Симона Ру - Повседневная жизнь Парижа в Средние века Страница 38

В реестре содержится список налогоплательщиков, выплачивающих подать более пяти су (Больших) и менее пяти су (Малых). Мы не будем вдаваться в исследование этого налога, нам важно разделение относительно богатых (ибо дворяне, священнослужители и клерки были освобождены от налогов) и относительно бедных (которые тем не менее обладали движимым имуществом или доходами, на основании которых рассчитывался налог).

Большинство записей содержат только имя главы семьи (порой с указанием его профессии) и сумму взимаемого с него налога. Однако в 338 записях содержатся дополнительные сведения о семье, которые можно распределить по двум категориям примечаний, добавляемым клерком, когда он следует по улице, чтобы выявить каждый «двор», облагаемый налогом. Во-первых, это примечания о родственных отношениях, касающиеся «двора», соответствующего с тем, который только что был записан, как, например, в таком случае: «Адам де Сеспи, лавочник», а следующий двор, соответствующий соседнему дому, — «Жанна, мать его жены». То есть этот Адам, торгующий в розницу всякого рода товаром, проживает рядом с матерью своей жены, и эта подробность может говорить о том, что именно благодаря браку он смог открыть свою лавку. Когда какой-нибудь родственник записан как полноценный налогоплательщик, значит, он (или она) обладает собственным домом с домочадцами. Во-вторых, записи, включающие помимо имени главы семьи еще одно имя с уточнением «и его сын» или «и его сестра», порой дополняют ставку налогообложения. Эти люди жили вместе и в глазах распределителей налогов образовывали один двор. Такие примечания неравномерно распределены между списками Больших и Малых. Больше всего примечаний к первому списку, поскольку Малые удостоились лишь двадцати пяти.

Первая серия пометок (соседствующие родственные дворы) не таит в себе сюрпризов, однако поднимает некоторые интересные вопросы. Такие указания встречаются по всему городу. Наиболее частая запись — о налогоплательщике и проживающем в соседнем доме сыне или дочери; среди детей, поселившихся по соседству, первыми идут сыновья (около 60 записей), но также дочери, названные либо прямо (17 записей), либо косвенно: через пометку «и его зять» (37 записей). В первый подсчет можно включить и несколько записей, в которых упоминаются дети, например: «и пятеро его детей», или же ссылку на детей от первого брака, например: «и дети его жены». Ссылки на других родственников встречаются редко, за исключением братьев (28 записей), нескольких племянников и племянниц, одного-двух кузенов, шуринов. Обычно ремесло хозяина соседнего дома не указывается, поэтому совсем не обязательно, что общность проживания сопровождается общностью ремесла, даже принадлежностью к одному цеху, но это вероятно во многих случаях. Совокупность связей и взаимопомощи, существующих между соседними дворами, конечно, имеет большое значение, но важно не это: сыновья, дочери и зятья приобрели автономию, отделились от отеческого двора, вышли из-под власти отца семейства. Дворы такого типа упоминаются в основном в списке Больших.

Другая серия примечаний (142 записи) проливает свет на семью с другой стороны. Клерк заносит в список нескольких налогоплательщиков, живущих под одной крышей, и ставит против них общую сумму, рассчитанную исходя из совокупного дохода и имущества. Девяносто семь таких общих дворов с несколькими налогоплательщиками находятся под управлением женщины, причем только тридцать девять из них записаны вдовами. Большинство таких общих женских дворов находится среди Больших. Мы еще вернемся к этому вопросу, поскольку ожидали увидеть во главе семьи только вдов. Дворы, управляемые женщиной, состоят чаще всего из групп, объединяющих мать и сына (35 записей), мать и дочь (19 записей), мать и ее детей (16 записей). В другие семейные группы входят братья, сестры или родня, приобретенная в брачном союзе. Что касается мужских дворов, здесь формулировки, обозначающие типы ассоциаций, гораздо разнообразнее: отец и один или двое из его детей, сын (13 записей) или дочь (7 записей), или зять, несколько детей от другого брака, несколько племянников и племянниц, но такие дворы не столь многочисленны — около пятидесяти упоминаний, в том числе полтора десятка записей о дворах, где два-три брата продолжают жить вместе и платят совокупный налог; гораздо реже встречаются брат и сестра.

В целом укрупненные дворы являют собой переходное состояние семьи, которая на какое-то время сделала выбор в пользу совместного проживания и объединения доходов, что и засвидетельствовал клерк, составляющий списки.

Обе серии сведений семейного порядка порой дополняют друг друга: двор нескольких налогоплательщиков соседствует с домом сына, зятя или еще одного брата, что создает своего рода семейный островок на улице. Так, Жанно Эслен, старший брат, платит 72 су. Три его брата — Жанно, Жанно и Алиомен — поселились рядом и платят каждый по 45 су, их сестра Мари упомянута отдельно, она платит 78 су. Их отец умер, о чем говорит формулировка «дети покойного Жана Зелена». Не членам семьи, наверное, было трудно не путать отца и трех его сыновей, каждый из которых звался Жаном. А вот еще господин Эд де Сен-Мерри, обложенный вместе со своим сыном Тибу налогом в 20 су, а Робен, другой его сын и сосед, тоже платит 20 су. В списке Больших значатся пятнадцать семейных островков такого рода. В восьми записях говорится о домах, где проживают сын с матерью — вероятно, более распространенный случай, нежели о том можно судить по небольшому числу записей такого рода. Возможно, при обложении налогом учитывалось имущество и доходы матери, чем и объясняется увеличенная ставка. Можно выдвинуть и другую гипотезу — снижение налога из-за содержания иждивенца, но тогда таких записей было бы много больше.

Разумеется, эти замечания о родственных связях носят неполный характер, тем более что за всеми этими именами и прозвищами трудно различить союзы, заключенные в браках (повторных). Хотя, читая эти списки, так и тянет кое-кого «породнить». Нужно основываться на надежных сведениях, когда имеются четкие указания на родственные связи. Таким образом, семейная группа предстает прежде всего как брачный союз под властью мужа и отца, но может подчиняться и женщине. В случае необходимости она расширяется, благодаря помощи и поддержке более широкого круга родственников, но это, скорее, собственный выбор, нежели принуждение.

Изучение налоговых реестров 1297 года позволяет поставить вопрос о женщинах, их месте и роли в семье и труде.

Обычные парижанки времен Филиппа Красивого

Совместив личные данные женщин, записанных как налогоплательщицы, с их семейным положением и профессией, историк может отойти от ожидаемых банальностей, поскольку основывает свое исследование на конкретной информации, касающейся реальных людей. Женские дворы представляют собой меньшинство в списках налогоплательщиков, что подтверждает точное исследование 1297 года, — 1376 дворов, то есть 14,5 процента от всех, упомянутых в списке. Удивляет не то, что женщины-налогоплательщицы находятся в меньшинстве, а их заметное место в мире, который обычно представляют патриархальным. Эти 1376 «дворов», содержащихся женщинами, образуют достаточно многочисленное население, чтобы посвятить им исследование.

В целом 748 женских дворов среди Больших и 614 среди Малых — это 14 процентов и 14,8 процента. В обеих экономико-социальных группах, вычленяемых в списках, содержится примерно одинаковое количество женских дворов. Ясно, что это процентное соотношение не создает точного представления о роли женщин, работавших или управлявших своим имуществом. В самом деле, в мужских дворах супруга указанного налогоплательщика очень часто участвует в работе мастерской или лавки, и нужно, чтобы женщина занималась другим ремеслом (или имела собственное значительное имущество), чтобы распределитель налогов упомянул о жене наряду с мужем, что случалось редко. Но эти 14 процентов показывают, что женщины могли пользоваться экономической, а значит, и социальной автономией и что такое случалось достаточно часто, раз распределители налогов о них не забыли.

Эти 1376 женщин обозначены в тексте по-разному, впрочем, как и мужчины. Во всех записях прежде всего указано имя, данное при крещении, и прозвище, которое с конца XIII века постепенно становилось фамилией, но еще не стало ею окончательно; порой к имени добавляется указание профессии, бывает, что эти основные данные дополнены сведениями о семье.

Женщины, менее подчиненные семье

Указания на семейное положение налогоплательщицы касаются 14,5 процента женских дворов — это немного. В самом деле, учитывая то, что говорят о положении женщин в ту эпоху — вечных подчиненных, переходящих из-под опеки отца под опеку мужа, такую информацию нельзя переоценить. Юридическая субординация женщин принимает облегченный характер, когда они становятся вдовами и пользуются более широкой автономией, даже настоящей свободой. Однако замужем они или вдовствуют, подавляющее большинство женщин-налогоплательщиц не считают нужным уточнять свой статус, а распределители налогов — о нем спрашивать. Таким образом, изучение женской части налогоплательщиков в 1297 году заставляет внести определенные нюансы в распространенные представления. Дополнительные уточнения можно сделать при сравнении сведений из списков Больших и Малых.