Дмитрий Верхотуров - Покорение Сибири: Мифы и реальность Страница 4

Им даются нужные политические установки, как нужно провести это обобщение, хотя, впрочем, избранные товарищи и сами отлично понимают, что нужно сделать. Представитель отдельной камеры-«специальности» в государственной иерархии получает необходимые звания, полномочия и ресурсы, и осуществляет контроль над своей областью. Чтобы в ней все знали «свое место», а отдельные смутьяны вовремя получали отпор и всеобщее осуждение.

В царские и советские времена, когда такая система работала лучше всего, время от времени проводились показательные расправы над инакомыслящими для предупреждения появления у историков крамольных мыслей.

В силу подобной организации исторической науки и ее внутренней иерархии официальная версия истории — это чаще всего не то, что одобрено государством, хотя и такое встречается. Официальная версия — это то, что пишет официально и общепризнанный (попробовали бы, не признали!) глава школы, направления, а то и всей исторической науки в целом. Все, что выходит из его священных уст и из-под его священной руки — истина, какую бы чушь он при этом не нес.

И, наконец, есть третий способ сделать из правдивой истории лживую, не отступая при этом от исторической правды. Надо труды официально и общественно признанных глав школ и направлений издать максимально широкими тиражами. Этот способ активно использовался при Советской власти, когда труды глав науки тиражировались гигантскими тиражами. Кроме того, надо поручить этим же товарищам составление учебников по истории для школ и вузов. В общем, надо добиться, чтобы основная часть литературы по истории, особенно тиражные издания, содержали нужную версию истории, «скорректированную» в нужном направлении. Расчет очень простой: официальная версия, много-много раз повторенная, приобретает права нерушимой истины. Остальное: малотиражные монографии, сборники научных работ с духоподъемным названием «братские могилы» — не в счет. Хотя скажу, что это именно та самая лазейка, которой я пользовался для сокрушения официальной версии истории завоевания Сибири.

Вот так и фальсифицируется история. Каждый историк говорит и пишет правду, опираясь на достоверные данные. Выходят книги и капитальные труды, особенно маститых академиков. Все прилично и благопристойно, и совесть каждого конкретного историка чиста. Но на выходе выходит ложь. Вот такая интересная система.

Сибирский размах

Сибирскую историю — в отличие от большинства других примеров — подделывали и фальсифицировали с особым размахом и не особенно считаясь со средствами. Заявить о том, что Сибирь была малонаселенной и засыпанной снегом землей, о том, что «история Сибири есть история ее освоения» — это бесстыдство в самой высшей степени. Когда Окладников редактировал «Историю Сибири», в особенности первый том, книга замечательного археолога С.В. Киселева «Древняя история Южной Сибири» уже успела выдержать два послевоенных издания и стать классикой. Окладников был археологом и не мог не знать эту книгу. В этой удивительной книге Сергей Васильевич Киселев заставил говорить обычно немые археологические находки и показать, какая была яркая и бурная жизнь в Сибири в древности. И потому, когда Окладников или писал сам, или редактировал абзацы других авторов об «освоении Сибири», он шел против исторической истины и против ученой честности. Но академику Окладникову и коллективу авторов не грозила анафема ученого сообщества, и вот почему.

Фальсификации способствовал сам характер источников и условия работы. Сибирская история не нашла широкого отражения в летописях и исторических сочинениях. Сведения о ней рассеяны среди китайских, арабских, монгольских, уйгурских (изданных микроскопическими тиражами) исторических хроник и сочинений. Для того, чтобы извлечь эти сведения оттуда, надо обладать хорошей подковкой в области изучения истории и культуры соответствующей страны, да еще и древнего языка, если источник не переведен и не опубликован. Далеко не всякий историк даже до революции обладал такой подготовкой. Тогда хорошо знали французский, немецкий, латынь, но вот с китайским, уйгурским и монгольским как-то не повелось. Впрочем, и сегодня положение коренным образом не изменилось.

А теперь о средствах. Вообще-то, источники по истории Сибири переведены с китайского и опубликованы на русском языке 200 лет назад. Отец Иакинф, глава Русской православной миссии в Китае, в миру Николай Бичурин (его книги выходили под двумя именами: Иакинф (Н. Бичурин)), помимо своей прямой деятельности прекрасно выучил китайский язык, и более двух десятилетий собирал и переводил китайские исторические хроники. Его собрания сведений о народах Средней и Центральной Азии, извлеченные из китайских сочинений, были опубликованы еще при его жизни. Известно, что книги отца Иакинфа читал А.С. Пушкин.

Современники и потомки хорошо отблагодарили отца Иакинфа за подвижнический труд: он умер в страшной нищете, в сырой келье, с заживо гниющими ногами. Его труды несколько раз переиздавались после смерти, в том числе и в 50-х годах XX века, но его собрания долго практически игнорировались историками. Для официальной версии истории Сибири ни самого священника — подвижника науки, ни его сочинений как бы не существовало. Не то, чтобы эти сведения ложны, — нет. Они истинны и достоверны; в этом за 200 лет никто не усомнился. Но они как бы не имеют отношения к сибирской истории.

Были переводы и публикации арабских, персидских, монгольских и уйгурских источников. Просто мне они меньше известны, хотя я часто встречал ссылки на них в трудах крупных и серьезных ученых. И здесь было такое же положение: и сами источники, и сведения из них для официальной сибирской истории как бы не существовали.

На страницы иностранных исторических хроник попало лишь то, что дошло до ушей и глаз хроникеров. Это ничтожное меньшинство событий. Что же касается внутренних событий в Сибири, то в нашем распоряжении почти исключительно только археологические источники. Археолог В.И. Матюшенко говорил по этому поводу: «Археологические материалы освещают широкий хронологический диапазон: со времен первоначального появления предков человека в Сибири и до XVI–XVII века. Это значит, что археологические источники освещают, по сути дела, все исторические этапы в жизни Сибири, в чем и состоит их особенная значимость». Это исключительно сложный материал, который дает миллиграмм результата на тонну работы.

Лучше всего освещен период русского завоевания Сибири, который отложился в многочисленных русских документах.

Оказывало свое влияние и своеобразное положение Сибири. Сибирским народам страшно не повезло. Они оказались под властью одной короны, одной власти, крайне не заинтересованной в том, чтобы эти народы имели самостоятельный голос. И у официальных историков (то есть официально признанных) появилась уникальная возможность: установить монополию на источники, на документы и материалы. Это делается для того, чтобы любопытствующий иностранный историк не смог бы проверить построения официальных историков и при случае не имел бы материала для опровержения.

Монополия на источники, конечно, не означает, что иностранный историк не может получить к ним доступ. Может. Только цена за доступ — согласие, хотя бы формальное, с официальной версией. Или не работай по этим темам, или же выскажись в поддержку и становись сам заложником официальной версии истории государства Российского.

Теперь представьте положение официальных авторов истории Сибири. Сядьте в кресло академика Окладникова и прикиньте: источников мало, да и те, главным образом, русские; есть полная монополия на источники, и никакие иностранные критики не страшны; свои критики подвластны, и каждому историку-критику ответственный редактор может сломать карьеру. В таких замечательных условиях будете ли вы стремиться писать правду? Нет, конечно. В таких условиях безопасно писать все, что угодно, ибо критики не будет никакой. Религиозный человек, может быть, побоялся бы Бога, но вот Алексей Павлович Окладников стал заходить в церковь только перед самой смертью, много лет спустя после того, как вышли в свет тома «Истории Сибири».

«А зачем нам знать?»

Мне, как ниспровергателю исторической мифологии, необходимо считаться с тем, что люди настолько привыкли к неправде, сжились с ней, что уже и правда становится как-то и не совсем нужна. Нужно считаться и с тем, что очень и очень многие люди повторили ложь в своих сочинениях и работах, а кое-кто сделал на этом ученую карьеру. Даже согласные со мной в душе будут сопротивляться моей главной идее.

Первый мой довод за пересмотр истории русского завоевания Сибири обращен к историкам. Поскольку даже официальная версия истории основана на достоверных фактах, то ломать ее всю не нужно. Незачем. Нужно сломать главную перегородку, которая отделяет верное представление от неверного: что русское завоевание Сибири будто было легким и бескровным. Если отказаться от этого тезиса, то вся работа по изучению русского расселения в Сибири, русского хозяйства, торговли и городов нисколько не потеряет в ценности и важности.