Николай Брунов - Очерки по истории архитектуры Т. 1 Страница 39

Литература

Curtius L, Die Ktmst der Antike if Handbuch der Kunstwissenschaft. Schäferu K, Andrae W. Die Kunst des alten Orients // Propyläen-Kunstgeschichte. II. Berlin, 1925. Choisy A. L’art de batir chez les Egyptiens. Paris, 1903. Bell E. The Architecture of ancient Egypt. London, 1915. Borchardt L. Die Pyramiden, 1911. Petrie. Pyramids and Temples of Gizeh. Baumgdrtel E. Dolmen und Mastaba it Der alte Orient. Beiheft 6. Leipzig, 1926. Kleppisch K. Willkűr oder mathematische Űberlegung beim Bau der Cheopspyramide? Műnchen, 1927. Chapman F, The great Pyramid of Gizeh, from the aspect of symbolism and religion. London, 1931. Croon L. Lasttransport beim Bau der Pyramiden, Hannover, 1925. Lauer J. Étude sur quelques monuments de la 3-me dynastie // Annales Serv. antiqu. de l'Égypie. 1930. Spiegelberg W. Die Glaubwűrdigkeit von Herodots. Bericht űber Ägypten im Lichte der ägvptischen Denkmäler // Orient und Antike. Heidelberg, 1926. Rowe A. Excavations of the Ecklay В. Coxe., Jr.. Expedition at Meydum, Egypt 1929–1930, // The Museum Journal. XXIIL 1931. Jéquier E. Les Pyramides non funéraires. Comptes rendus de Г Acad, des Inscriptions. 1927. Borchardt E. Die Baugeschiehe der Pyramids des Snofru bei Medum (Entstehung der Pyramidenform) // Zeitschrift der deutschen morgenlandischen Gesellschaft. N. F. 6. Quihell J., Hay ter A. Teti pyramid, 1927. Ghyka M. Esthétique des proponions dans la nature et dans Tart. Paris, 1927. Meier-Graefe J. Pyramide und TempeL Berlin. 1927. Schäfer H. Weltgebäude der alten Ágypter // Die Antike. 3. Legrait: G. Les temples de Karnak. 1929. W. von Hissing. Beiträge zur Geschiehte der altagyptischen Baukunst, 1923. Borchardt L. Zur Baugeschichte des Jempels von Karnak, 1903. Daressy. La grande colonnade du temple de Luxor, 1894. Ňapart J. Abydos. 1912. Winlock H. Excavations of the temple of Deir el Bahru 1921–1931 (Proceed. Of the Amer. Phűosoph. Soc.), 1932. Вальдгауэр О. Художественно-исторические заметки к истории типа пирамиды // Сборник Государственного Эрмитажа. N 2. 1923. Баллод Ф. Очерки истории древнеегипетского искусства. М… 1924.

6. Архитектура о. Крита

На о. Крите в середине восточной части Средиземного моря одновременно с развитием египетской культуры в Африке и вавилоно-ассирийской культуры в Месопотамии существовала замечательная культура, которая широко распространилась с маленького островка на окружающие его материковые страны. Открытая только сравнительно недавно, критская культура разработана далеко еще не исчерпывающим образом. Существует очень много спорных и темных вопросов, касающихся не только деталей жизни древних критян, но и самых основных вопросов устройства критского государства. Историю о. Крита и его замечательной архитектуры подразделяют на отдельные периоды. Вопросы хронологии критских памятников до сих пор остаются крайне сложными и запутанными. Дворцы, которые являются наиболее важными и интересными критскими зданиями, многократно переделывались, и это очень затемняет их историю. Историю о. Крита делят обыкновенно на периоды, которые называют «минойскими». (Я привожу здесь только основные из этих подразделений, оставляя в стороне более сложные подразделения, разработке которых посвящена большая литература.) Раннеминойский период о. Крита, который протекал одновременно с Древним царством в Египте и с развитием Шумера и Аккада в Месопотамии, — это время, когда своеобразная культура на о. Крите только начала развиваться и складываться. Своего наивысшего расцвета она достигла в среднеминойский период, одновременный с египетским Средним царством и с развитием Вавилона в Месопотамии. Среднеминойский период относится ко времени приблизительно от 2000-го до 1500 г. до н. э. Наконец, позднеминойский период — это постепенный упадок критской культуры, который протекал приблизительно с 1500-го до 1000 г. до н. э. Ко времени позднеминойского периода критской культуры на греческом материке достигают наивысшего расцвета дворцы микенской культуры, главным образом в Тиринфе и Микенах, которые тесно связаны с дворцами о. Крита, но вместе с тем и глубоко от них отличны (см. том II).

До сих пор не расшифрована своеобразная критская письменность, многочисленные образцы которой дошли до нас. Поэтому все наши знания о древнем Крите основаны лишь на изучении памятников материальной культуры. Уже самое расположение центра критской культуры на маленьком острове и излучение критской культуры с этого острова во все стороны позволяет сделать важные выводы. На о. Крите создавались архитектурные и художественные формы, влиявшие на искусство различных стран, бывших в сношениях с о. Критом. Археологические раскопки в Египте, Сирии и Месопотамии, в Малой Азии и Греции неоднократно находили критские произведения, занесенные в эти страны. Искусство материковой Греции, малоазийского побережья Эгейского моря, отчасти Месопотамии и Египта восприняло формы критского искусства, более или менее переработав их. Эти данные говорят за то, что о. Крит вел со всеми этими странами оживленную торговлю, которая была главным источником ею благосостояния и культурного расцвета. На о. Крите было, по-видимому, несколько ротовых племен, объединенных в союз или федерацию (государство), обладавших флотом, при помощи которого и велись довольно оживленные сношения с окружавшими Средиземное море странами. На о. Крите имелся ряд самостоятельных дворцов и родовых поселений. По-видимому, господство над островом было поделено между наиболее могущественными племенами.

Типичным на о. Крите является поселение на месте современной деревушки Гурниа (рис. 207 и 208), которое в наиболее значительной своей части раскопано и дает яркую картину критской жизни. Это прежде всего совершенно неправильная планировка, что так типично для восточной деспотии. Кривые улицы, соединяясь друг с другом в случайных местах, сталкиваясь, разветвляясь, образуя отростки и тупики, создают очень сложную и путаную сеть, крайне затрудняющую ориентировку. Такая картина получилась оттого, что строили не по заранее намеченному плану, а постепенно. Селение росло и складывалось по мере того, как нарастали требования жизни, совершенно так же, как разрастается египетский дом. В Гурниа, приблизительно в центре селения, имеется довольно значительная площадь, тоже совершенно неправильной формы, на которую выходит дворец — жилище родовой знати во главе с вождем. К площади ведут несколько улочек, выход которых на площадь имеет тоже случайный характер. Дворец занимает целый квартал очень неправильной формы, как и другие кварталы; вокруг него со всех сторон проходят кривые улочки. Замечательно, что творец совершенно не защищен. В других селениях окружающие здания еще ближе подступают ко дворцу, который бывает подчас совершенно облеплен ими. Какая разница по сравнению с дворцом ассирийского царя Саргона в Хорсабаде! Можно полагать, что главным источником дохода господствующего класса на о. Крите была не столько эксплуатация местного населения, сколько морская торговля, а также пиратство. Дворец в Гурниа и другие критские дворцы вовсе не имеют наружного объема, что составляет одну из наиболее характерных черт их архитектуры. И в этом опять — полный контраст с дворцом Саргона. Критский дворец совершенно теряется и растворяется в море лачуг, лишь немного возвышаясь над ними. Его можно воспринимать только из обходящих его кривых улочек, проходя по которым зритель видит то одну стену дворца, то другую, то тот, то другой его угол, но не может охватить наружной массы дворца в целом, которая и не оформлена с намерением показать ее зрителю как единую композицию. Зритель может видеть каждый раз только незначительную часть наружной массы дворца, которая надвигается на него где-нибудь из-за поворота улицы. Такие отдельные части наружного объема дворца оформлены в расчете на то, чтобы заменить собой весь наружный вид дворца. Стены сплошные и не пробиты никакими отверстиями.

Особенно характерна ступенчатая обработка стен. Выступая вперед друг перед другом, ступени стен вызывают в зрителе впечатление трехмерной объемности и вместе с тем соответствуют извивам улиц. В Гурниа очень типичен вход во дворец, расположенный на главной площади. Форма входа совершенно неожиданна, но глубоко связана со всей композицией. Вход сдвинут на самый край площади и имеет форму буквы Г, т. е. совершенно асимметричен. Он состоит из нескольких ступенек, которые в своей полной асимметрии и живописности очень гармонируют с неправильной формой площади и всего города. Ступеньки точно втягивают зрителя в глубь дворца.

Дворец в Гурниа сохранился сравнительно очень плохо и не принадлежит к самым большим и блестящим критским дворцам, с внутренней композицией которых мы познакомимся на других, более показательных примерах.

Некоторое представление о наружном виде лачуг, из которых состояло критское родовое селение, могут дать многочисленные черепки с изображениями домов, найденные на о. Крите (рис. 209). Эти дома имеют помещения, расположенные в два и больше ярусов друг над другом: в них проделаны световые отверстия, напоминающие наши окна. Но этим маленьким световым отверстиям еще очень далеко до окон ренессанса (см. том III).

Самые большие критские дворцы расположены в современных Кноссе и Фесте. Дворец в Кноссе (рис. 210) исследован особенно детально и очень удобен для изучения композиции критского дворца, так как некоторые части его даже реставрированы с большой научной строгостью. Площадь, занимаемая дворцом в Кноссе, очень велика; она достигает около 100×100 м. Дворец, как и другие дворцы на о. Крите, сложен из неотесанного или слабо отесанного камня на довольно плохом связующем веществе. Цоколи, дверные обрамления, иногда углы стен выложены правильной кладкой из хорошо отесанного камня. Стены обмазаны глиной и известью: внутри они в значительной степени покрыты живописью. Перекрытия были деревянные.