Чарльз Силсфилд - Токеа и Белая Роза Страница 39

- Желают ли краснокожие братья говорить на своем языке или предпочтут язык бледнолицых? - спросил Коупленд.

- Токеа находится в вигваме бледнолицых и будет говорить на их языке, - помолчав, ответил мико.

- Мы пригласили наших краснокожих братьев, чтобы спросить, нет ли у них в чем нужды и зачем они пришли в эти края, - приветливо заговорил генерал Биллоу.

Губы старика скривились в едва заметной усмешке.

- Разве Токеа не может пойти туда, куда захочет? Неужто бледнолицые стали так боязливы, что пугаются при виде шести краснокожих воинов?

- Бледнолицые не боятся краснокожих воинов, - возразил генерал. - Но Токеа - мудрый вождь, и он знает, что когда подняты томагавки, нужно держать глаза открытыми, чтобы вовремя заметить врага.

- Бледнолицый вождь поднял томагавк против краснокожих?

- Нет, он поднял его против сыновей Великого отца Канады.

Индеец долго молчал.

- Краснокожие не берут с собой скво, когда собираются издать боевой клич, - наконец сказал он. - Токеа с миром пришел к бледнолицым братьям.

- Тогда и бледнолицые с радостью протянут ему свои открытые ладони, заверил его генерал Биллоу. - Бледнолицым известно, что краснокожие воины любят свои вигвамы и охотничьи угодья. Так для чего же они отправились в столь долгий путь? Быть может, Великий отец Канады что-то нашептал Токеа устами своего молодого сына?

- Разве сын Великого отца Канады известен моим братьям? - удивленно спросил мико.

- Да, наши люди изловили его.

- И что бледнолицые братья сделали с ним?

- А как обходятся со шпионом краснокожие?

- Разве юный сын Великого отца Канады шпион?

- Но ведь он пришел к нам от Токеа? - сурово сказал генерал Биллоу.

- Юный сын Великого отца Канады сказал, что пришел от Токеа? равнодушно спросил мико.

- Неужели Токеа считает нас глупцами, неспособными отличить врага от друга?

- Пусть бледнолицые спросят Розу. Белая Роза и та, кого уже нет в живых, привели сына Великого отца Канады в Вигвам мико. Токеа был на охоте, лишь потом он настиг его в лесу.

- Но почему дочь мико наложила печать на уста англичанина?

- Токеа тоже запечатал его уста, - сказал старик. - Краснокожие воины окони стерегут свои вигвамы от воров, которые могут прийти за их скотом. Окони желают жить в мире и покое.

Похоже, слова старика убедили офицеров. Немного посовещавшись с ними, генерал Биллоу сказал:

- Краснокожие братья - желанные гости в вигваме бледнолицых. Мы позаботимся о том, чтобы у краснокожих братьев было вдоволь дичи и огненной воды. Но пока наши братья должны оставаться тут. Мико знает, что ему нечего страшиться, если он пришел к нам с миром.

- Да будет так, - помолчав, ответил Токеа.

30

- Присаживайтесь, капитан, - сказала миссис Паркер. - Дочери наверху с Розой. Я очень признательна вам за то, что вы привели ее к нам. Мне порой чудится, будто эта девушка ниспослана всем нам небесами, чтобы принести мир и покой. А как трогательно она рассказывала про свою жизнь среди индейцев и про гибель дочери Токеа! Капитан Перси, вы был на совещании?

Молодой офицер сел на диван и раздраженно пригладил волнистые темные волосы.

- Как мне ненавистны их тупые, самодовольные физиономии! - воскликнул он. - Все они - грубые, чванливые провинциалы!

- Капитан, вы глядите на все предвзято, покачав головой, сказала миссис Паркер.

- Предвзято?! Когда я сегодня вошел к майору, он беседовал с офицерами. Заметив меня, все они отвернулись.

Капитан вскочил и зашагал взад и вперед.

- И как поступили вы? - спросила миссис Паркер.

- А как бы поступили вы после подобного оскорбления?

- Я спокойно спросила бы их, что все это означает.

- Ну, а я повернулся и вышел.

- Капитан, все весьма недовольны тем, что вчера вы осмелились прервать собрание.

- Осмелился прервать собрание? - побагровел от ярости молодой человек. - Да они все заслуживают того, чтобы предстать перед трибуналом! Сбежал шпион. С момента побега не прошло и часа. Я спешу к генералу, прошу, даже умоляю его дать мне хотя бы человек двенадцать, а они стоят и, разинув рты, слушают дурацкую болтовню.

- Вы считаете себя вправе осуждать наших граждан и идти против воли народа?

- Я не ополченец, а капитан линейных войск.

- А кому служат линейные войска? - спросила миссис Паркер. - Вы слишком долго жили вдали от родины. Вы не знаете нашего народа и не понимаете его величия. Та власть, которой в Англии обладают лишь немногие, здесь принадлежит всему народу.

- О чем я могу только сожалеть, - язвительно парировал капитан Перси.

Тут дверь отворилась, и в гостиную вошли полковник Паркер и майор Коупленд, который весьма сухо кивнул капитану.

- Совещание уже закончилось? - спросила хозяйка.

- Да, дорогая, - ответил полковник. - И все благодаря майору. Коупленд великолепный оратор. Решение было принято единогласно. Поначалу кое-кто возражал, но потом они согласились с нами.

- Просто эти ребята из Теннеси еще не привыкли к нашим порядкам, сказал майор. - Впрочем, в бою они будут держаться молодцами.

- Похоже, майор несколько недооценивает силы противника, - насмешливо заметил капитан Перси. - Подобная самоуверенность до добра не доведет.

- С такими парнями, как наши, бояться нечего. Тот, кто решил победить, победы всегда добьется.

- А вот мне не раз доводилось слышать другое: тот, кто презирает противника, будет разбит им, - возразил капитан Перси.

- Так, верно, принято говорить в Старом Свете. У нас же есть поговорка получше: Коли ты уважаешь себя, то тебя будет уважать и противник. Впрочем, капитан, мы живем в свободной стране, а посему можете злословить, сколько вам вздумается. Но мой вам совет: если хотите ладить с нашими людьми, не ставьте себя выше других.

- Может, мне пойти в ученье к сквайру Коупленду? - усмехнулся капитан.

- А почему бы и нет? Вы славный малый, и господь простит тех, кто, вместо того, чтобы воспитать вас настоящим гражданином, которым все мы могли бы гордиться, отослал вас в Англию, где вы нахватались заморских манер. Впрочем, вы прекрасно зарекомендовали себя в сражениях на озерах, и лишь поэтому я решил вступиться за вас...

- Капитан Перси не нуждается в вашем заступничестве!

- Капитан, не забывайтесь, когда говорите со старшим по званию, сказал майор. - Завтра мы выступаем. Двести человек пока останутся в лагере, и вы сможете на деле доказать, что вам дороже - благо отечества или ваше английское чванство. И могу вас заверить, что, если вы выпьете стаканчик виски за одним столом с рядовыми, это ничуть не унизит вашего достоинства, ибо всем этим людям не раз доводилось иметь дело и с куда более важными персонами.

Майор вышел из гостиной. Молодой человек, побледнев, хотел было кинуться следом, но его удержал полковник Паркер.

- Что вы намерены предпринять, капитан?

- Потребовать объяснений у этого грубияна.

- Успокойтесь! Я дам вам все необходимые объяснения. Известно ли вам о том, что наши ополченцы, глубоко возмущенные вашим поведением на собрании, а также вашими оскорбительными высказываниями, избрали офицерский комитет, который вынес решение доложить обо всем главнокомандующему, а пока отстранить вас от командования лагерем?

Капитан Перси обескураженно поглядел на полковника.

- Но тут поднялся с места майор Коупленд и наполнил всем о ваших заслугах перед страной, о храбрости, проявленной вами под Питтсбургом. Майор говорил так убедительно, что в конце концов, несколько охладил гнев наших офицеров. Решение комитета было временно приостановлено. Понимаете, капитан? Временно!

- Но я действовал согласно приказу главнокомандующего, и если порой у меня вырывались слова...

- Подобные слова никогда не должны срываться с уст человека, на которого возложена высокая миссия командовать другими людьми. Вы, верно, полагали, что если главнокомандующий ни во что не ставит мнение креолов, то сними можно и вовсе не считаться. Но главнокомандующий куда лучше вас разбирается в людях. Направив вас сюда метать громы и молнии, он тем временем прислал весьма любезное послание майору Коупленду, прося его поскорее прибыть с батальоном на юг, где он самолично подыскал для майора квартиру.

Капитан взволнованно вышагивал туда и сюда по гостиной.

- Генерал догадывался о ваших замыслах и поручил мне сделать все возможное, чтобы помешать вам.

- И вы решили, что сумеете запугать нас? Поверьте мне, капитан Перси, в отличие от вас, главнокомандующий преспокойно проглотит вашу горькую пилюлю и постарается с самой любезной улыбкой выслушать предъявленные ему обвинения. Итак, утром мы выступаем, а вы останетесь в лагере, чтобы обучать прибывающих ополченцев.

Ранним утром, когда над рекой еще висел густой туман, грохот пушек возвестил о прибытии пароходов. На берегу собрались ополченцы, которых пришли проводить женщины и дети. Слышался приглушенный гул голосов, лица людей были серьезны и спокойны. Полковник Паркер в последний раз поцеловал жену и дочерей и отдал приказ к построению.