Джеймс Бёрк - Пинбол-эффект. От византийских мозаик до транзисторов и другие путешествия во времени Страница 35

Начиная с 60-х годов XVIII века стали активно развиваться страховые компании, предлагавшие помощь вдовам и престарелым. Ричард Прайс предупреждал прихожан, что затеи этих страховщиков «столь же неправедны, сколь необоснованны» и они просто вытягивают из людей честно заработанные деньги. В 1771 году Прайс исправляет положение и публикует работу «Заметки о страховых выплатах», в которой приводит таблицу смертности, основанную на данных образцового прихода Всех святых в Нортгемптоне. «Нортгемптонскую таблицу», как и ее автора, сразу же привлекли к работе в недавно основанную страховую компанию «Эквитебл сосайети».

В таблице Прайса приводилась ожидаемая продолжительность жизни новорожденного из Нортгемтона — 26,41 года. С учетом общего количества появившихся на свет детей легко было высчитать соотношение рождаемости и смертности. Это позволило страховым компаниям более точно с математических позиций рассчитывать страховые премии и платежи, основываясь на возрасте застрахованного, и привлекать тем самым больше клиентов. Бизнес «Эквитебл сосайети» пошел еще лучше, когда они прислушались к совету Прайса и начали проводить медицинское обследование потенциальных клиентов, «подверженных порокам и скрытым недугам».

Либеральные политические взгляды Прайса сделали его своим человеком в клубах, где собирались другие свободомыслящие граждане, и одним из них был Онест Виг, который дружил с Бенджамином Франклином и Джозефом Пристли. В преддверии Войны за независимость Прайс был целиком на стороне американцев и выступал за самые решительные меры. После победы конгресс США даже приглашал его в качестве советника по финансовым вопросам, но Прайс скромно отклонил предложение. Позже Йельский университет присвоил ему (и Джорджу Вашингтону) степень почетного доктора.

Его друг Пристли был менее удачлив. Как Прайс и многие другие личности того времени с научным складом ума, Джозеф Пристли161 — 5, 282, 306 принадлежал к Свободной церкви. Из-за проблем с речью проповедника из Пристли не получилось, но зато он стал преподавателем в одной из школ для детей своих единоверцев. (Свободная церковь была в напряженных отношениях с государственной Церковью Англии, и ее прихожанам не разрешалось учиться в университетах162 — 308.) Однажды, будучи на лечении в Лондоне, Пристли познакомился с Прайсом и Франклином, а через них и с другими мыслителями своего времени.

Пристли был убежден в огромной значимости науки для прогресса человечества и задумал несколько книг по истории науки. Однако ему удалось издать всего одну единственную работу на эту тему, она была озаглавлена «История и современное состояние электричества, с оригинальными опытами». Довольно быстро Пристли стал известен как ученый-экспериментатор и в течение десяти лет сделал несколько важных научных открытий — в частности, ему принадлежит открытие кислорода. Благодаря работам в области оптики и астрономии в 1771 году Пристли к огромной его радости пригласили в качестве корабельного астронома во вторую экспедицию капитана Кука163 — 268, однако из-за политических и религиозных взглядов в конечном итоге в месте ему было отказано.

Несмотря ни на что, Пристли164 — 286 решил помочь экспедиции другим способом — изобрести средство от цинги. Проводя опыты на пивоварне неподалеку от города Лидса, он обратил внимание на свойства двуокиси углерода (он называл ее «неподвижным воздухом»), которая выделялась из пивных бочек при брожении. Вода в неглубокой тарелке, которую Пристли просто ставил на бочку с пивом, приобретала приятный кисловатый привкус и напоминала сельтерскую минеральную воду. Переливание воды из стакана в стакан над пивной бочкой давало тот же результат.

Дальнейшие эксперименты привели его к мысли, что полезные свойства сельтерской объясняются растворенным в ней газом. В 1772 году разработанный Пристли прибор с насосом, который обогащал воду углекислотой, был установлен на двух кораблях Джеймса Кука — «Резолюшн» и «Эдвенчер». Эксперимент был признан удачным. Однако политические убеждения приносили Пристли сплошные несчастья. Из-за симпатий к французской революции его и вовсе объявили предателем, и разгневанная толпа сожгла его дом и лабораторию. Пристли был вынужден эмигрировать в Америку и поселился в Нортумберленде, в штате Пенсильвания, где его стали почитать как великого ученого. Однажды за ужином в Йеле он познакомился с молодым профессором химии. Результатом этой встречи стало изобретение, без которого немыслима жизнь современного американского подростка.

Возможно, все дело в том, что этот молодой человек, Бенджамин Силлиман, был не только выдающимся химиком, но и завзятым ипохондриком. Он подозревал у себя склонность к летаргии, мигрени, нервным расстройствам и всем остальным болезням, о которых он что-либо слышал. Как и другие такие же «инвалиды», он регулярно ездил на воды в Саратога-Спрингс неподалеку от Нью-Йорка. Ездил он туда за счет своей матери и был не без оснований убежден в том, что такие процедуры — удел богачей. Встреча с Пристли надоумила его открыть собственное дело (конечно же, за мамин счет) и сделать минеральную воду доступной простым смертным.

В 1809 году вместе с аптекарем по имени Дарлинг они основали компанию, создали аппарат, который обогащал газом до пятидесяти бутылок воды в день, и открыли в Нью-Йорке два фонтанчика для питья с газированной водой — в кофейне «Тонтин» и гостинице «Сити». Компаньоны сильно потратились на отделку фонтанов позолотой, а вот прибыли не радовали — в первый день было продано всего семьдесят стаканов газировки. Несмотря на оптимизм Дарлинга и заверения экспертов о том, что вода с газом предотвращает желтую лихорадку, надеждам на скорое обогащение не суждено было сбыться, и к концу лета предприятие закрылось. Пройдет еще много-много лет, прежде чем газированная вода станет культовым напитком американской молодежи.

Тем не менее Силлиман не оставил попыток разбогатеть. За пару лет до описываемых событий он изучал состав метеорита, упавшего в штате Коннектикут, и эта работа способствовала укреплению его научной репутации. Теперь он решил попробовать себя в геологии и предложил свои услуги горнодобывающим компаниям. Строго говоря, профессиональным геологом (как, впрочем, и химиком) он не был — образование Силлиман получал юридическое. Тем не менее затея выгорела, и в 1820 году он уже активно ездил в геологические экспедиции в сопровождении своего сына Бенджамина Силлимана-младшего. Когда в 1853 году Силлиман ушел на покой, сын продолжил дело отца и стал профессором химии в Йельском университете (в отличие от своего родителя он был дипломированным химиком). Он написал несколько книг по химии, был избран в Американскую академию наук, а затем, как и его отец, работал весьма высоко оплачиваемым консультантом в компании «Бостон сити уотер» и нескольких горнодобывающих фирмах.

В 1855 году компания «Пенсильвания ойл» заказала Силлиману-младшему исследование. После нескольких месяцев работы он доложил, что из черной смолянистой жидкости, которую дали ему на анализ, можно дистиллировать два вещества с прекрасными показателями горения (позже их назовут парафином и керосином), а из остатков получить еще несколько полезных веществ, которые сгодятся для смазки или в качестве топлива для газовых фонарей. После такого доклада заказчики немедленно основали новую компанию для финансирования буровых работ на Скважине Дрейка в долине реки Ойл-Крик в Пенсильвании165 — 22, и в 1857 году «Пенсильвания ойл» впервые начала промышленную добычу нефти. Пройдет еще пятьдесят лет, и из «других фракций», которые Силлиман упоминал в своем докладе, получат бензин — топливо для двигателя внутреннего сгорания166 — 36 первого автомобиля. Этот новый вид транспорта, изменивший мир и сделавший США промышленной сверхдержавой, появился на свет именно благодаря докладу Силлимана.

По иронии судьбы сначала в поисках нефти пришлось положиться не на химиков и геологов, а на охотников за окаменелостями. Еще более забавно, что сами эти охотники своим существованием обязаны предыдущей транспортной революции, которая за семьдесят лет до этого тоже положила начало становлению индустриальной сверхдержавы — Великобритании.

Знаменитый «полковник» Эдвин Дрейк рядом со своей скважиной в Пенсильвании. Внутри высокого деревянного сооружения на заднем плане помещались буровая установка и трубы. Работали с этим оборудованием бывшие соледобытчики, которые уже сталкивались с нефтью в Западной Вирджинии, Кентукки и Огайо. Скважина Дрейка не была первой, как он всегда утверждал. Сам Дрейк никогда не был полковником — в прошлом он работал железнодорожным кондуктором