Андрей Андреев - Московский университет в общественной и культурной жизни России начала XIX века Страница 4

Назовем и другие архивы московских профессоров, обнаруженные в ходе нашего исследования. Неоднократно упоминавшийся профессор И. Т. Буле после своей смерти оставил большое собрание исторических материалов, которыми он пользовался при составлении незаконченного «Опыта критической литературы по русской истории». Это собрание, приобретенное Академией наук, хранится в ее архиве (ПФА РАН, ф. 89, оп. 1). Там же находится и личный фонд профессора Фишера фон Вальдгейма с его дневниками наблюдений за 1813–1838 гг. и протоколами Общества испытателей природы (ПФА РАН, ф. 260, оп. 1). В РГАЛИ хранится фонд профессора М. Т. Каченовского с его письмами к жене, отправленными в апреле 1810 г. из Петербурга, куда тот приехал в качестве секретаря А. К. Разумовского, ждавшего своего утверждения в должности министра народного просвещения (ф. 1251, оп. 1, ед. хр. 3).

Наконец, документы по университетской истории содержат несколько отдельных коллекций. В так называемом собрании «Погодинских автографов» (РО РНБ, ф. 588) находятся листы с автобиографиями А. Ф. Мерзлякова, М. Т. Каченовского, И. Т. Буле и письмо декана Ф. Г. Баузе к одному из университетских магистров. Подлинные аттестаты, выданные после окончания благородного пансиона и Московского университета поэту М. В. Милонову, хранятся в фонде В. А. Цеэ (РО РНБ, ф. 833, ед. хр. 472–473). Секретное цензурное дело 1805 года из правления университета (возможно, единственное уцелевшее после пожара, поскольку хранилось вместе с университетской кассой) обнаружено нами в фонде Н. С. Тихонравова (ОР РГБ, ф. 298, ч. 4, к. 1, ед. хр. 48), здесь же и несколько копий, сделанных Тихонравовым с погодинского собрания университетских бумаг Муравьева.

Наиболее редкими и уже поэтому ценными являются документы, принадлежавшие студентам тех лет. Образцы табелей, выдававшихся воспитанникам университета, дошли до нас в собрании отдела редких книг и рукописей Научной библиотеки МГУ, а кроме того в 1939 г. здесь была найдена книга регистрации студентов за 1810–1815 гг., с автографами многих русских общественных деятелей, обучавшихся в университете, в том числе А. С. Грибоедова и Н. М. Муравьева. Значительный интерес представляют рукописные студенческие лекции этого времени: два прекрасно оформленных курса лекций Л. А. Цветаева по римскому праву и Н. Ф. Кошанского по эстетике хранятся в отделе письменных источников Государственного исторического музея (ф. 221, ед. хр. 37; ф. 292, ед. хр. 119). Записи лекции Цветаева о «правах знатнейших народов» вел будущий декабрист И. Д. Якушкин (ГАРФ, ф. 279, ед. хр. 3), а его товарищ по учебе М. Я. Чаадаев оставил нам немецкий конспект приватных лекций по новейшим философским системам профессора Буле (собрание Н. К. Пиксанова, Пушкинский дом). Образцы дружеской переписки между дворянами-студентами и воспитанниками благородного пансиона сохранились в фонде Н. Ф. Грамматика (ОР РГБ, ф. 398, письма к нему М. В. Милонова и Д. В. Дашкова частично опубликованы в 1859 г.).

Рассмотрим теперь комплекс опубликованных источников. В первую очередь сюда входят документы учреждений, которые в процессе своей работы были подчинены университету или которым сам университет подчинялся. В рамках возникшей в начале XIX в., структуры Министерства народного просвещения к первым относились гимназии и училища Московского учебного округа, ко вторым — само Министерство народного просвещения. По материалам, поступающим из различных учебных округов России, министерство с 1803 г. выпускало журнал «Периодическое сочинение об успехах народного просвещения», где, в частности, упоминались важнейшие события в жизни Московского университета, публиковались сведения о производстве в ученые должности и научные степени и даже публичные речи некоторых профессоров. Основные документы Министерства народного просвещения в середине 60-х гг. XIX в. были изданы в виде двух сборников: «Сборник постановлений по Министерству народного просвещения» (СПб., 1864), где помещались императорские указы, высочайше одобренные уставы университетов, научных обществ, рескрипты и постановления, касающиеся регулирования основных принципов деятельности учреждений, входивших в структуру министерства, и «Сборник распоряжений по Министерству народного просвещения.» (СПб., 1866), содержавший акты, утверждаемые министром: основные положения устройства гимназий, пансионов и училищ, распоряжения, относящиеся к отдельным учреждениям и чиновникам.

Текущая жизнь Московского университета освещалась не только в «Периодическом сочинении об успехах народного просвещения». В рассматриваемый период можно назвать по крайней мере три основных источника, дающих регулярную информацию о состоянии университета и находящихся при нем академической гимназии и благородном пансионе. Во-первых, это газетные отчеты, публикуемые ежегодно в «Московских ведомостях» по случаю торжественного собрания Московского университета, происходившего в начале июля, после завершения учебного года, и торжественного акта в Университетском благородном пансионе, устраивавшегося в канун Рождества. Кроме упоминания названий речей профессоров, обращенных к присутствующим гостям, музыкальных номеров и стихотворений, из которых состояло торжество, в отчет об университетском акте входило перечисление фамилий всех лиц, произведенных на этом акте в ученые степени (кандидата, магистра или доктора), новых студентов, принятых в университет «по надлежащему экзамену» или переведенных из академической гимназии и благородного пансиона. Отчет также упоминал имена студентов, награжденных в этом году золотыми и серебряными медалями, а также фамилии получивших призы гимназистов и списки учеников, переведенных в следующие классы гимназии по каждому из предметов.

В газетном сообщении о пансионском акте подробно описывалась программа торжественного вечера, на котором выступали воспитанники, а затем публиковались полные списки награжденных, которые открывало имя лучшего воспитанника (одного или двух), заносимое на золотую доску в пансионе, после чего в порядке старшинства возрастов перечислялись ученики, награжденные медалями и призами. В отчете также говорилось о выпущенных в этом году пансионских литературных альманахах, лучших диссертациях воспитанников, которые они писали на заданные темы, об их лучших рисунках, чертежах и пр. и, как и в университетском отчете, приводились списки учеников, переведенных в высшие классы. Таким образом, каждый из отчетов, как и упомянутые выше ежегодные отчеты по университету, содержит записи более ста фамилий воспитанников, которые являются единственными в своем роде свидетельствами об ученическом и студенческом составе университета.

Уникальная информация, отчасти восполняющая утраченные документы, находится в публикуемых университетом на текущий год «Объявлениях о публичных учениях в императорском Московском университете» и «Объявлениях о благородном пансионе, учрежденном при императорском Московском университете». В университетских объявлениях по каждому факультету приводились сведения о публичных (для всех студентов) и приватных занятиях всех профессоров этого факультета с указанием полной университетской должности профессора, названий его курсов, времени лекций и учебных руководств к ним. С 1805 по 1810 гг. объявления сопровождались научными приложениями в виде статьи одного из профессоров. Пансионское объявление представляло собой довольно объемную книжку, где, кроме собственно расписания занятий, сведений о преподавателях пансиона и читаемых ими курсах, помещалось постановление о благородном пансионе, правила для воспитанников и другая полезная информация. Благодаря тому, что сведения, содержавшиеся в объявлениях, соответствовали году их выпуска и не подвергались искажениям (в отличие, например, от позднейших воспоминаний), мы можем считать их наиболее достоверным источником, позволяющим проверить различные факты из внутренней жизни университета.

Другие печатные источники, тесно связанные с университетской жизнью, — это книги и журналы, выпускаемые в типографии Московского университета. Строго говоря, вся печатная продукция этой типографии может рассматриваться как источник по истории Московского университета, поскольку в ее написании и обработке в основном принимали участие профессора, преподаватели и студенты университета, а с 1806 г. и сама типография, выведенная из-под аренды, была подчинена совету университета. Конечно, среди всех изданий типографии нас в первую очередь будут интересовать те, которые характеризуют основные черты учебного процесса в университете, жизнь и деятельность его ведущих профессоров и некоторых замечательных университетских воспитанников. Среди таких изданий мы можем назвать появляющиеся в рассматриваемый нами период университетские учебники: как оригинальные, авторами которых были сами профессора (Гейм, Двигубский, Рейнгард, Страхов, Цветаев, Шлецер и др.), так и переводные, издание которых также осуществлялось с помощью профессоров, адъюнктов или магистров университета. Представление о развитии университетской науки дают ежегодно публикуемые речи профессоров, которые они произносили перед московской публикой на торжественном акте. Важные сведения о научной жизни университета содержались в журналах его ученых обществ, а также в двух изданиях, выпускаемых профессором И. Т. Буле, — «Московских ученых ведомостях» и «Журнале изящных искусств» — первых образцах научной публицистики в Москве. Большое количество профессоров и студентов сотрудничало, кроме научных изданий, в литературных журналах и альманахах (например, профессор М. Т. Каченовский издавал «Вестник Европы», П. А. Сохацкий — «Новости русской литературы», X. Рейнгард и Я. Десанглен — «Аврору», М. Г. Гаврилов — «Исторический, географический и политический журнал»; студент К. Андреев — «Весенний цветок» и т. д.). В отдельную группу мы можем выделить литературные альманахи, выпускаемые благородным пансионом («Утренняя заря» и др.). Опираясь на статьи в такого рода изданиях, можно извлечь интересную информацию не только об авторах, но и об их мировоззрении, характере, образовании, круге чтения, увлечениях, которая будет важна при описании университетской среды в целом.