Вильям Похлебкин - Татары и Русь Страница 37

Исмаил, 1556—1563, дек. (второй раз)

Тин-Ахмед (сын Исмаила), 1564 (янв.) — 1578

Урус (сын Тин-Ахмеда), 1578—1600

Иштеряк, 1600—1606

В ходе борьбы за разную ориентацию внешней политики в Ногайской Орде произошел раскол в 1556 г. Ногайская Орда раскололась на три части:

1. Большие Ногаи, где восторжествовала ориентация на Москву и где победил Исмаил и его потомки, сохранившие за собой основной массив Ногайской территории.

2. Малые Ногаи, или Казиев улус (во главе с мурзой Казимом), который увел часть ногайцев в степи бассейна Кумы и Маныча, т.е. на новые территории в предгорья Северного Кавказа, и стал ориентироваться на Крымское ханство и Турцию.

3. Алтыулский улус — крайний южный участок владений Ногайской Орды, граничивший со Средней Азией в Закаспии, отделившийся от Больших Ногаев и давший начало каракалпакской нации.

Таким образом, своей ориентацией на Москву, признанием после 1557 г. своей вассальный зависимости от Московского государства ногайская династия князя Исмаила формально обеспечила до начала XVII в. независимость Ногайского государственного образования и свой кочевой образ жизни, а фактически с 1557 г. добровольно вошла в сферу влияния (политического и экономического) Русского централизованного государства. Это положение сохранялось до 1606 г., когда прекращение династии Исмаила (в 1600 г.) и обострение национальных противоречий в Прикаспийском регионе привели к уходу ногайцев в Прикубанье и в район Северной Таврии, т.е. в сферу влияния и на территорию Крымского ханства и Турецкой империи.

Так, в начале XVII в. Ногайская Орда (Большие Ногаи) перестала быть союзным России государством и перешла в стан противников России, союзников Турецкой империи, утратив одновременно и свое государственное и отдельное, независимое национальное развитие. Ногайская государственность с 1606 г. в любой форме была ликвидирована.

Эпилог

Русско-татарские внешнеполитические отношения охватывают огромный период истории русского государства в 360 лет. Татарские государства были первыми восточными соседями России. Вместе с другими народами, населявшими эти государства, и прежде всего с угро-финскими народами — мордвой, марийцами, манси, удмуртами, коми-пермяками, хантами, а также с чувашами, кетами, татарские народы приняли фактически участие в складывании и создании многонационального Российского государства на обширной территории от Оки до Енисея. Этот процесс занял почти четыре столетия, т.е. чуть ли не половину времени исторического существования Русского государства. Но поскольку все это происходило на заре исторического развития России и других народов и государств, то истории этого большого периода и уяснению всех его этапов до сих пор уделялось крайне незначительное внимание. Для широких же кругов и русской и татарской общественности эта эпоха оставалась практически неизвестной во всей ее целостности и в реальном историческом развитии. Зато существовало много частных, мелких, изолированных, баснословных и литературно-вымышленных версий отдельных периодов и эпизодов этой эпохи, что еще более запутывало и искажало представление о ней широких кругов, неспециалистов и не историков. Вот почему комплексный, объективный и достаточно полный обзор всей 360-летней эпохи русско-татарских отношений представляет познавательный, образовательно-просветительский и культурно-политический интерес. Он проливает ясный свет на еще недавно неясную, запутанную и темную историю русско-татарских отношений.

Каковы же исторические уроки этого большого и сложного периода в истории России?

Русско-татарские отношения начались внезапно с агрессии монголо-татаро-кипчакских Орд против Руси (и других стран Восточной Европы) в 20—30-х годах XIII в. Агрессор победил быстро, убедительно и безоговорочно, обладая численным, организационным и военно-техническим превосходством над совокупными русскими княжествами, политически разобщенными и административно аморфными.

Побежденная Русь фактически довольно быстро смирилась с рабской судьбой не вследствие врожденной покорности русского народа, а в первую очередь вследствие готовности подчиниться чужеземному игу со стороны политических, военных и духовных руководителей русского государства, т.е. со стороны князей и иерархов православной церкви, основным мотивом деятельности которых было стремление сохранить свои сословные привилегии. Народ потерпел разорение и претерпел многие лишения за 360 лет. Власти же практически ничего не лишились, хотя отдельные члены княжеской корпорации зачастую рисковали своей жизнью и имуществом в конфликтах с ханской администрацией.

Спустя 150 лет непрерывного и нарастающего владычества над Русью татары-победители неожиданно сами стали жертвой еще более сильного агрессора, чем они подверглись завоевательным нашествиям Тамерлана. Золотая Орда ослабела, стала приходить в упадок.

Этим немедленно воспользовались русские, хорошо усвоившие за 150 лет один несложный внешнеполитический урок: побеждает в международных столкновениях всегда сила, а не справедливость. Победителей — не судят, им не предъявляют претензий, даже когда они творят жестокости, их не упрекают ни в каких грехах. Их слушаются и с ними соглашаются. Слабых же, отсталых и зависимых бьют. Поэтому, раз бывший победитель ослабел и уже не может отстоять свое привилегированное положение, надо бить и добивать его. И чем быстрее, чем безжалостнее, тем лучше. Отсюда и была принята как основная военнополитическая тактика настойчивая, нарастающая агрессивность в отношении с ослабевшими татарскими государствами. Уроки татарского ига не были забыты русскими: их применили в тех же масштабах, в тех же варварс¬ких формах.

Отсюда и возникли непрерывность и последовательность этого наступательного процесса, стремление довести его до полного уничтожения противника, до полной ликвидации татарской государственности. Отсюда — никаких сожалений по поводу безвинных жертв, никаких, даже позднейших, осуждений в историографии России. Наоборот, в дореволюционной дворянской и буржуазной историографии завоевания Московским государством татарских государств трактовались исключительно как героические страницы русской истории, как одно из великих патриотических деяний. Принцип исторического возмездия буржуазная историография оправдывала безоговорочно. В советской историографии и в советском учебном процессе хотя царская политика в отношении народов России подвергалась осуждению, но делалось это в обобщенной форме и относилось главным образом к царской национальной политике XIX и начала XX в.

О XIII—XVI вв. практически не вспоминали за давностью событий; исторические уроки тогдашних русско-татарских отношений не изучались, их детали не освещались, их причина и следствия не анализировались как слишком давние, неактуальные. В результате такое забвение, умолчание, непонимание значения изучения прошлого для настоящего и будущего объективно облегчало искажение и фальсификацию этого периода. Это отчетливо проявилось после развала СССР, когда неосведомленностью широкой общественности в далеком прошлом об истории русско-татарских и иных межнациональных отношений воспользовались различные политические и националистические экстремисты для искажения национальной истории народов России, для разжигания антирусских настроений под видом «открытия новых фактов» и «возрождения национальной истории» народов Востока и Кавказа, а фактически для превращения «истории» в орудие националистической и шовинистской пропаганды.

Вот почему любое цельное (без пропусков и без выдумок), объективное (т.е. базирующееся только на реальных исторических фактах) и точное (т.е. сообщающее конкретные даты и имена) изложение исторических событий русско-татарских отношений — в интересах создания нормальных национальных отношений в России. Исторический урок, который мы должны сделать для себя сейчас, в конце XX в., на пороге XXI в., из нашего современного знания истории отношений русских и татар в далеком прошлом прост и ясен: никакая вражда и агрессия в отношении любых народов не проходит безнаказанно и бесследно. Уроки агрессии, к сожалению, усваиваются слишком прочно побежденными. Жестокость и несправедливость оставляют слишком глубокие зарубки, рубцы на коллективном сознании народов. Победитель всегда может оказаться в положении побежденного, хотя на протяжении одного-двух поколений это бывает и не всегда ясно для обыкновенных людей.

Вот почему в национальных отношениях никогда не следует руководствоваться чувствами мести, ненависти, ожесточения. Необходимо воспитывать и у себя, и у других уважительное, дружелюбное отношение к другим народам и активно, серьезно, решительно бороться со всеми проявлениями национализма и шовинизма. Тогда всем нам будет жить не только легче, но и спокойнее, надежнее и веселее.