Андерс Стриннгольм - Походы викингов Страница 35

Таким образом, спустя 154 года после поселения норманнов во Франции и основания ими герцогства в этой стране, Вильгельм Завоеватель, пятый герцог в прямом направлении Рольфова дома, пристал к берегам Англии при Певенси 28 сентября 1066 года. Его войско состояло из 60 тысяч человек и отличалось особенно многочисленной прекрасной конницей. 14 октября он встретился с английским войском при Гастингсе и после кровопролитного и упорного боя одержал решительную победу, так что уже 25 декабря того же года принял венец Англии в Вестминстере[109]

Чтобы обеспечить себе и потомкам владение покоренной страной, он дал ей воинское устройство; напоследок всю Англию разделил на 60 215 рыцарских ленов, из которых каждый обязан был ставить одного всадника в полном вооружении и давать ему содержание. Для себя удержал Вильгельм 1422 лена, как домены или королевские земли Феодальная система, введенная в Англии Вильгельмом Завоевателем, отличалась от французской и других государств существенно тем, что, по основному началу феодализма во Франции и других странах, подручник не был обязан присягой или ленной повинностью никому другому, кроме того лица, от которого получил землю или поместье; в Англии же все владельцы ленов, не только коронные, но и зависимые от них подручники, принимали присягу в верности непосредственно самому королю, т. е. обязывались верно служить ему. По случаю уничтожения этого главного преимущества феодализма, совершенной зависимости подручника от его непосредственного господина, управление в Англии меньше, чем в других феодальных государствах, стеснялось законами. При том вообще лены англо-норманнских баронов были далеко не значительны в сравнении с владениями коренных подручников в других землях. Может быть, государственный расчет участвовал и в том, что остроумный Вильгельм Завоеватель разбросал лены великих подручников короны, например, Роберт, граф Моретон, наделенный богаче всех вельмож короля, получил 246 рыцарских ленов в Корнуолле, 54 — в Суссексе, 196 — в Йорке, 99 — в Нортгеммоне, а остальные в других графствах; эти рассеянные лены, составляя вместе значительную область, вовсе не приносили владельцам такого могущества, какое могло бы искусить их к восстанию против короля. Все это вместе имело важное влияние на развитие внутреннего государственного быта и устройства Англии.

Потомки северных викингов, бывших при Рольфе мелкими подручниками во Франции, при Вильгельме Завоевателе и его преемниках получили титулы баронов, графов и герцогов. Не было в Нормандии ни одной деревни, которая не дала бы дворянского рода Англии. Начальственные места и все высшие должности вверены норманнам: напротив, древние жители страны были жестоко угнетаемы и содержались в суровой зависимости, поэтому толпами переселялись в другие страны. Епископы и аббаты англосаксонского происхождения были лишены своих должностей, имя англичанина стало позорным, никто из англичан в последующем столетии не получал ни светского, ни духовного достоинства.[110]

Введено новое платье, новые обычаи, новая постройка. Дома англосаксов были дурны, малы и не соответствовали их роскоши в кушаньях и напитках. Норманны, напротив, жили в больших, просторных домах, ходили в пышном платье, старались перещеголять друг друга. Как повелители страны, они и свой язык, наречие северной Франции,[111] сделали господствующим: придворным, должностным и книжным языком. На нем поэты писали свои рыцарские поэмы: оттого-то произведения изящного искусства Англии и Франции в первом веке норманнского господства в Британии являются в таком слиянии одни с другими, что при наибольшей их части трудно определить, на каком берегу пролива Кале они получили свое начало. Северные области Англии еще с X столетия имели своих народных поэтов (Harpers), которые, подобно древним бардам, воспевали подвиги древних князей и вождей; эти странствующие поэты усовершенствовали себя по норманнскому образцу, от своих учителей, норманнских менестрелей, получили название минстрелей (Minstrels) и под звуки арфы рассказывали свои баллады и богатырские поэмы о приключениях и похождениях храбрых. Однако ж, по причине численного большинства древних жителей, введенный норманнами северофранцузский придворный и книжный язык мало-помалу позаимствовал множество слов, оборотов и выражений с англосаксонского, который наконец сделался преобладающим в XIV веке при Эдуарде III, снова введен в судах и с каждым годом больше и больше становился книжным языком. Так нынешний английский язык образовался из смеси англосаксонского, французского и скандинавского. Так же точно слились и три народа-завоевателя, один за другим владевшие островом: обитавшие там англосаксы, скандинавы и поселившиеся во Франции норманны.

Итак, походы викингов на Британские острова, продолжавшиеся 300 лет, закончились тем, что Англия покорена была народом скандинавского происхождения. По смерти Инлигелъма Завоевателя в Руане, в Нормандии, 9 сентября 1087 года вступил на престол Англии сын его, Вильгельм II, и после его неожиданной кончины в 1100 году — младший брат его, Генрих I. С ним пресеклась мужская отрасль нормандского королевского дома. Но Матильда, дочь Генриха была родоначальницей славных государей из дома Плантагенетов. Она, прежняя супруга римского императора Генриха V, по смерти его вступила во вторичное супружество с Готфридом Плантагенетом, графом Анжуйским. сын от этого брака, Генрих Анжуйский, наследовал корону в Англии в 1154 году. Этот Генрих II, отец славного Ричарда Львиное Сердце, кроме Англии и завоеванной им Ирландии, владел еще герцогством Нормандией и графствами Мен, Анжу и Турень, по наследству частью от отца, частью от матери, а по супруге своей Элеоноре он был также государем Аквитании, то есть Гиени и Пуату; таким образом, он владел целой третью, даже почти половиной Франции. Это королевство подвергалось крайней опасности: оно могло сделаться зависимым от сильных королей Англии из нормандского дома, которые, со своей стороны, старались покорить Францию. Отсюда война не на жизнь, а на смерть, в это время вспыхнувшая между Англией и Францией и длившаяся многие столетия.

Остров Ирландия, как сказали мы выше, приведен был в подданство английской короне Генрихом II (в конце XII столетия). До того времени основанные там северными викингами государства сохраняли свою независимость; еще в XIII и XIV веках восточные люди, Ostmaenner (как обыкновенно назывались скандинавские норманны), составляли особенный народ. Они, ирландцы и англы, образовали отдельные малые государства. По 12 человек от каждого из этих народов были в XIII веке (в 1201 году) выбраны для исследований, какие поместья и земли принадлежали Лиммерикской церкви. Мало-помалу эти три племени слились в один народ, благодаря брачным связям и усилившимся взаимным сношениям.

Долее, чем в Ирландии, удерживали норманны свое господство на окружающих Шотландию островах: Гебридских, Оркадских, Шотландских и Фарерских, бывших исстари постоянным убежищем и местопребыванием викингов. Некоторые из них, например Фарерские, прежде все населены были северными викингами; они присвоили себе верховную власть и поселились в такой многочисленности между коренными тамошними жителями, что древний скандинавский язык долго еще оставался господствующа на многих островах; после того северные короли и ярл перестали уже владеть ими. Этим же языком говорили на Оркадских островах еще в XVI веке, а на Майланде, или Помоне, величайшем из них, еще в исходе сохранились некоторые слова и выражения; во многих местных и личных названиях слышится их скандинавское происхождение. То же можно сказать и о Шотландских островах, где туземцы говорят между собой на таком наречии, которое англичане не понимают. Их выговор похож на шведский или исландский. Сверх того, почти все места на Шотландских островах носят настоящие исландские и древнескандинавские названия, также большею частью сохранились там северные обычаи и учреждения. По замечанию лиц, описывших Шотландские и Оркадские острова, тамошние жители, происходящие, вероятно, от скандинавских норманнов, имеют решительное сходство с пиктами по телосложению, языку и обычаям, но совсем не походят на жителей горной Шотландии, которые, вероятно, галльского племени; это обстоятельство причисляется к важнейшим доказательствам скандинавского происхождения пиктов. На Фарерских островах еще поныне живут в народных сказках воспоминания и предания баснословного века героев Скандинавии.

Глава шестая

Сказание о населении древних областей Швейцарии шведскими выходцами

B Альпийских долинах Швейцарии живет небольшой народ, среди которого укоренилось от отцов, к детям переходящее сказание об его происхождении и первом поселении в этих странах.[112] Далеко на севере, в земле шведов, было древнее государство. Его и землю фризов посетил ужасный голод. Король созвал мудрых и разумных людей страны и совещался с ними о том. С согласия всего народа постановлено, чтобы каждый от девяти десятый человек, по жеребью, с женою, детьми и всем движимым имуществом, оставил страну. Каждый, кому выпал жребий, должен был повиноваться. С великой печалью покидали страну предков; матери, плача, вели за руки малолетних детей. Выходцев из Свейской земли было 6000, все сильные, храбрые люди; к ним пристали 1200 человек из земли фризов. Тремя толпами выселилилсь они под началом трех вождей: Швицера (или Швейцера) и Рема, шведских уроженцев, и Владислава из Гасиуса, страны, лежавшей или в самой Швеции, или между нею и Фрисландией.[113] Они заключили между собою союз, обещали никогда не разлучаться друг с другом, разделять вместе всякую учесть на море и на суше, в счастье и в беде, в радости и в горе, во всех случаях, великих и малых, какие бы Бог ни послал им. Главный вождь над всеми был Швицер.