Б. Ванштейна:

«На Волховском фронте весной-летом 1942 года я в составе 53-й курсантской стрелковой бригады 2-й ударной армии находился в окружении в районе Мясного Бора с 30 мая по 22 нюня. Был я тогда командиром отделения взвода артиллерийской разведки. Голодные, почти без боеприпасов, обессиленные, опухшие, бойцы дрались до конца. Нас выручили пробившиеся к нам танкисты. Во мне (в 18 лет) было 36 килограммов...»[194].

«30 мая я был ранен в ногу и попал в полевой медсанбат, который располагался здесь же в лесу — это тоже вспоминает Н.Б. Ванштейн. — Рассчитан медсанбат был на 200-300 раненых, а на третий день июня там их было несколько тысяч... Со мной рядом на нарах лежали раненые с гниющими ранами: в них заводились белые черви. Некоторые из-за ранения позвоночника не могли двигаться: делали под себя. Стоны, вонь. Пришлось выбираться наружу, хоть и холодно, но чисто. Мы подружились с лейтенантом — у него были ранения лица и рук, — я все делал руками, а он ходил, искал заячий щавель, крапиву и дохлых коней. Это были кони, павшие зимой, вмерзшие в землю и оттаявшие сейчас в болотах. Сохранившиеся куски гнилого мяса заталкивались в коробку из-под немецкого противогаза (она из металла), и она бросалась в огонь. Через два-три часа, зажав нос. мы ели похлебку и жевали то. что получилось... Кто увлекался похлебками — начинал распухать. Очень много таких умирающих появилось. Лежит человек огромный, голова, как шар, глаз почти не видно, они скрыты. Дышит, но уже ничего не чувствует. Нас можно было брать почти без сопротивления, но добраться до нас было невозможно — от разрывов лес и болото были перемешаны, чуть шагнешь в сторону и провалишься по грудь»[195].

5 июня была предпринята попытка прорвать окружение силами 2-й ударной армии изнутри котла и 59-й армии извне. Но сил у окруженцев оказалось мало, они так и не смогли соединиться с 59-й армией. Войска 2-й ударной просто не смогли подойти к месту предполагаемого соединения, так как гитлеровцы с воздуха заметили перегруппировку соединений и буквально залили русские войска шквальным огнем. Да и сил у находящихся в фактическом окружении уже с марта бойцов было совсем немного.

По официальным данным, на 1 июня 1942 г. в окружении находилось более 40 тыс. бойцов и командиров Красной Армии. Они располагали 300 орудиями различных калибров. 545 минометами. 28 зенитными орудиями. 409 противотанковыми ружьями. 60 тракторами ЧТЗ, 31 трактором СТЗ, 36 автомашинами ЗИС-5, автомашинами ГАЗ-А и АА. Запасов продовольствия в армии хватало по сокращенным нормам до 10-12 июня.

Это официальные данные. Но чего стоили все эти орудия без боеприпасов и автомашины и трактора без горючего? «Сокращенные нормы продовольствия»! Люди давно уже элементарно голодали.

Немцы же были сильны. Вот что происходило, к примеру, в районе Финева Луга, где держала оборону 327-я стрелковая дивизия.

«4 июня. Противник, потеснив ослабленные подразделения 1102-го стрелкового полка, ворвался в Финев Луг. Контратаками подразделений 1100-го и 1098-го полков 1102-му стрелковому полку удалось восстановить положение и выбить фашистов из Финева Луга.

5 июня. Прорвав оборону 92-й стрелковой дивизии в районе Ручьи, противник устремился к Вдицко. Одновременно наносились удары по частям 327-й стрелковой дивизии в районе Финева Луга и станции Роговка.

Оценив положение, Антюфеев отдал приказ об эвакуации раненых из опасной зоны. К исходу дня большая группа легкораненых во главе с врачом Анатолием Озеровым вышла к Мясному Бору. Остальные врачи и медперсонал 41б-го медсанбата стали готовиться к передвижению в район Новой Керести.

6 июня. С утра немцы возобновили наступление и окончательно закрыли проход на стыке 59-й и 52-й армий. В окружении остались части семи стрелковых дивизий и шесть стрелковых бригад. Вместе с ними в котле оказались партизанские отряды А.И. Сотникова и И.Е. Савельева — в районе деревень Долгово, Осия, Замошье.