Михаил Нестеров - Посланники Великого Альмы (Книга 2) Страница 37

- Салех Азиз? - Дорогу ему преградили двое в штатском.

- Да, а в чем дело?

Виктор Броквей вынул из кармана удостоверение и показал ливийцу значок Немезиды.

- ФБР. Вы арестованы. Разрешите зачитать вам ваши права. Вы не имеете права на телефонный звонок, не имеете права на адвоката, в следственном изоляторе вам запрещены будут свидания. И вообще, нас больше не интересуют ваши связи с преступной группировкой "Дети Аллаха".

- В чем вы обвиняете меня? - Азиз держался достойно, он стоял в расслабленной позе, в руках - легкая хлопчатобумажная куртка.

- Начну с дела, которое я веду. Имя охранника следственного изолятора Том Копала скажет вам все. Хотя это только малая часть.

- Вы делаете ошибку. - Все так же улыбаясь, Салех вытянул руки, на которых защелкнулись наручники.

- Мы делаем ошибку? - Полные губы Броквея слегка приоткрылись. Он поправил куртку ливийца, чтобы скрыть на время блестевшие на руках "браслеты". - Да нет, господин Азиз, мы её исправляем.

- Я гражданин Ливана, я требую...

- Вы гражданин Ливии.

Ну ничего, Азиз знал, как выйти из этого трудного положения.

- Вы немедленно должны связаться с полковником Кертисом, - четко и раздельно произнес Салех. - Он - начальник штаба военно-морской базы "Атолл". Я по-прежнему считаю это недоразумением, и полковник лично разрешит конфликт. В кармане моей рубашке вы найдете номер его телефона.

- Мне ни к чему это, я знаю номер телефона полковника.

- Вы знаете полковника Кертиса?!

- Благодаря ему я начал худеть.

- Позвоните ему, я требую!

- Его сейчас нет на месте, он срочно вылетел в Гибралтар, где его поджидает ваш приятель Сеиф Аль-Харби. Я правильно произнес?

- Тогда я вообще ничего не понимаю.

- Это пройдет, - успокоил его Броквей. - У тебя, приятель, будет уйма времени, чтобы понять это.

3

Ливия, Триполи

Кирим Сужди позволил офицеру охраны провести наружный досмотр. Натренированными движениями стражник прошелся по карманам Сужди и молча указал на палатку рядом с административным зданием ливийского совета по террору.

Старший советник Аян Эль-Гафур, подражая полковнику Каддафи, большую часть времени проводил в палатке. Советник был высокообразованным человеком, манера вести разговор выдавала в нем кембриджское образование. Он много читал, и одно время в его палатке висело изречение английского драматурга, каллиграфическим почерком отображенное на бумаге: "Патриотизм последнее прибежище негодяев". Эта фраза относилась, несомненно, к Соединенным Штатам Америки, и Эль-Гафур, давший США определение большой людской помойке, где каждый со своей мусорной кучи вопит о патриотизме, сделал его девизом заокеанской страны. Потом, поразмыслив, листок со стены снял. Эль-Гафур также был патриотом своей родины, а советники, часто посещавшие его брезентовую резиденцию, - тоже патриоты, могли принять короткий всплеск английской драматургии как оскорбление для себя. Эта фраза была общей, похожей на дышло, и старший советник не стал искушать судьбу. Ибо от одной палатки до другой, более представительной, было не такое большое расстояние.

Сегодня было ветрено, Сужди распахнул полу палатки, и ветер, ворвавшийся внутрь, поднял пыль с песчаного пола. Обменявшись с гостем приветствиями, Эль-Гафур указал ему на стул.

- Что нового, Кирим?

- Есть обнадеживающая новость. Судя по всему, Сеифа освободили из тюрьмы "Мерака". Я уверен, что это работа полковника Кертиса. - С этими словами Сужди передал советнику текст сообщения, переданного по одному из телевизионных каналов.

Эль-Гафур внимательно ознакомился с бумагой.

- Почему ты считаешь, что это дело рук американцев?

- Потому что я не верю в совпадения. Мы долго не могли выйти на "Мерак", но как только к этому мы подключили Кертиса, спеццентр не только обнаружился, но и подвергся нападению.

- Ты судишь об этом по якобы имевшей место перестрелке? Но солдаты действительно могли палить в панике.

- Жертвы, Аян, вот на что стоит обратить внимание. Готовясь к этой операции, Кертис в первую очередь должен был поставить перед собой основную задачу - избежать жертв со стороны ангольцев. Он блестяще провел операцию, и Сеиф сейчас у него. На этом этапе полковник хотел переиграть меня, получить в свое распоряжение несколько дней. Что ему удалось. И что я, собственно, планировал, рассчитывая на его ум и логику. Мы старые друзья, и я знаю его как человека умного, профессионала.

- Но после выхода в свет этой информации его действия сводятся к нулю.

- Да, информация очень своевременная, этот репортер несомненно помог нам. Хотя мне лично хотелось преподнести сюрприз полковнику.

- Без этого репортера у тебя бы ничего не вышло.

- Все равно я через день-два собирался выйти на связь с американцем, чтобы предложить ему обмен. С моей стороны это выглядело бы серьезным заявлением, и полковнику ничего другого не оставалось бы, чем поверить в мою информированность об освобождении Сеифа его спецгруппой.

- Ты предлагаешь обменять одного Сеифа на дочь полковника?

- Да.

- Мне кажется, этого мало. Нужно освободить нескольких наших людей, которые находятся в тюрьмах США. Жаль упускать такого хорошего клиента.

- Мы не упустим его.

- Вот как?

- Да, я обещаю тебе, Аян, что полковник выдаст нам Сеифа, но дочь его останется у нас. Для этого мне потребуется твоя помощь.

Советник недоверчиво покачал головой.

- Что я должен для этого сделать?

- Договориться с марокканскими дипломатами о помощи. Я говорю о процедуре обмена, обычная рутина, ничего нового.

- Почему Марокко?

- Я выбрал эту страну потому, что она - африканская страна и непосредственно граничит с европейским государством. Это оптимальный вариант, меньшего предложить нельзя, ибо это ущемит интересы американцев, и полковник будет смотреть на это подозрительно. Но мы снимем с него подозрения и обезопасим себя от актов, вызванных эмоциональным всплеском гнева и недоверия. К тому же мы зажмем его в тиски времени. И если в его голове возникнет план о захвате нашей группы в Марокко, то времени на подготовку у него не будет. Ведь для проведения операции ему придется перебросить диверсионную группу через океан, внедрить её на территорию Марокко.

- Опытным диверсантам не составит труда проникнуть на чужую территорию. Тем более что это Марокко.

- Согласен, но время у полковника не хватит. Я все рассчитал. К тому же он будет связан словом, которое ему придется дать двум сторонам марокканской и испанской, так что американцы не смогут предпринять никаких силовых действий. В делах такого рода, где участвуют дипломаты, подобные действия исключены. А ещё у меня будет надежный щит в виде дочери полковника, и прикрываясь им, я свободно уйду с территории Марокко.

- Я так ничего и не понял. Объясни, что ты задумал.

- Дело в том, что у меня есть ещё один заложник, и это очередной сюрприз для полковника.

- У тебя есть ещё один заложник?

- Да, старик, который добровольно явился ко мне, чтобы обменять себя на дочь полковника.

- Почему я раньше об этом не слышал? - Старший советник по террору недовольно нахмурил черные брови. Он бы нахмурил их ещё больше, если бы узнал, что лидер одной из террористических группировок хочет скрыть от совета по террору факт принадлежности своего пленника к семье Президента США. Если в совете узнают об этом, Сужди может лишиться профессора, тот уйдет в другие руки, его начнут долго мурыжить, но, кроме неприятностей, толку из этого не будет. И провалится в преисподнюю шикарный план. Ради Сеифа Сужди пожертвует пленницей, проведя обычный обмен, но он увидит совсем не то выражение лица полковника Кертиса, какое он уже представлял себе. Нет, этого не будет, в этом случае он встретит презрительный и холодный взгляд профессионала, которого уже ничто не связывает по рукам. Сужди знал подобные характеры и мог только предположить, что полковник оставит службу и начнет настоящую охоту за лидером "Детей Аллаха". Он будет действовать нелегально, а такой поворот дела иногда становится более действенным и эффективным. Сужди знал это на собственном опыте. Нет, он не боялся полковника, но быть жертвой тоже не хотел. Он охотно включился бы в игру, будь ему на десяток лет меньше. А сейчас поздно, помимо справедливой борьбы, нужно ещё воспитать сыновей, и быть примером с мишенью на спине и зеленым пятном на лбу ему не хотелось. Нет, никто не узнает о родстве Харлана с Президентом. Да и сам бы он не узнал, если бы под действием наркотиков профессору не был задан какой-то несущественный вопрос; когда старик ответил на него, Сужди стало очень любопытно, и он задал следующий... Теперь вот нужно ответить на вопрос старшего советника.

- Я обдумывал, как лучше использовать внезапного заложника, и нашел оптимальный вариант.

- Лично я не уверен, что полковник оставит свою дочь у нас и заберет старика. Кто он такой?