Анатолий Тарас - 1812 год - трагедия Беларуси Страница 39

«Для Наполеона русский поход был только проигранной партией. Он был уже поглощен новой, готовящейся партией и обдумывал, как ее лучше выиграть».

На следующий день 24 ноября (6 декабря) император в сопровождении троих французов (Коленкура, Дюрока, Лобо) и польского офицера Вонсовича уехал из Сморгони в Вильню, соблюдая при этом строгую секретность (в частности, он переоделся в форму польского офицера).

В Вильне он узнал о попытке республиканского переворота, которую предпринял 11 (23) октября генерал Мале в Париже. Пользуясь отсутствием Наполеона, Мале распространил слух о гибели императора в России и пытался провозгласить новое правительство. Его вовремя схватили и расстреляли, но событие это сильно встревожило Наполеона. Наполеон через территорию Германии поспешил во Францию.

Окончание кампании 1812 года

Вскоре после переправы через Березину резко усилились морозы: температура упала на 15 - 10 градусов, достигнув отметки минус 25 - 28 по Цельсию. Между тем солдаты и офицеры Великой армии в своем большинстве не имели зимней одежды. Они замерзали и по дороге, и на привалах возле костров. Только за пять дней отступления от Березины было потеряно около 12 тысяч человек. Польский генерал Дезидерий Адам Хлаповский писал в своих мемуарах:

«Оставляемый нами бивак походил на поле сражения. Он бывал покрыт трупами так же, как и дороги, по которым мы проходили. Перед Вильно в течение одной ночи замёрзла почти вся бригада неаполитанцев»[71].

После Молодечненского боя сопротивление французов практически прекратилось. Под Сморгонью 25 ноября (7 декабря) авангард Чичагова взял в плен 3 тысячи человек и 25 орудий, а с 26 ноября до 1 декабря (с 8 по 13 декабря) русские войска взяли в плен 9730 человек.

Остатки французской армии, преследуемые русскими, спешили в Вильню, надеясь там отдохнуть и подкрепиться. В армии воцарилась анархия, хотя некоторые части (например, Нея и Мэзона) все еще сохраняли боеспособность и успешно отбивались от противника. 26 ноября (8 декабря) войска вошли в Вильню. Мюрат привел сюда боеспособных солдат гвардии, корпуса Ожеро и пришедших в Докшицы войск Вреде. В Вильне имелись крупные склады продовольствия. Однако Мюрат не смог обеспечить порядок. Огромные толпы мародёров стали громить склады и продуктовые лавки.

Пока французы отъедались, 28 ноября (10 декабря) к городу подошел авангард П. В. Чичагова под командованием Е. И. Чаплица и казаки М. И. Платова. Удержать оборону деморализованные остатки Великой армии не смогли. В городе русские взяли в плен больных и раненых — 5139 человек. Остальные солдаты и офицеры три дня (28 - 30 ноября) шли из Вильни в Ковно, отбиваясь по пути от казаков. Кутузов с главными силами вошел в древнюю столицу ВКЛ 29 ноября (11 декабря).

В Ковно Мюрат бросил войска и по льду перешел через Неман на немецкую сторону. Маршал Ней дал в Ковно 2 (14) декабря последний бой, задержав русских на несколько часов. Потом отступил и он. Почти в том же самом месте, где летом начинался «русский поход», назад в Пруссию вернулись около 30 тысяч человек — «горемык, одетых в рубище, с опущенными головами, потухшими взорами, мертвенно-землистыми лицами и длинными, всклокоченными от мороза бородами». Это было всё, что осталось от Великой армии, не считая австрийцев, саксонцев и пруссаков, действовавших отдельно. Французский поэт Виктор Гюго написал о них:

То были не бойцы, идущие походом,То плыли призраки под черным небосводом.Бредущая во тьме процессия теней…

Кстати говоря, у русских войск зимней одежды тоже не было. Армия начала наступление еще до того, как в Тарутино поступили сапоги и полушубки. К концу ноября основная масса русских солдат была одета в летнее обмундирование и страдала от холода не меньше французов. Армия Кутузова, когда выходила из Тарутино в поход к Березине, насчитывала 95 тысяч человек, а на границе с Пруссией в ней было только 27 тысяч. В армии Чичагова осталось не более 10 тысяч. Российский генерал-кавалерист Иван Левенштерн позже вспоминал:

«После переправы через Березину настали страшные морозы… Мои гусары страшно страдали. Сумской полк насчитывал не более ста двадцати лошадей, годных идти в атаку… Наша пехота была видимо расстроена. Ничто не делает человека столь малодушным, как холод: когда солдатам удавалось забраться куда-нибудь под крышу, то не было никакой возможности выгнать их оттуда. Они предпочитали умереть (…) Нигде нельзя было найти продовольствия. Только одна водка поддерживала наши силы. Мы бедствовали не менее неприятеля».

Для проведения новой кампании требовалось создавать новую армию.

Полный разгром центральной группировки Наполеона определил положение на флангах. Австрийский корпус К. Шварценберга, против которого от Березины направилась 3-я армия, отступил из Слонима в Белосток (снимая везде свои гарнизоны), оттуда в Варшаву и затем на юг, к Кракову. 28 ноября (8 декабря) гусарский отряд Дениса Давыдова, воспользовавшись уходом австрийского гарнизона из Гродно, вступил в город. Здесь этот «истинно русский человек» долго издевался над местными жителями.

Ж. Макдональд, получив сообщение о березинской переправе, ушел через Шавли в Восточную Пруссию.

М. И. Кутузов имел все основания для того, чтобы сообщить императору Александру Павловичу 7 (19) декабря:

«Неприятель почти весь истреблен».

На следующий день царь прибыл в Вильню (в штаб-квартиру Кутузова) и взял на себя все военно-политическое руководство. Эго означало конец войны на территории Российской империи.

Грабеж и мародерство русских военных

Несмотря на недовольство французами, никто русские войска хлебом-солью не встречал, даже русские староверы. Фактически, русские генералы вторично завоевали беларуские земли и вели себя здесь как в стане врага. Любые попытки сопротивления русские карали смертью. Они грабили крестьянские хаты и дома мещан, шляхетские имения, и дворцы магнатов. Русские солдаты отбирали всё, что не успели отобрать солдаты французские, обрекая простой люд на голодную смерть, русские офицеры и генералы грабили имения.

Впрочем, грабили не только имения, но и церкви. Типичный пример: 8 ноября 1812 года через село Юровичи в Игуменском повете проходил казачий полк полковника Луковкина. Казаки во главе с майором П. И. Баевым основательно разграбили дом и усадьбу священника Лавриновича: забрали лошадей, сено, теплую одежду, ковры. Не пощадили они и церковных принадлежностей местной Георгиевской церкви. Казаки унесли с собой серебряный крест, расшитую золотом ризу, шелковые пояса и другие вещи[72].

Полковник К. Б. Кноринг и его офицеры из татарского уланского полка, с 1 (13) ноября 1812 года обосновавшиеся в Несвижском дворце князей Радзивиллов, присвоили себе коллекцию часов, ковры, дорогую одежду. Затем российский адмирал П. В. Чичагов, командовавший Южной армией, на 40 возах отправил в Петербург и Москву богатства, награбленные им в Несвижском дворце. Это были драгоценные камни и ювелирные украшения, золотые и серебряные изделия, коллекции медалей и монет, книги, картины и скульптуры, дорогие церковные предметы.

Через месяц генерал-лейтенант Сергей Тучков добрался до тайной сокровищницы, откуда похитил столовое серебро и семейные реликвии[73]. Менее ценное имущество разворовали нижние чины.

В западных губерниях было установлено военное управление. По инициативе литовского военного губернатора А. М. Римского-Корсакова в декабре 1812 года в Вильне была сформирована Временная исполнительная комиссия для обеспечения русской армии продовольствием и фуражом.

Гражданская администрация была восстановлена только в конце марта - начале апреля 1813 года. Но чрезвычайное (т. е. военное) положение в западных губерниях сохранялось еще два года!

Глава 9. ДЕМОГРАФИЧЕСКАЯ И ЭКОНОМИЧЕСКАЯ КАТАСТРОФА В БЕЛАРУСИ

Военные действия затронули все губернии, где большинство населения составляли беларусы — Виленскую, Гродненскую, Минскую, Витебскую, Могилёвскую, Смоленскую, а также Белостокскую область.

Многочисленные сражения в ходе отступления и наступления российских войск, бесконечные реквизиции военными властями обеих сторон, беспощадные грабежи военнослужащих всех армий привели к массовой гибели людей и к экономическому опустошению беларуских земель.

Людские потери

Беларуское население западных губерний оплатило войну России с Францией колоссальными жертвами — до 25 % жителей погибло во время сражений, от рук французских и русских оккупантов, от голода и холода, от болезней и эпидемий. В ряде городов и местечек население сократилось вдвое или даже втрое. Таких потерь в людях наши земли не знали со времен Северной войны 1700 - 1721 годов. В районах военных действий одни деревни, местечки и города были полуразрушены, другие уничтожены дотла.