За фасадами старинных особняков. Экскурсия по самым известным петербургским домам - Татьяна Алексеевна Соловьева Страница 35

Идея создания площади, впоследствии названной Исаакиевской, и переносе на современное место собора ранее существовавшей Исаакиевской церкви, стоявшей ближе к берегу Невы, принадлежала архитектору Савве Ивановиче Чевакинскому. В 1768 году началось строительство нового собора по проекту архитектора Антонио Ринальди. Из-за нехватки средств и материалов оно затянулось на долгие годы и не было завершено этим архитектором. В 1800–1801 годах архитектор В. Ф. Бренна достроил собор, но сделал это чрезвычайно неудачно. Завершенный наспех, собор дисгармонировал с окружающими его зданиями. Поэтому вскоре было принято решение о его перестройке. В 1818 году собор начал перестраивать архитектор Огюст Монферран, строительство продолжалось сорок лет и закончилось лишь в 1858 году.

Возведенный собор завершил формирование Исаакиевской площади.

Застройка правой стороны бульвара, где сегодня стоят дома с нечетными номерами, шла постепенно и одновременно со строительством окружающих эту местность зданий.

В XVIII веке вдоль нынешней нечетной стороны бульвара до 1786 года вдоль существовавшего еще тогда Адмиралтейского канала располагался Канатный двор, где в вытянутых в длину помещениях плели, смолили и обрабатывали якорные канаты. Здесь же, в одном из домов, и жили рабочие. Когда Канатный двор перевели в Новое Адмиралтейство, были построены дома для рабочих Адмиралтейской верфи, которые затем превратили в Морские казармы.

После засыпки части Адмиралтейского канала освободившаяся от казарм территория была разделена на участки, которые выставили на продажу. Как уже говорилось, самый большой участок ближе к Благовещенской площади был приобретен для строительства дворца великого князя Николая Николаевича. Дворец для него был построен лишь в середине XIX века.

В то время по этой стороне бульвара, где был возведен Николаевский дворец, уже стояли дома, построенные на месте морских казарм. Так, известно, что приблизительно в 1796–1798 годах на участке, расположенном между Конногвардейским бульваром и Галерной улицей (на участке нынешнего дома под номером 7 по Конногвардейскому бульвару), уже стоял каменный трехэтажный особняк с примыкающим к нему флигелем и одноэтажными службами. Этот участок, уходя вглубь, как и другие рядом стоящие, доходил до Галерной улицы. Следует отметить, что парадный вход в дом тогда был со стороны двора, а въезд карет на месте нынешнего главного входа.

Архитектор этого сооружения, как, впрочем, и первый его владелец, не известен. Судя по архивным документам, в первой половине XIX века этот участок принадлежал купцу первой гильдии, впоследствии почетному гражданину Санкт-Петербурга Николаю Назаровичу Солодовникову. Известно, что в годы проживания в этом доме Солодовников являлся одним из подрядчиков на строительстве Исаакиевского собора.

В 1853 году дом, имевший уже в то время номер 7 по Конногвардейскому бульвару, со всеми принадлежащими к нему строениями, у купца Солодовникова купил князь Михаил Викторович Кочубей.

Род Кочубеев

Этот старинный род ведет свое начало от беков татарской или турецкой орды, кочевавшей до XVI века в Южной России у берегов Днестра. Прародитель фамилии Кочубей — крымский татарин Кучук-Бей — в XVII веке поселился с казаками Малороссии и принял христианство с именем Андрея. Сын его, Леонтий, служил войсковым товарищем (заместителем) при Богдане Хмельницком и оставил после себя сына Василия, родившегося приблизительно в 1650 году.

Об этом-то, гордом Василии Леонтьевиче Кочубее и рассказал нам великий Пушкин в поэме «Полтава»…

Осенью 1828 года погода в Петербурге стояла отвратительная. Пушкин целый день сидел дома и писал. Его очень занимал один сюжет… «Когда его прохватывал голод, он бежал в ближайший трактир, стихи преследовали его и туда, он ел на скорую руку что попало и убегал домой, чтобы записать то, что набралось у него на бегу и за обедом. Таким образом, слагались у него сотни стихов в сутки». Так родилась гениальная поэма «Полтава», которая и начинается словами «Богат и славен Кочубей».

А поскольку ПУШКИН, ЛЮБОВЬ и ПОЭЗИЯ всегда неразрывны, возможно, на написание этой поэмы его вдохновило знакомство и юношеская влюбленность в прелестную представительницу рода Кочубеев — Наталью?

Но начнем по порядку… Поначалу Василий Леонтьевич Кочубей был ярым сторонником гетмана Мазепы, который доверял ему дипломатические миссии и высшие государственные посты. Но, как писал Пушкин:

Кочубей богат и горд

Не долгогривыми конями,

Не златом, данью крымских орд,

Не родовыми хуторами, —

Прекрасной дочерью своей

Гордится славный Кочубей.

Младшую дочь Кочубея звали Матреной, но Пушкин изменил это не очень поэтичное имя на Марию. Александру Сергеевичу она виделась необыкновенной красавицей:

Как пена, грудь ее бела.

Вокруг высокого чела

Как тучи, локоны чернеют.

Звездой блестят ее глаза,

Ее уста, как роза, рдеют…

И вот, к «девице скромной и разумной» посватался гетман Мазепа, который был более чем на 40 лет старше ее, да мало того! Она стала его любовницей! Это было неслыханным оскорблением по тому времени: Матрена была крестницей Мазепы, а свататься к крестнице считалось великим грехом, тем более жить с ней без брака!

Она забыла стыд и честь,

Она в объятиях злодея!

Какой позор…

Стоит отметить, что поэма Пушкина в свое время произвела большие споры и не имела успеха. Пушкин, знакомый с трудами ученых И. И. Голикова и Н. Н. Бантыш-Каменского, основывался на достоверных, но еще не опубликованных фактах. Его же критики не знали этого и смеялись над любовью старого гетмана Мазепы к юной красавице Марии. И лишь после смерти поэта, когда были опубликованы исторические материалы, подтверждающие пушкинские строки, поэму начали хвалить и печатать.

Опубликованные материалы говорили следующее. В 1702-м, а возможно, в 1704 году умерла супруга Мазепы и он, будучи уже в 65-летнем возрасте, решил жениться на, как говорят источники, «красавице Мотре», которая была пятым ребенком в семье В. Л. Кочубея, и послал к отцу сватов. Отец негодовал из-за таких действий гетмана. Но Матрена, знавшая гетмана с детства и видевшая, как перед ним, могущественным владыкой Украины, трепетали и поклонялись окружающие, влюбилась в Мазепу. Возможно, здесь говорило и ее тщеславие: представлялась реальная возможность стать гетманшей — первой на Украине!

Несмотря на отказ отца, гетман несколько раз посылал к Матрене своих людей, которые всячески склоняли ее на сторону Мазепы, приносили ей богатые подарки. «А однажды ночью, — жаловался Кочубей Петру I, — как волк овцу, так он (Мазепа) дочь мою похитил тайно». По жестоким нравам того времени пребывание девушки в доме одинокого мужчины покрывало ее несмываемым позором. Возможно, Мазепа рассчитывал, что Кочубей смирится перед пребыванием своей дочери у него дома и вынужден будет дать согласие