Сергей Лесной - Откуда ты, Русь? Крах норманнской теории Страница 39

Другой группой предметов, несущих рунические надписи, являются культовые статуэтки, особенно частые в области поморских славян. К немалому прискорбию, интерес, вызванный ими, побудил искателей легкой наживы идти на преступление против науки, среди статуэток есть, несомненно, и подделки. Однако большинство музейных материалов добыто при научных раскопках, грамотно документировано и сомнений не вызывает.

На спинной стороне одной из статуэток есть надпись «ридегаст» и «ретра», т. е. имя божества и название города. Найдена она в Мекленбурге и сделана из бронзы. Спереди — также надписи. Интересно отметить, что произведены почти совершенные копии этой статуэтки, также с надписями (тождественными), что помогает найти утраченные буквы или черты. Сколь нам известно, сводки по этому вопросу нет, а материалов достаточно. Надписи сделаны так называемыми «северно-вендскими» рунами. Существует также бронзовая статуэтка с изображением льва и надписью рунами «чернебог». На бронзовом ноже стоит надпись «свантевит». Краковский медальон несет надпись «белбог». И т. д.

Совершенно очевидно, что подобные предметы разбросаны по немецким музеям, где ими мало кто интересуется или, во всяком случае, мало кто понимает: необходимо знание не только рун, славянских языков, археологии, но и верований, религиозного быта славян, чего от немцев требовать нельзя. Так и лежит этот материал, неизученный, неизвестный. Чтобы охватить такой материал, нужны средства, недоступные частному лицу, ибо надо посетить много разных музеев, владельцев частных коллекций и т. п. Такие средства могут быть представлены лишь государством. Нечего и говорить, что славянские государства не отдают себе отчета в том, сколь необходима такая работа. А вот средства на всякую ложную филологическую эквилибристику плывут щедро. Подобные предметы-документы доказывают неоспоримо существование у среднеевропейских славян своей рунической письменности. Если о ней мы могли догадываться, читая Адама Бременского, Гельмгольда и др., то здесь она перед нами в наличии.

Северно-вендскими рунами, по- видимому, написано на камне — указателе дороги, найденной у Мыкоржина в Позиани: "смир правки аличт". Это переводят: "указатель дороги на Галич". Теми же рунами сделаны надписи на нескольких монетах. На одной написано «Рурик», на другой — «Зобар». Обе они, будучи весьма отличными одна от другой, несомненно, относятся к какому-то особому типу славянских монет: на них изображена лошадь (на одной из них с весьма стилизованными ногами) и на ней большая голова всадника. Тип головы у всадников одинаковый, хотя головы смотрят в разные стороны. На одной монете ясный знак свастики. Уже одно упоминание имени Рурика должно вызывать большой интерес к подобного рода находкам. На трех других одинаковых монетах — надпись «Вослов». Нечего говорить, что и нумизматические данные остаются в сущности неизученными или истолкованными с позиций норманской теории. Наконец, встречаются на предметах быта. Например, на ручке пятипалой фибулы на внутренней стороне написано: "Бозо (вероятно, Божо. — С. Л.) врает руна и влие а всяй я". Переводят это: "Бозо начертал руны, адлил (фибулу) и уселся". Хотя прочтение нас не удовлетворяет, славянское происхождение надписи не вызывает сомнений. Переходим теперь к южнославянским рунам, которые находили в Тироле, Италии, области Альп, южной Венгрии, Африке и т. д. Многие из них не расшифрованы. Отметим, кстати, что находки славянских рун в Африке и т. д. только подтверждают наше положение о том, напр., что вандалы были славянами (см. в другом месте).

Примеры таковы. У Клобенштейна в Тироде на горе Пипер — надпись: "лазе кзе малече", т. е. "лаз (ход) к Малече". Далее: урна, открытая у Монте Альченио, с надписью: "чай ней", т. е. "ожидай ее". Пограничный столб у Роччетга, надпись: "межу (границу) не менять". Было найдено также изображение Геркулеса в борьбе со львом и надписью: "геркде вилеке", т. е. "Геркуяасе великий". Есть и другие, подобные этим, примеры. Не все надписи, однако, расшифрованы верно. Напр., саркофаг у Перуджио имеет надпись, в которой Жункович находит слово «крадь» (король), совершенно выпуская из виду, что слово это вошло в славянские языки лишь со времен Карла Великого, а изображение на саркофаге относится к римским воинам, т. е. на века раньше.

Обзор надписей не является нашей задачей. Мы лишь указываем на их существование. Древность их, конечно, весьма различна. Вероятно, это была первая, предварительная стадия развития письменности. Особой нужды в ней не испытывали. Нужно было кого-то известить — посылали гонца. Жили все вместе, никуда не разъезжая, надобности в письмах не было. Законы хранились в памяти старейшин. Песни и были передавались изустно: по опыту современности мы знаем, что память могла удержать по нескольку тысяч стихов. Руны употреблялись главным образом лишь для коротких сообщений: указание дороги, пограничный столб, знак собственности и т. д. Но знали руны, очевидно, многие, это не было тайнописью, иначе их не применяли бы в местах всеобщего пользовании. Основой же для настоящей письменности, когда создалось уже государство, развилась торговля, усложнились людские взаимоотношения и т. д., явилась у славян, по-видимому, глаголица, которая с руницей имела мало общего — может быть, потому, что была заимствована из чужого этнического корня.

Глава 13

По мнению подавляющего большинства исследователей, «глаголица» древнее «кириллицы». Мы не будем останавливаться здесь на взаимоотношениях между ними (оставим это до рассмотрения кириллицы), а ознакомимся с историей глаголицы, проследим, когда она и где возникла и с какого времени вышла из употребления.

Зародилась глаголица, по-видимому, на Адриатическом побережье Балканского полуострова, где она в отмирающем виде существует и теперь. Так как об ее истории бытуют неверные представления, то начнем с анализа фактов, которые многими упущены или истолкованы ложно.

П. А. Лавровский ("Исследование о летописи Иокимской". Ученые записки 2-го Отд. Ак. наук., 1856, кн. 2) приводит следующие слова польского хрониста Стрыйковского, пользовавшегося старыми русскими, до нас не дошедшими летописями, об обучении сыновей Владимира Великого: "…I dai wazystkich przezczonych synow i pizy nich kilkoset syndw bojarskich, pisma greckiego a hiaholskiego (kttorego dzis Rus uzywa), uczyc, przelozwazy nad nimi diaki i miodzience cwiczone", т. e. "и дал всех вышеупомянутых сынов своих, и при них несколько сот сынов боярских учить письму греческому, а также глаголическому (которое Русь и сегодня употребляет. — С. Л.), поставивши над ними дьяков и обученную молодежь".

Б. С. Ангелов (Труды отдела древнерусск. литер. Ак. наук, 1958, 14, стр. 136) излагает этот отрывок вкратце так: "…Владимир отдал своих сыновей и детей бояр учиться греческому и славянскому глаголическому письму".

Место это требует комментария, так как оно гораздо глубже и важнее по содержанию, чем это на первый взгляд кажется. Во-первых, надо принять во внимание размах мероприятий Владимира: он заставил учиться несколько сот боярских детей. Во-вторых, в трактовке Ангелова можно понять, что дети Владимира учились греческому языку, т. e. писать по-гречески. Это вовсе не так чтобы учиться писать по-гречески, надо прежде всего изучать греческий язык. На деле же учили писать кириллицей, которая из-за схожести с греческими буквами называлась "греческим письмом", или глаголицей. Не могли же дети Владимира учиться глаголице и греческому письму, а кириллице не учиться. Они учились, несомненно, уже после 990 г. (года крещения Руси!), т. e. когда среднеевропейские славяне уже имели более 100 лет литературу, написанную кириллицей.

В шкоде Владимира (ум. в 1015 г.) изучали два славянских алфавита: 1) кириллицу, поднимавшуюся вверх, и 2) глаголицу, шедшую уже вниз, но бывшую при Владимире еще столь употребительной, что не изучать ее было нельзя, ибо имелось множество рукописей, написанных глаголицей. По свидетельству Огрыйковского (1582), это письмо Русь применяла еще в его время. Глаголица отмирала весьма постепенно и на Балканах удержалась местами по сей день. Находка «влесовицы» (см. "История руссов в неизвращенном виде", 1957, вып. 6-й) позволяет догадаться, почему кириллица вытеснила глаголицу: руссы не только писали или рисовали буквы, но и особенно часто выдавливали их на дереве или березовой коре (новгородские находки последних лет), втирая затем краску во вдавленные места, если собирались хранить написанное долго. В этой связи кириллица, с ее прямыми или слегка округлыми линиями, имела огромное преимущество перед глаголицей, с ее мелкими завитками или петлями, которые вырезывать или выдавливать было очень трудно.

Что глаголица старше кириллицы, видно из следующих прямых и косвенных указаний.