Михаил Артамонов - Киммерийцы и скифы Страница 37

Город Нимфей, при Археанактидах не вошедший в союз боспорских городов, а связанный с Афинами, был подчинен Спартокидами только в правление Сатира I в конце V — начале IV в. до н. э. Переход его во власть Спартокидов Эсхин (Речь против Ктесифонта) объясняет изменой афинянина Гилона, деда оратора Демосфена, осужденного за это своими согражданами на смерть и бежавшего поэтому к боспорскому царю. В награду он получил от Сатира в управление г. Кепы на Таманском полуострове. В. В. Латышев оправдывает измену Гилона тем, что Афины с падением их могущества не могли больше удерживать в своей власти город в отдаленной стране. Появление богатых туземных погребений возле этого города говорит о том, что он старался путем привлечения туземцев усилиться и устоять против объединенных боспорских городов. Сатир стремился подчинить и другой греческий город в Восточном Крыму, Феодосию, находившийся на месте современного города, тем более, что там укрылись враждебные ему граждане боспорских городов. При осаде Феодосии он умер в 387 г. до н. э., и добиться победы над этим городом, на помощь которому пришла Гераклея Понтийская, обеспокоенная усилением боспорского царя и возникающей в случае падения Феодосии опасностью для ее колонии Херсонеса, удалось только при его наследнике Левконе.

Основной источник для истории династии Спартокидов — Диодор Сицилийский сообщает ряд отрывочных данных (Библиотека, кн. XII-XX). После основателя этой династии Спартока, правившего 7 лет, по его словам, царствовали Селевк, Сатир и Левкон, каждый по 40 лет. Совпадение продолжительности правления каждого из них вызывает сомнения в достоверности данных Диодор а, но никаких возможностей для проверки их не имеется. Из относящихся к ранним Спартокидам дат он называет годы смерти Спартока (Ол. 86/4; 433/2 г. до н. э.), Сатира (Ол. 94/4; 393/2 ст.) и Левкона (Ол. 106/3; 354/3 г.), в точности соответствующие указанной длительности правления двух последних из них. Однако, по данным этого автора, после Спартока, кроме Сатира, 40 лет правил Селевк, из чего следует, что оба последних правили одновременно и были или соправителями, или царями различных частей унаследованных от общего отца владений. Никаких сведений о правлении Селевка не сохранилось, тогда как в имеющихся данных о Сатире он выступает единоличным правителем греческих городов Боспора. А это значит, что или Селевк личность мифическая, или он был царем [122] не боспорских городов, а тесно связанного с ними единством династий Синдского царства.

А. И. Болтунова опубликовала фрагменты проксенического декрета, найденные в 1953 г. в г. Анапе, находящемся на месте столицы синдов, известной под именами Синдская гавань, Синд, Синдик, Синдика и Горгиппия. Имя царя, даровавшего эту проксению, не сохранилось, но уцелело имя его отца — Евмел. Так как надпись палеографически датируется первой половиной IV в. до н. э., А. И. Болтунова полагает, что царем, даровавшим проксению, был Селевк, правивший в одно время с Сатиром, и что Евмел был отцом не только его, но и Спартока. Если это так, а для сомнений нет повода, то Селевк наследовал не Спартоку, как значится у Диодора, а синдскому царю Евмелу, другой сын которого стал архонтом боспорских городов. Династическое родство синдских царей и боспорских Спартокидов подтверждается и последующими событиями, случившимися при наследнике Спартока Сатире.

Сатир восстановил на престоле неизвестно кем и почему низложенного царя синдов Гекатея и женил его на своей дочери, приказав ему убить первую жену, меотянку Тиргатао.

Гекатей не выполнил приказа, а заточил жену в крепость. Тиргатао убежала из нее и подняла яксаматов (язаматов), над которыми царствовал ее отец, и других меотов, и те стали опустошать Синдику Гекатея и владения Сатира. Последние выпросили мир, выдав в заложники сына Сатира Митродора. Ввиду коварного поведения Сатира, организовавшего покушение на Тиргатао, она велела убить заложника и возобновила войну, подвергнув страны своих врагов страшному опустошению. Сатир в отчаянии умер, а его сын Горгипп только дарами и просьбами добился мира.

Из этого рассказа Полиена (Военные хитрости, VIII-55) следует, во-первых, что Сатир не был царем синдов, которыми управлял их собственный царь Гекатей, во-вторых, что меотские племена в то время были независимыми от боспорского правителя и имели своих царей, в-третьих, что умер от отчаяния скорее всего не Сатир, скончавшийся при осаде Феодосии, а его вассал Гекатей и, в-четвертых, что Сатир еще до своей смерти в 393 г. до н. э. назначил царем Синдики своего сына Горгиппа. О том, что последний был действительно царем синдов, свидетельствует названный его именем упомянутый город Горгиппия на месте современной Анапы, ставший столицей Синдского царства. Известно также, что дочь Горгиппа Комосария была женой Перисада I — внука Сатира от другого его сына Левкона. Боспорские правители и синдские цари были соединены не формальной зависимостью одного от другого, а прочными родственными узами: они были членами одной фамилии, которую греки, несмотря на эллинизацию и греческие имена, преобладавшие среди ее представителей, считали варварской. [123]

На этом основании можно полагать, что уже сильно эллинизированный отец Селевка и Спартока Евмел был царем синдов, а его сын Спарток, сделавшись архонтом нуждавшихся в поддержке синдов боспорских городов, оставался членом синдской царской династии и сохранял за собой соответствующие права, почему его сын Сатир и поддерживал своего двоюродного брата Гекатея, еще больше закрепив союз с ним браком своей дочери с синдским царем. Этими же династическими правами Спартокидов на царство синдов объясняется и назначение царем синдов вместо умершего Гекатея сына Сатира Горгиппа, тогда как другой его сын Левкон после смерти отца занял его место архонта боспорских городов. Никакого деления Боспорского царства между сыновьями Сатира не было, так как так называемое Боспорское царство обнимало тогда только греческие города с прилегающей к ним территорией (хорой) и не простиралось на окружавшее их туземное население.

Левкон, как показывает его титул, становится, кроме архонта греческих городов, царем синдов и меотских племен: торетов, дандариев и псессов, отнюдь не изменив традиционной их организации. Как произошло подчинение этих племен Левкону, неизвестно. Едва ли оно было добровольным, хотя, с другой стороны, могла сказаться и экономическая заинтересованность меотских племен в тесной связи с боспорскими городами. При Левконе хлебная торговля Боспора с Афинами достигла невиданных размеров: Афины получали из Боспора половину необходимого им количества хлеба — 400 000 медимнов. Владения греческих городов Боспора такого количества хлеба дать не могли, он шел главным образом от меотов Прикубанья. В этих условиях меоты могли пойти на закрепление своих экономических связей с греческими городами путем подчинения их правителю как своему верховному царю, тем более, что соответствующие претензии последнего подкреплялись находившейся в его распоряжении военной силой. Левкон вел войны не только с Нимфеем, Феодосией и Гераклеей, но и с Родосом и располагал сильной армией, в составе которой находились, кроме скифов и унаследованных им от отца греческих и фракийских наемников, привлеченные им самим аркадяне.

Судя по титулатуре боспорских царей, меотские племена то отпадали, то вновь присоединялись к их царству, из чего следует, что это царство в части своего туземного состава не было стабильным, что входившие в него туземные племена, сохранившие внутреннюю автономию, скорее добровольно, чем по принуждению оставались в его границах. Для отношений между ними и боспорскими царями особенно показательны события, происшедшие в самом конце IV в. до н. э. во время междоусобной войны сыновей Перисада I, женатого, как упомянуто, на дочери царя синдов Горгиппа, носившей фракийское имя Комосария. Власть после Перисада получил его старший сын [124] Сатир II (309 г. до н. э.), но против него немедленно выступил его брат Евмел, привлекший на свою сторону соседних варваров. Процарствовав всего 9 месяцев, Сатир погиб от раны. Ему наследовал следующий брат Притан, но и он был побежден и убит Евмелом, умертвившим, кроме того, всех детей своих братьев, за исключением сына Сатира II Перисада, бежавшего к скифскому царю Агару. Победу Евмелу обеспечил его союзник Арифарн, явившийся на помощь с 20 тысячами конницы и 22 тысячами пехоты.

В сохранившемся рукописном тексте изложенного повествования Диодора (Библиотека, XX, 22-25) Арифарн назван царем фракийцев, что можно отнести за счет описки. Считается, что это был царь одного из соседних меотских племен, как полагают, близких по написанию — фатеев. Правда, имя этого царя иранское, ввиду чего некоторые считают, что он правил обитавшим поблизости от меотов сарматским племенем сираков. Едва ли, однако, последняя конъектура соответствует действительности, царские имена легко переходят от одного народа к другому, независимо от их этнической принадлежности, тогда как для вооруженного выступления сираков на помощь Евмелу требовались серьезные причины, каковые трудно усмотреть в отношениях их с боспорской династией. Вероятно, Евмел теснее других сыновей Перисада был связан с меотами, может быть, даже потому, что был сыном дочери царя синдов Горгиппа Комосарии, тогда как его братья происходили от другой матери или даже других матерей не синдского происхождения. Он был, по-видимому, обойден в престолонаследии, что и вызвало сочувствие к нему со стороны родственных по матери меотов, а в особенности по какой-то причине особенно близких к нему фатеев.