Олег Большаков - История Халифата. Том 2. Эпоха великих завоеваний, 633—656 Страница 37

БИТВА ПРИ НИХАВЕНДЕ И ПЕРЕЛОМ В ВОЙНЕ С САСАНИДСКИМ ИРАНОМ

Между битвой при Джалула и следующим этапом активизации военных действий в направлении на Хамадан лежит четыре года. Чем объяснить этот внезапный спад наступательного порыва мусульман в Ираке, когда и на севере Сирии, и в Армении шло неуклонное продвижение вперед? Во-первых, приблизительно год ушел на завоевание Верхней Месопотамии до Мосула включительно и Курдистана; во-вторых, часть сил иракской армии, в том числе и половина передового гарнизона, стоявшего в Ханакине, в течение 19/640 и 201641 гг. находилась в Хузистане, наконец, и это едва ли не самое главное, завоевателям требовалось время, чтобы переварить плоды успеха, освоить большую богатую страну. Ежегодно в распоряжение горстки завоевателей (что такое 20 — 30 тысяч человек по сравнению с добрым миллионом налогоплательщиков!) поступали огромные массы зерна и денег; грубо говоря, на долю каждого воина приходилось около 2000 дирхемов в год (подробнее см. гл. 5), не считая военной добычи. Требовалось время, чтобы наладить машину получения и распределения этих богатств, а может быть, и для того, чтобы справиться с ошеломляющей переменой образа жизни, которая могла на время приглушить погоню за новой добычей.

Во всяком случае, Йездигерд, отделенный от мусульманских владений цепью гор, получил три с лишним года передышки, которые позволили ему и его сторонникам прийти в себя после жестоких поражений и попытаться поставить преграду дальнейшему продвижению арабов в глубь Ирана. К сожалению, о том, что происходило в Иране в эти три года, мы знаем только из сочинений арабских историков, интересовавшихся триумфами мусульманских армий, а не тем, что делалось в стане противника. Бесстрастный свидетель, монеты позволяют говорить о том, что в эти годы на всей территории Ирана, не завоеванной арабами, чеканилась монета Йездигерда III и, следовательно, власть его, сначала признанная не всеми, постепенно распространялась на весь Иран хотя бы формально [+44].

Пока основные силы иракской армии Халифата были заняты осадой Тустара, в районе Нихавенда стали концентрироваться иранские войска, прибывавшие из разных провинций. Арабские историки перечисляют все провинции Ирана, но приводимая при этом численность войск настолько преувеличена (до 150 000 человек) [+45], что возникает сомнение в достоверности самого перечня провинций, откуда они прибыли.

О сборе иранского войска в Нихавенде узнал владетель Хулвана, Кубад, и сообщил Са’ду б. Абу Ваккасу. Тот оценил угрозу и стал готовить армию к походу, но в разгар сборов халифу поступил донос, что Са’д неправильно ведет молитву и слишком увлекается охотой. Умар послал человека для выяснения обстоятельств, который потом вернулся в Медину вместе с Са’дом. Халиф не нашел в его действиях большой провинности„но оставил при себе, а наместником Куфы в этот трудный момент стал заместитель Са’да Абдаллах б. Абдаллах б. Итбан [+46].

На помощь куфийцам Умар перебросил часть войск из Басры и из других районов. Общая численность армии достигла 30000 человек. Возглавил ее не наместник, а уже известный нам ан-Ну’ман б. Мукаррин. Одновременно командующие отдельными отрядами в Ахвазе получили приказ прикрыть подходы к Нихавенду со стороны Фарса [+47]. Однако с этим, вполне понятным распоряжением не вяжутся сведения о дислокации отрядов прикрытия в районе между Мардж ал-Кал’а и Гуда Шаджар. Местоположение последнего неизвестно, а Мардж ал-Кал’а — долина у Керенда, и где бы ни находился неизвестный нам пункт, отряды прикрытия защищали бы дорогу на Хамадан со стороны Саймары, а не преграждали пути от Фарса к Нихавенду и Хамадану.

Армия ан-Ну’мана б. Мукаррина беспрепятственно дошла до Тазара, в 20 с лишним фарсахах от Нихавенда, т. е. примерно между Керманшахом и Махидештом. Отсюда арабское войско, осторожно продвигаясь вслед за разведкой, без столкновения с противником достигло рустака Исфизахан и остановилось у селения Кудайсиджан, в трех фарсахах (15 — 20 км) от Нихавенда. Лагерь иранского войска находился в Вайхурде, в двух фарсахах от Нихавенда.

Вызывает удивление, почему иранский командующий (его называют то Фирузан, то Марданшах) позволил арабской армии беспрепятственно пройти по горной дороге, не устроив засад или каких-нибудь заграждений. Что это — небрежность или результат внезапного появления арабов? Не мог же он думать, что они пройдут мимо него по главной дороге на Хамадан и он сможет нанести сокрушительный фланговый удар? Как бы то ни было, арабы и в этот раз оказались предприимчивее и оперативнее.

О самом сражении сохранилось сравнительно много сведений (особенно у ат-Табари), но надежной информации, которая позволила бы представить его ход, в них содержится немного: во всех рассказах много шаблонных сюжетов и приемов, характерных для фольклора [+48]. Если отбросить благочестивые наставления войску перед боем и описания поединков, то представляется следующая картина.

Арабская армия, остановившись напротив персидской, разбила лагерь, и после этого начались военные действия. Источники умалчивают, было ли какое-то предварительное прощупывание сил и намерений противника, получается, что бой завязался чуть ли не с ходу (сведения об устройстве лагеря и специалистах этого дела сохранились только у ат-Табари) [+49]. Большинство источников сходится на том, что сражение длилось три дня: со среды до пятницы, но ни число, ни месяц не называются. В коротком рассказе Халифы сообщается, что в первый день персы заставили отступить правое крыло, а на следующий день — левое (а правое устояло). По сведениям ат-Табари, в пятницу арабы оттеснили персов в их лагерь, но прорваться через окружающий его ров не смогли. Затем ан-Ну’ман по совету своего окружения (податели мудрого совета называются разные) устраивает демонстративную атаку — небольшими силами кавалерии, которая будто бы не выдерживает обстрела и пускается в бегство. Персы не выдержали и бросились в погоню, в схватку с обеих сторон ввязалось все войско. В этом бою погибли ан-Ну’ман и несколько последовательно сменявших его командующих. Персы были в конце концов разгромлены, бежали, арабская конница их преследовала и перебила многих беглецов [+50].

По рассказу ад-Динавари, персы с самого начала не принимали боя, ан-Ну’ман по совету Амра б. Ма’дикариба пустил слух (который, видимо, должен был через лазутчиков дойти до персов), что умер халиф, и сделал вид, что снимается с места, персы вышли из лагеря и в среду произошло первое столкновение с большими потерями для обеих сторон. На третий день, в пятницу, при первой же атаке пал ан-Ну’ман [+51].

По ал-Куфи, ан-Ну’ман погиб на второй день, а все сражение длилось четыре дня. В последний день персы ворвались в арабский лагерь, но своевременная атака засадного отряда переломила ход сражения, персы побежали, арабы преследовали их два фарсаха, а затем вернулись в Нихавенд (?!) [+52].

Этот рассказ, перемежающийся описанием множества поединков, пространными речами героев, упоминанием десятков боевых слонов, участвовавших в сражении (которых другие авторы вообще не упоминают), несет на себе отчетливый отпечаток фольклорной обработки и вызывает сомнение в его достоверности.

Какие же бесспорные факты можно извлечь из всего комплекса противоречивых рассказов о нихавендском сражении? Во-первых, несомненно, что сражение длилось три дня и в начале его погиб ан-Ну’ман б. Мукаррин, во-вторых, общая длительность боевых действий под Нихавендом была значительно больше: в какой-то момент иранская армия отсиживалась в укрепленном лагере, желая протянуть время для подхода подкреплений, но неясно даже, на каком этапе это было — до первого столкновения или после. Историку остается только лишний раз удивиться тому, как мало отчетливых воспоминаний об одной из решающих битв эпохи завоеваний осталось в исторической памяти мусульманской общины.

Умар высоко оценил заслуги участников нихавендской битвы: те из них, кто включился в военные действия после Кадисии, получили, как и участники сражения при Кадисии, жалованье в 2000 дирхемов в год [+53].

Дальнейший ход событий описывается так же противоречиво, приводятся различные даты завоевания городов и областей, различные имена арабских командующих, осуществлявших эти завоевания. В какой-то мере это путаница чисто историографического характера, о чем уже неоднократно говорилось по ходу изложения. В то же время некоторые противоречия могут объясняться неоднократным завоеванием одних и тех же пунктов разными командующими. К сожалению, сколько-нибудь точные даты этих событий отсутствуют, и даже проверка хронологии по именам наместников, упоминаемых в связи с этими событиями, оказывается в данном случае бесполезной, так как отсутствуют точные даты их назначения. Так, по данным ят-Тябари, наместником Куфы в 21 г. х. был Аммар б. Иасир, а между ним и Са’дом, смещенным в 20 г. х., правили Абдаллах б. Абдаллах. б. Итбан, при котором произошла битва при Нихавенде, и Зийяд б. Ханзала [+54]. Знай мы хотя бы месяц замены Абдаллаха Зийадом, мы могли бы точнее датировать сражение при Нихавенде в пределах 21/642 г. (в начале 21 г. х., с 10 декабря 641 и до весны 642 г., военные действия арабов в этих горах маловероятны, к тому же ни один информатор не упоминает неприятностей, связанных с холодом).