Валентин Рунов - Удар по Украине. Вермахт против Красной Армии Страница 38

Другая часть войск группы генерала П. Г. Понеделина решила идти на прорыв в северном направлении. В сводном отряде собралось около 500 активных штыков. Прорыв был назначен на 9 часов утра.

В отношении этой попытки прорыва К. И. Чернявский в книге «Всегда с бойцами» пишет: «Начинался рассвет, когда наши батальоны сосредоточились на исходных позициях… Раздались первые залпы орудий. Короткий огневой налет — наши воины устремились к окопам противника. Фашисты открыли сильный огонь из всех видов стрелкового оружия… Вскоре враг был выбит из Каменече и отброшен до двух километров в северо-восточном направлении.

Фашисты предприняли решительные меры, чтобы вернуть утраченные позиции. Кинули в бой свежие резервы пехоты, танков и артиллерии. Солдат не жалели, тем более не скупились на мины и снаряды. Наши подразделения вынуждены были перейти к обороне…

После боя за Каменече люди настолько устали, что отказывались от еды, где останавливались, там и засыпали. Но задание пробиться из окружения осталось невыполненным. Комдив требовал не задерживаться на достигнутом рубеже и, использовав ночь, пробиваться дальше…

В назначенное время подразделения двинулись в путь… Треск автоматов нарушил тишину ночи. Ухнули взрывы гранат. Это боевое охранение обнаружило фашистов и пошло в штыки… Казалось, вражеский заслон будет сейчас уничтожен. Но ему на помощь подошло подкрепление. Походная застава, в которой находились и мы с командиром полка, оказалась внутри вражеской обороны. Командир полка приказал пробиваться к лесу, контуры которого виднелись в юго-западном направлении.

Совсем рассвело, когда мы приблизились к берегу речки, преграждавшей путь к лесу. Над ней белым пухом стелился туман. Вдруг с противоположного берега ударил вражеский пулемет… 99-я стрелковая дивизия не смогла пробиться к Новоархангельску»[91].

Пока 5 августа остатки 6-й и 12-й армий истекали кровью, стремясь самостоятельно вырваться из окружения, штаб Южного фронта в очередной раз докладывает в Москву о том, что отдал приказ генералу П. Г. Понеделину «новыми атаками пробить себе путь и выйти из окружения в восточном направлении». Этот приказ в Зеленую Браму доставляется самолетом санитарной авиации, который с трудом садится на узкой полоске еще советской земли, которая насквозь уже простреливается артиллерией противника. За спиной войск — река Синюха шириной до 80 метров и глубиной три метра, все переправы через которую уничтожены, а на ее противоположном берегу уже находятся немцы. Генерал П. Г. Понеделин, прочитав приказ командующего фронтом, только горько усмехнулся и попросил пилота забрать несколько мешков с почтой. Самолет был подбит на взлете, и последние письма несчастных так и не попали на Большую землю.

Значительно позже, в книге «Через три войны», вышедшей в свет 1972 году, бывший в 1941 году командующим Южным фронтом генерал И. В. Тюленев с циничным спокойствием констатировал тот факт, что «в тот день, когда писалось донесение в Ставку, 6-я и 12-я армии, измотанные кровопролитными боями, были уже полностью окружены под Уманью».

Г. Штеец в книге «Горные егеря под Уманью» пишет: «Командир корпуса имел убеждение, что захваченный в котел противник очень силен. Он быстро уплотнил порядки в ограниченном пространстве. С упорством и фанатическим самообладанием враг еще надеялся на удачу, что сможет прорвать кольцо окруженными силами. Поэтому командир корпуса принял решение 5 августа наступать одновременно всеми силами корпуса и нанести врагу последний удар.

С 10 часов утра этого дня район Торговицы — Небеливка — лес западнее Подвысокого подвергнуть бомбардировке. К тому времени на счету 1-й горнострелковой дивизии уже было захвачено 2500 пленных, 23 орудия всех видов, 3 танка, 200 повозок, много оружия и боеприпасов. Но успех, на который надеялись и который требовал так много выдержки, храбрости и нечеловеческого но силе напряжения войск, 5 августа опять достигнут не был. Враг без перерыва преследовал, всегда и всюду стоял и разбивал. Боролся своей последней героической борьбой, несравненно твердый и фанатически решительный. Он полагал в своем безнадежном положении, подстегиваемый комиссарами, ни в коем случае не сдаваться. Он еще надеялся прорваться на юг и юго-восток.

С наступлением темноты противник возобновил попытки прорыва, но прорваться ему не удалось. Но и части 4-й горнострелковой дивизии не имели сил для преследования русских, и оставались на своих позициях… Оценка положения к вечеру 5 августа показывала, что противник теперь зажат в узком пространстве. Большой лесной массив возле Подвысокого длинной около 12 километров стал пунктом сосредоточения и укрытия остатков разбитого противника»[92].

Между тем подвижные соединения 1-й танковой группы Клейста, завершив охват войск 6-й и 12-й армий в районе Умани и продвинувшись южнее этого города, получили приказ повернуть на восток и начать движение к Днепру, нанося главный удар в районе Кременчуга. Под угрозой захвата этого района советское руководство 6 августа отдало приказ о начале эвакуации Днепропетровска, Кривого Рога и Днепро-Дзержинска. В спешке сворачивалось все южное крыло обороны Красной Армии на советско-германском фронте.

В этот день штаб Южного фронта докладывал в Ставку, с прежней циничностью только констатируя факты и всячески выгораживая свое руководство. В телеграмме указывалось: «Понеделину в ночь с 5 на 6 августа вылетели самолеты для выброски грузов. Не получили сигнал с земли, груз не выбросили. Было много костров и пожаров».

Между тем в ночь на 6 августа в группе П. Г. Понеделина был спланирован новый прорыв, который должен был начаться в 1 час ночи. Строится автоколонна, для машин сцеживают последние капли бензина. Впереди артиллерийские тягачи и трактора, за ними грузовики. Тут же два чудом уцелевшие танка и несколько броневиков. Создаются три отряда обеспечения прорыва и сильный арьергардный отряд прикрытия тыла с приказом стоять до особой команды.

В назначенное время последовала команда «Вперед!». На рассвете противник опомнился. Начала работать вражеская артиллерия, в небе появилась авиация. Был подбит танк генерала И. Н. Музыченко, а сам он ранен. Колонна, которая растянулась на десяток километров, была разбита на несколько частей. Каждая часть живет свей жизнью.

С поразительной быстротой начали расползаться слухи о пленении командармов П. Г. Понеделина и И. Н. Музыченко, командиров корпусов генералов М. Г. Снегова и Кириллова. Тут же с воздуха посыпались листовки, в которых якобы генерал П. Г. Понеделин предлагал бойцам сложить оружие и сдаться в плен. На листовке он сам был изображен в окружении немецких офицеров с бокалом шампанского в руке…

Г. Штеец в книге «Горные егеря под Уманью» пишет: «Ночью с 5 на 6 августа сражение на фронте корпуса возле Подвысокого достигло своего высшего драматического накала. Попытки русских прорваться продолжались. Как и ожидалось, направлены они были против южного фронта корпуса…

Ранним утром, начиная с 3.45, стекаются в штаб корпуса тревожные сообщения 1-й и 4-й горнострелковых дивизий. Вскоре связь прервалась. Русские колонны проходят через полевые кабели связи. Работает только радио. До этого момента поступающие сообщения отмечают, что русские с полуночи все в наступлении на южный фронт.

Отступила расчлененная 4-я горнострелковая дивизия с рубежа возле Копеньковатой в леса восточнее. Здесь вражеское наступление имело успех. С грузовиками пехоты, впереди танки, прорвались русские под защитой ночи через разрыв между восточной и западной группировками 4-й горнострелковой дивизии. Массы врагов были разделены на группы. Все они устремились на юг, на участок течения Ятрани. Части, штабы, обозы, войска обеспечения, все обозные ездовые, телеграфисты, штабные офицеры — все стоят в ночной борьбе, отражая наступление противника.

Поступают устные доклады. Враг уже в 12 километрах позади фронта корпуса. Враг возле Семидубы. В 4.00 он движется длинными маршевыми колоннами, имея впереди танки. По сторонам — всадники-наблюдатели.

Для того, чтобы остановить врага, в бой бросаются все новые силы. В Ермиловке вступили в бой квартирмейстерские подразделения 1-й горнострелковой дивизии. Борется за свою жизнь каждый писарь, каждый человек. Убиты комендант, квартирмейстер обер-лейтенант Рисс, с ним девять унтеров и рядовой состав штаба дивизии. Второй офицер Генерального штаба, капитан фон Эймансбергер бросился с ручной гранатой на первый разведывательный броневик русских, въехавший в село…

Командование корпуса решилось снять часть сил с других направлений и перебросить их на угрожаемый участок. Туда в спешном порядке перебрасывается 44-й танковый батальон под командованием кавалера Рыцарского креста капитана Крейзера. Во время этого сражения Крейзер погиб от вражеской пули.