Энтони Такер-Джонс - Великий танковый грабеж. Трофейная броня Гитлера Страница 39

Несмотря на все это, в декабре 1943 года фельдмаршал Роммель утратил доверие к военной промышленности Германии. Генерал-лейтенант Фриц Байерлейн вспоминал:

«Он считал, что во Франции и на Востоке добиться победы силами моторизованных войск невозможно. И не только по причине превосходства противника в воздухе, но и по причине того, что немецкая военная промышленность уже не успевала в производстве танков, орудий, противотанковых орудий и машин за Великобританией и США»[265].

Гудериану не повезло: вскоре он пал жертвой служебных интриг, которые в значительной степени способствовали падению производства танков. Уровень его профессиональных знаний, авторитет и возможность прямого доступа к фюреру вызывали глухое недовольство среди определенных кругов ОКБ. Сферу его должностных обязанностей 28 февраля 1943 года Гитлер определил следующим образом:

«Генерал-инспектор бронетанковых войск ответственен передо мной за дальнейшее развитие бронетанковых войск, этого имеющего для ведения войны решающее значение рода войск.

Генерал-инспектор бронетанковых войск подчиняется непосредственно мне. Он имеет права командующего армией и является старшим начальником бронетанковых войск»[266].

Бронетанковые войска включали в себя танковые части, танково-гренадерские части, мотопехоту, разведывательно-танковые части, противотанковые части и части тяжелой штурмовой артиллерии. Гудериан намеренно включил в этот список части тяжелой штурмовой артиллерии, потому что они занимали внушительную часть танкового производства. По мнению Гудериана, калибр пушек штурмовых орудий и противотанковых орудий на тягачах был слишком мал. Он хотел оснастить пехотные части штурмовыми орудиями, заменив ими буксируемые пушки, и вооружить танковые дивизии штурмовыми орудиями прежде, чем производство танков повысится настолько, что удовлетворит нужды танковых дивизий. В некоторых высших военных кругах это считалось чистой ересью.

Однако слово «тяжелый», включенное в перечень должностных обязанностей, означало, что Гудериан имеет власть лишь над последними моделями «Jagdtiger» и «Jagdpanter», тогда как тысячи штурмовых орудий не входили в круг его полномочий. На совещании с Гитлером, состоявшемся 9 марта 1943 года, куда Гудериан был приглашен впервые, он попытался исправить положение, однако присутствовавшее высшее военное руководство и сам Гитлер отказались передать Гудериану штурмовые орудия. Главный танкист вермахта с горечью вспоминал об этом:

«Это решение имело большие последствия, ибо самоходная артиллерия осталась сама по себе; противотанковые дивизионы сохранили на вооружении несовершенные орудия на тракторной тяге, пехотные дивизии были лишены эффективной противотанковой обороны»[267].

В конце 1943 года Гудериан наконец сумел настоять на своем, и гитлеровские танки чешского производства снова стали играть главную роль в военных действиях, особенно на Восточном фронте, где они приняли оборонительный характер.

Гудериан вспоминал:

«7 декабря производство 38-тонного чешского танка было заменено производством легкого самоходного орудия, состоявшего из конструктивных элементов старого 38-тонного танка с наклонными броневыми плитами, безоткатной пушкой и пулеметом с изогнутым стволом. Эта конструкция могла быть названа весьма удачной. Впоследствии этим самоходным орудием стали вооружать противотанковые дивизионы пехотных дивизий; тем самым мои требования, высказанные 9 марта, были наконец удовлетворены»[268].

Производство немецкого оружия перешло в руки Альберта Шпеера, архитектора по профессии, который в феврале 1942 года в возрасте 36 лет был назначен министром военной промышленности Германии. Он оказался именно тем человеком, который был нужен Гитлеру. В течение года производство в Третьем рейхе угля, стали и других полезных ископаемых достигло рекордного уровня. Благодаря Шпееру значительного уровня достиг и выпуск оружия и боеприпасов. Используя имеющиеся производственные мощности гражданских промышленных предприятий, он в 1943 году смог удвоить ежемесячный выпуск оружия и боевой техники. Генерал Гудериан высоко оценивал деловые способности Шпеера.

Несмотря на сильные непрекращающиеся бомбардировки союзной авиации, во второй половине 1944 года Шпееру удалось сохранить выпуск вооружений на прежнем уровне. Сбои происходили лишь в области танкостроения. В июне, июле и августе танковые заводы выпустили 2430 танков PzKpfw IV, «Пантера» и «Тигр». В следующие три месяца это число уменьшилось до 1764 штук. Примерно 400 из последней партии не были доставлены в место назначения по причине разрушения сети европейских железных дорог[269].

Налеты американской авиации на расположенные в Касселе заводы фирмы «Хеншель» лишили немцев по меньшей мере 200 танков «Тигр».

Уменьшение числа производимых танков было частично компенсировано увеличением выпуска штурмовых орудий. Производившие их заводы находились главным образом в Чехословакии, где налеты союзной авиации были крайне редки. Производство штурмовых орудий выросло до 766 штук в августе 1944 года и до 1199 штук в ноябре того же года. Единственный недостаток этой боевой техники состоял в том, что, как и предвидел Гудериан, она несла большую оборонительную мощь в ущерб наступательной.

Хотя Гудериану удалось отстоять свои идеи и убедить в них Гитлера, он не переставал повторять:

«Беспомощность пехоты перед лицом все увеличивающегося количества русских танков приводила к крупным потерям. Однажды вечером Гитлер во время доклада о сложившейся обстановке вышел из себя и произнес длинный монолог о том, как бессмысленно снабжать пехотные дивизии ограниченным количеством противотанковых средств. Случайно и я присутствовал на этом докладе. Когда Гитлер изливал свою душу, я стоял как раз перед ним. Должно быть, выражение моего лица показалось ему до некоторой степени саркастическим, так как он неожиданно замолчал, посмотрел на меня и сказал: «Вы были правы! Об этом вы мне говорили 9 месяцев назад. К сожалению, я не послушал вас». Наконец я мог осуществить свое намерение, но, к сожалению, слишком поздно. Только одну треть противотанковых рот удалось вооружить новым оружием до начала наступления русских зимой 1945 года»[270].

Однако Гитлер настоял, чтобы основная масса нового оружия была отправлена не фронтовым дивизиям, а 25 созданным в Германии фольксгренадерским дивизиям. Возникла необходимость восполнить большие потери, понесенные немецкими войсками летом 1944 года во Франции и на Восточном фронте. 24 августа 1944 года в Третьем рейхе была объявлена тотальная мобилизация. За ней последовал произнесенный 18 октября призыв ко всем физически здоровым немецким мужчинам в возрасте от 16 до 60 лет вступить в ряды фольксштурма, немецкого народного ополчения. В сентябре Гитлер имел под ружьем 10 миллиона человек, включая 7,5 миллиона человек в рядах вермахта и Ваффен СС. К счастью для армий Великобритании и США, он держал их во всех уголках Европы.

В 1940 году, до того как вступить в схватку со Сталиным, его заводы произвели более 1500 танков. В 1944 году их было выпущено почти 8000 штук, но этого к тому времени было уже недостаточно. Было уже слишком поздно. Общее производство немецких танков составило 25 000 штук плюс 12 000 штурмовых и самоходных орудий. Даже этого количества бронемашин оказалось недостаточно, чтобы переломить ход военных действий на Восточном фронте в пользу гитлеровской Германии. Кроме того, немцы, судя по всему, не могли отдать предпочтение какому-нибудь одному типу танков и производили разные виды танковых платформ для выполнения разных целей.

В немецкой армии имелись серьезные проблемы со стандартизацией, которые усугублялись использованием машин из арсенала стран Оси и оккупированных европейских территорий. Это в полной мере относилось к транспортным средствам из Австрии, Венгрии, Италии, Румынии, Франции и Чехословакии. Во время перевооружения Германии конструкторам была предоставлена свобода действий, и лишь программа «Шелла» ограничила типы грузовиков со 113 до 30, автомобилей — с 52 до 19, мотоциклов — со 150 до 30. Были стандартизированы классы загрузки и различные типы машин, производившихся в Германии и Австрии[271].

Знаменитый 3-тонный «Опель-Блиц» типа 8 выпускался заводами фирм «Опель» и «Даймлер-Бенц». Они производили два варианта этой машины — 4´2 и 4´4 и в 1937-1944 годах выпустили 70 тысяч ходовых частей. Другие грузовые машины производились компаниями «Bussing NAG», «Мерседес-Бенц» и «Зауэр», а также чешской фирмой «Татра». Немцы, испытывая отчаянную нехватку сырья, в 1944-1945 годах стали использовать вместо металлических кабин кабины, сделанные из прессованного картона, которым обшивали деревянный каркас. Кошмарные российские дороги заставили немцев переделать обычные грузовики в полугусеничные.