Михаил Худяков - Очерки по истории КАЗАНСКОГО ХАНСТВА Страница 38

Отчаянный бой произошел у главной мечети Кул-Шерифа, на Тезицком овраге. Кул-Шериф пал в бою. Последний бой произошел на ханском дворе. Хан Ядыгар был взят в плен. Вместе с ним попали в плен карачи князь Зениет и два ханских имильдаша, т. е. молочных брата, считавшихся ближайшими родственниками хана. Под напором русского войска казанцы были оттеснены в дальний, северо-восточный угол двора и, хлынув вниз по горе с кремлевского бугра к Елбугиным воротам, смяли русских, ворвавшихся в крепость чрез эти ворота, но в самых воротах русские их задержали. Тогда казанцы стали прыгать чрез стену и выбежали из крепости к р. Казанке. Перейдя в брод через мелководную речку, они пробились сквозь русское войско, рассыпались по лугам и скрылись в заречном лесу. Это был единственный отряд казанского войска, уцелевший от гибели.

Сражение было окончено. В городе была произведена страшная резня, так как русское командование распорядилось произвести поголовное избиение всех мужчин: "В полон имати жен и дети малые, а ратных избивати всех".[238] Все мужское население было уничтожено, но было немало убито и женщин: "Сечаху нещадно нечестивых мужей и жен".[239] Город представлял ужасное зрелище: пылали[153] пожары, дома были разграблены, улицы были завалены трупами, везде виднелись потоки крови — "по удолием крови течаху".[240] — "Побитых во граде толикое множество лежаше, яко по всему граду не бе, где ступати не на мертвых; за царев же двором, где на бегство предалися, и с стен градских и по улицам костры (груды) мертвых лежаще с стенами градными ровно. Рвы же на той стороне града полны мертвых лежаше и по Казань реку и в реке, и за рекою по всему лугу мертвии погании лежаша".[241] Для въезда Ивана IV в город смогли "едину улицу очистити к цареву двору от Муралеевых ворот мертвых поснести, и едва очистили",[242] несмотря на то, что расстояние от ворот до дворца было не более 100 сажен.

Такова была жестокая расправа победителей с побежденными. Все мужское население громадного города было истреблено. Из мужчин был оставлен в живых лишь один хан Ядыгар. С женщинами было поступлено также жестоко: царь отдал их в полное распоряжение своим солдатам: "Вся же сокровищя казанская, и жены их и дети велел всему своему воинству имати",[243] — и "толь множество взяша полону татарского, яко же всем полком русским наполнитись; у всякого человека полон татарский бысть".[244] Грабеж начался с первого же момента, как только русские ворвались в город.

В тот же день русский царь въехал в крепость чрез ворота Hyp-Али и посетил ханский дворец. Он приказал прекратить пожары и разграбить все имущество казанских жителей — "многая сокровища казанская велел всему своему воинству имати".[245] В государственную казну были взяты лишь знамена и пушки. Посетивши ханский дворец, Иван IV возвратился в свою ставку за городом.

Чудовищное избиение жителей взятой Казани составляет одну из самых тяжелых страниц русской истории. Такою колоссальною гекатомбою человеческих жертв закончился "крестовый поход" христолюбивого воинства против казанцев, первое выступление русского государства на путь территориальных завоеваний. Кроме огромного количества человеческих жизней, насильственно унесенных в могилу, кроме бесчисленных слез, страданий и горя, пережитых казанским народом, печальный день 2 октября[154] знаменовал собою гибель материального благосостояния, накопленного целыми поколениями, и утрату культурно-бытовых ценностей, которые теперь были безжалостно извлечены из укромных уголков, где они бережно сохранялись, без сожаления были изломаны, изуродованы, потеряны, уничтожены. Тысячи драгоценностей, ювелирных украшений, тканей, произведений высокого мастерства и искусства безвозвратно погибли. Богатству народа был нанесен страшный удар, от которого он едва-ли мог бы оправиться. Громадный город сделался жертвою солдатского грабежа.

12 октября Иван IV двинулся в обратный поход. По свидетельству современника, царь не послушался мудрых и разумных советников, предлагавших ему остаться на зиму в покоренном городе и, по-видимому, предугадывавших, что война еще не закончена. В Казань был назначен наместник — князь А. Б. Горбатый-Шуйский "в царства место управливати".

Продолжение войны за независимость. Али-Акрам. С падением столицы борьба не закончилась. Шансы борьбы, правда, изменились в пользу русских: погибло правительство, было уничтожено войско, разрушена государственная организация, но это не сломило казанцев, и теперь борьба принимает стихийный характер — ее продолжает вести сам народ.

В декабре чуваши и черемисы на дороге из Свияжска в Васильсурск убили много русских гонцов, купцов и людей, сопровождавших обозы с казенными грузами. Русское правительство получив донесение о неприязненных действиях, отвечало террором: приказано было сыскать участников падения и всех повесить. В Свияжск было приведено 74 человека цивильских чуваш; все они были повешены, а имущество их было отдано доносчикам.[246] Около Казани партизанскую войну вели "Тугаевы дети с товарищи". Против них был послан мурза Камай, перебежавший к русским перед самой осадой Казани; он взял в плен 38 человек, и они были повешены русским наместником.

Русское правительство не понимало положения дела. Оно считало край окончательно присоединенным к России и приступило к выполнению своих административных обязанностей. Обязанности же эти, по понятию русских властей, сводились прежде- всего к собиранию податей. Немедленно в разные волости были посланы сборщики податей. В окрестностях Казани "ясаки собрали сполна", но[155] в феврале 1553 г. обнаружилось, что "казанские люди луговые ясаков не дали" и сборщиков убили. Собралось войско казанцев, которое укрепило засеку на Высокой горе, в 15 верстах от Казани. Можно думать, что остатки конного отряда кн. Япанчи послужили основой организовавшейся армии. Военные действия казанцев были удачны: они одержали победу над посланными из Казани двумя русскими отрядами в 800 человек; оба отряда были уничтожены: "пришли на них арские люди и луговые, да их побили на голову и убили 350 стрельцов да 450 казаков".[247] Казанцы решили соорудить крепость, и место для нее было выбрано на верхнем течении р. Меши, в 70 верстах на восток от Казани. Горная сторона Волги была также охвачена восстанием против русских; здесь действовали отряды казанцев под предводительством Зейзейта и богатыря Сары, пришедшие с луговой стороны. Они одержали победу над посланным против них из Свияжска отрядом Б. И. Салтыкова. Сам Салтыков был взят в плен, убито было 36 детей боярских, 170 чуваш, в плен было взято 200 человек и т. д.

Во главе восстания стал Мамыш-Берды один из казанских правителей (сотных голов) луговой стороны. Собравши отряд в несколько тысяч, он хозяйничал на Волге выше Казани и прервал сообщение между Свияжском и Васильсурском. Мамыш-Берды избрал центральным местом своего пребывания Чалымскую крепость, построенную на правом берегу р. Волги, на высокой Сундырской горе (близ с. Малого Сундыря, в 15 верстах ниже г. Козмодемьянска).

Природные укрепления делали город почти неприступным: "Гора весьма высока и утесиста; с юго-западной стороны выказываются из нее огромные скалы". У подножия горы протекала Волга и находилась пристань, имевшая важное торговое значение, так как город служил главным пунктом торговли солью, привозившейся из России в Казанское ханство. С. Михайлов, давший в 1852 г. описание развалин этого города, говорит: "Укрепление начинается первоначально с западного края горы едва приметным рвом, сравнявшимся с землею, который, простираясь на юг, становится значительнее, а далее всю южную сторону, примерно на четверть версты, огибает полукругом земляной вал, вышиною местами аршина в два, а ров[156] глубиною более аршина идет рядом с валом, и достигают они оба до северного края горы, совершенно их отсекающей своим крутым утесом к волжской стороне; самая средина вала и рва перерезана: по всей вероятности существовали тут ворота или какое-нибудь другое отверстие для вылазок. Опаснейший пункт, без сомнения, был с юга, на котором отсюда простирается равнина, обращенная в пашни, из которой удобно было нападать русским на укрепления; по сей причине и укрепления с этой стороны принимает вид оборонительный, а прочие края горы, по крутости их, неприступны, лишь от времени они довольно обвалились и обваливаются по слабости грунта земли. Уцелевшая площадь теперь в окружности не более как на версту"…[248] Высокий крутой обрыв в сторону Волги составлял очень удобное условие для обороны: по преданию, "при нападении русских с р. Волги жители города катали на них с вершины горы огромные дубовые кряжи, которыми и низвергали их в волны р. Волги".[249]