Михаил Мукасей - ЖИЗНЬ ПО ЗАДАНИЮ. «Зефир» и «Эльза» Разведчики-нелегалы Страница 4

Центральный аппарат Народного комиссариата по военным и мор¬ским делам был подвергнут реорганизации весной 1924 года. В ре¬зультате основные отделы Штаба РККА получили статус управлений. Начальником Разведывательного управления стал Я.К. Берзин. Разведупру, как центральному органу военной разведки, предписыва¬лось осуществлять организацию стратегической разведки в иностран¬ных государствах; организацию в зависимости от международной об¬становки разведывательно-диверсионной деятельности в тылу против-ника; ведение разведки в политической, экономической и дипломати¬ческой областях; сбор и обработку зарубежной литературы и издание материалов по всем видам разведки, дачу заключений о возможных планах иностранных государств; руководство низовыми разведорга¬нами; подготовку квалифицированных работников разведки. Менялась и структура управления. Если в 1924 году в его составе были только 2-й (агентурный) и 3-й (информационный) отделы и об¬щая (административная) часть, то уже в декабре следующего года вос¬станавливается 1-й отдел (войсковой разведки), а несколько месяцев спустя, создается новый 4-й отдел (внешних сношений). Частей стало четыре: шифровальная, производственная, административная и фи¬нансовая. С сентября 1926 года Разведупр стал именоваться IV Уп¬равлением Штаба РККА. В соответствии с поставленными задачами, как отмечал Я.К. Берзин, 1924-1925 годы характеризуются широким развертыванием ра¬боты Разведупра, когда основное внимание уделялось военной техни¬ке, которая «вместе с воздушным и морским флотом составила 66,5 про¬цента всех заданий, данных агентуре». О том же говорят общие для всех стран задания агентурной разведки по сухопутным вооруженным силам. Увеличение средств, отпущенных управлению, дало возмож¬ность углубленно заняться разведкой США и Великобритании. Первыми резидентами военной разведки стали: в США – Феликс Вольф (Инков Владимир, Раков Вернер Готтальдович), имевший опыт работы в Австрии и Германии, в Великобритании – Рудольф Мартыно¬вич Кирхенштейн, также ранее работавший в Германии. Об итогах работы Разведупра по отдельным странам можно су¬дить по докладу начальника 3-го отдела Александра Матвеевича Никонова на совещании работников разведки военных округов в 1927 году. Никонов сообщил: «Западные сопредельные страны. Наиболее важ¬ный противник СССР. Польша изучена во всех отношениях с весьма большой детальностью и большой степенью достоверности, хотя до¬кументами не подтверждено количество дивизий, развертываемых в военное время, многие вопросы мобилизации, вооружения и т.д. Что касается других сопредельных стран, то наибольшие достижения име¬ются вслед за Польшей в отношении изучения Финляндии, Эстонии и Латвии. Несколько слабее и менее систематично при весьма ограниченном количестве документов освещается Румыния, условия работы в которой для нашей агентуры крайне неблагоприятны, но в отношении Румынии есть основания надеяться на улучшение работы. Великие дер¬жавы. Германия, Франция, Великобритания, США и Италия в общем освещаются имеющимися материалами в достаточной мере для выяс¬нения тех основных вопросов, которые интересуют Красную Армию… Страны Востока. По этим странам накоплен огромный материал, кото¬рый лишь частично обработан и непрерывно пополняется новыми ма¬териалами. Страны Востока уже на основании имеющихся материалов могут быть освещены в достаточной мере… Необходимо освещение во всех деталях вооруженных сил Японии, которая в силу политических и иных условий до сих пор охватывалась нашим агентурным аппаратом в недостаточной мере, но которая представляет огромный интерес как страна, имеющая первоклассные сухопутные, морские и воздушные силы». На основании изложенного Никонов делал вывод, «что управ¬ление располагает достаточными данными для того, чтобы поставить на должную высоту дело изучения иностранных армий в войсковых ча¬стях и штабах РККА». Одним из приоритетных направлений деятельности IV Управле¬ния становится военно-техническая разведка, некоторые материалы ко¬торой отражались в «Военно-технических бюллетенях», выпускавшихся с апреля 1926 года. Среди тех, кто работал на этом направлении, был Стефан Лазаревич (Тадеушевич) Узданский – нелегальный резидент во Франции с марта 1926 года. Прежде он основательно изучил эту страну, работая в техническом бюро 3-го отдела. Под грифом «сек¬ретно» Узданским был издан справочник по вооруженным силам Фран¬ции, несколько его статей появились и в открытой печати. Находясь во Франции под именем Абрама Бернштейна, Узданский с помощью фран-цузских коммунистов в оборонной промышленности страны создал об¬ширную агентурную сеть, которая проработала более года. Непосред¬ственное руководство сетью осуществлял член ЦК Французской ком¬партии Жан Кремэ. После провала Узданский четыре года провел во французской тюрьме, и по возвращении в 1931 году в СССР, был награжден орденом Красного Знамени «за исключительные заслуги, лич¬ное геройство и мужество». Помимо агентурной разведки, задания в военно-технической об¬ласти выполняли созданные в конце 1920-х годов инженерные отде¬лы торговых представительств СССР за рубежом. Наряду с закупками всего необходимого – от новейшей военной техники до предметов куль¬турно-бытового назначения, им предписывалось «собирать, проверять, систематизировать и изучать все материалы о новых научно-техни¬ческих усовершенствованиях и достижениях как применяемых, так и могущих быть примененными для военных целей и обороны страны». Задания по военно-технической разведке давались во многом на основании плановых заявок других управлений военного ведомства. При этом некоторые начальники пытались переложить на Разведупр собственную работу. Конфликт с Военно-техническим управлением по такому случаю разгорелся в начале 1925 года. Свою точку зрения на это происшествие Берзин и Никонов изложили в рапорте на имя заме¬стителя председателя РВС СССР И.С. Уншлихта: «В своем докладе На¬чальник ВТУ указывает, что при настоящей постановке заграничной разведки «Красная Армия рискует оказаться в случае новой войны пе¬ред неожиданными техническими сюрпризами». С таким положением Разведупр не вполне согласен, т.к. все важнейшие достижения в об¬ласти военной техники уже освещены в большей или меньшей степе¬ни. Задания же Техкома относятся к тем техническим средствам, кото¬рые не имеют решающего влияния на исход боевых столкновений, как, например: типы ручных лопат, буравов и т.п. Ввиду этого было бы не¬целесообразно загромождать агентуру Разведупра подобными зада¬ниями, тем более что эти вопросы в достаточной мере освещаются в официальной и неофициальной литературе. Правильная и системати¬ческая обработка последней даст богатый материал для творческой работы Технического комитета». Их мнение поддержали Уншлихт и помощник начальника Штаба РККА Б.М. Шапошников, которые в свое время работали в военной разведке, а потом, по роду службы, внима¬тельно отслеживали ее деятельность. Важной сферой деятельности IV Управления стала организация радиосвязи. В Германии во второй половине 1920-х годов этими воп¬росами занимался разведчик-нелегал Николай Янков («Жан»), участ¬ник революционного движения в Болгарии, получивший профессию ра¬диоинженера. С помощью приобретенной им агентуры и специалис¬тов, направленных ЦК КПГ, Янков сконструировал три рации и разме¬стил их в различных районах Берлина; связь с Центром действовала до начала 1930-х годов. Получая помощь от зарубежных компартий в организации аген¬турных сетей, военная разведка, в свою очередь, помогала иностран¬ным коммунистам, в том числе в организации и проведении воору¬женной борьбы. В Германии этим занимались, например, военные раз¬ведчики С.Г. Фирин и В.Р. Розе, в Эстонии – K.M. Римм и Г.Т. Тум-мельтау, в Болгарии – Х.И. Салнынь и И.Ц. Винаров. Переброска ору¬жия по Черному морю для БКП началась в 1922 году и, по неполным данным, к январю 1925 года в распоряжении коммунистических неле¬гальных военных организаций находилось 800 винтовок, 500 револь¬веров и столько же ручных гранат, 150 килограммов взрывчатых ве-ществ, а на тайных складах еще свыше 1600 винтовок, 200 револьве¬ров, 25 пулеметов, 2 тысячи ручных гранат и взрывчатка. В страну не¬легально направлялись военные специалисты. Военный разведчик-нелегал Христофор Интович Салнынь («Осип») инспектировал парти¬занские отряды БКП, сотрудник Разведупра, выпускник Военной ака¬демии РККА Михаил Малхазович Чхеидзе был командирован руково¬дителем военной организации. Сотрудничество военной разведки с членами зарубежных ком¬партий, с одной стороны, предоставляло немалые возможности в ра¬боте, но с другой, многократно увеличивало риск провала. После аре¬ста в Чехословакии некоторых из агентов Христо Боева, который рабо¬тал там под именем советского вице-консула Х.И. Дымова, политбюро ЦК ВКП(б) 8 декабря 1926 года запретило использовать иностранных коммунистов для нужд разведки. Провалы не помешали IV Управле¬нию создать к началу 1930-х годов сильный заграничный аппарат, работавший по легальной линии, и разветвленную эффективную неле¬гальную сеть. Только в Берлинской резидентуре насчитывалось тогда свыше 250 человек. В структуре центрального аппарата военной разведки в 1931 году появился дешифровальный отдел, который возглавил Павел Хрисан-фович Харкевич, и 5-я часть (радио-разведывательная), ее началь¬ником был назначен Яков Аронович Файвуш. В составе Управления чис¬лились 111 человек комсостава и 190 вольнонаемных. Сотрудники на¬правлялись в зарубежные командировки. В страны Западной Европы неоднократно выезжал Х.И, Салнынь в целях проверки и дачи рекомендаций по деятельности агентуры. Не¬легалы IV Управления под начальством резидента военной разведки в Германии Константина Михайловича Басова поместили в местечке Баден, под Веной, радиостанцию, принимавшую шифровки разведгрупп в Западной Европе и передававшую их в Центр; руководитель опера¬ции был награжден орденом Красного Знамени. С января 1930 года в Китае работал Рихард Зорге. С помощью Карла Мартыновича Римма, Григория Львовича Стронского-Герцберга, радистов Зеппа Вейнгартена, Макса Клаузена и других ему удалось создать сильную разведорганизацию и наладить надежную связь с Москвой через Владивосток. Некоторые сотрудники разведывательной организации Зорге в Китае вошли потом в его группу в Японии. Из Токио, от организации «Рамзая», до его ареста в октябре 1941 года, поступала самая разнообраз¬ная и весьма ценная информация. Ивана Винарова («Март») назначи¬ли резидентом в Австрию, откуда он руководил работой в Польше, Че¬хословакии, Румынии, Болгарии, Югославии, Турции и Греции. Разведсеть осуществила одно из главных заданий: массовый перехват государственной и военно-дипломатической корреспонденции в Со¬фии, Бухаресте, Белграде и Афинах с помощью служащих почты и те¬леграфа. После отзыва Винарова в Центр на его место прибыл Федор Петрович Гайдаров, работавший до этого в Турции. Чехословацкую нелегальную резидентуру, которую курировал Винаров, в мае 1930 года возглавил болгарский коммунист Иван Крекманов («Шварц»). Приняв агентуру от своего предшественника «Оле¬га», он активно взялся за ее расширение и, благодаря обширным свя¬зям среди болгарских, чехословацких и югославских коммунистов, со¬здал две большие группы, члены которых имели возможность добы¬вать военную и военно-техническую информацию. Летом 1932 года Крекманов встречался в Швейцарии с Берзиным и доложил о работе. Как особо ценные Берзин отметил материалы, поступавшие от на¬чальника отдела патентов заводов «Шкода» Лудвига Лацины. Крек¬манов в связи с этим вспоминал: «Одно из чешских изобретений, с виду очень простое и сделанное как бы, между прочим, породило у советских специалистов идею создания совсем нового оружия. Это были знаменитые «катюши», которые действительно удивили мир во время Великой Отечественной войны». Сменивший «Шварца» Владимир Вра¬на до ареста в 1942 году передал в Центр немало военно-технической информации, поскольку занимал руководящий пост в дирекции заво¬дов «Шкода». Известны и другие советские военные разведчики. Мощной разведсетыо в ряде европейских стран руководил Ян Петрович Черняк; сетью агентов, раскинувшейся от Англии до Швейцарии, командовал до 1942 года Арнольд Шнеэ, резидент Разведупра во Франции; в Ита¬лии крупную и эффективную резидентуру создал Лев Ефимович Маневич, после ареста которого работу продолжали супруги Скарбек и Григорий Петрович Григорьев; в Великобритании действовал резидент Михаил Яковлевич Вайнберг; в Польше – Рудольф Гернштадт, в США -Арнольд Адамович Икал и Борис Яковлевич Буков, в Иране и Афгани¬стане – Александр Иванович Бенедиктов, в Японии – Аркадий Борисо¬вич Асков и Иван Петрович Сапегин. Не обходилось без провалов, как, например, в Германии и Польше в 1931 году, во Франции и Финляндии в 1933, но работа продолжалась. В начале 1930-х годов в военной разведке начались перемены, связанные с сильным давлением со стороны руководства НКВД СССР. Возможно, его целью было сосредоточение разведки в своем ведом¬стве. Приводимый эпизод показывает, что могло бы произойти, если бы атака НКВД на военную разведку достигла цели. В апреле-июне 1931 года Таджикская группа войск Среднеази¬атского военного округа проводила операцию по ликвидации банд Иб¬рагим-бека. Подводя в октябре итоги операции, начальник разведот¬дела штаба округа К.А. Батманов и его помощник, бывший начальник разведки Таджикской группы войск Г.И. Почтер, писали: «Вместе с авиацией (и значительно больше ее) агентура в борьбе с басмачеством являлась основным видом разведки, наиболее легко применяемым и дававшим наибольший результат. Однако агентура вся целиком нахо¬дилась в ведении ГПУ. Организация собственной агентурной сети раз¬ведотделу штаба группы не была разрешена. В то же время агентурная работа ГПУ по обеспечению операции не являлась достаточно удов¬летворительной… Начальники оперпунктов и часть уполномоченных ГПУ работали в совершенно недостаточном взаимодействии с войсковыми штабами, часто неверно понимали (и не хотели правильно понять) оперативную задачу, препятствовали частям в опросе пленных, вместо того, чтобы своевременно информировать войска, стремились, прежде всего, дать информацию «по начальству», как бы боясь, что их могут обогнать. Агентурная работа по выяснению контрреволюционных элементов и по¬собнического аппарата, а также работа по разложению банд удавалась работникам ГПУ неизмеримо лучше, и заслуги их в этой работе чрез¬вычайно велики… В ходе операции многие недочеты были выправле¬ны. Необходимый контакт и взаимное понимание в значительной мере наладились… Однако имевшиеся недочеты и трения приводили части к неудовлетворенности работой ГПУ и к самовольному созданию сво¬ей сети агентов, зачастую приносивших частям действительно боль¬шую пользу. Все старые командиры-туркестанцы организовывали, как правило, свою агентурную сеть (всячески скрывая ее от командова¬ния). Это, в свою очередь вызывало сильное недовольство со стороны местных работников ГПУ… По результатам операции штаб округа сде¬лал вывод, что «…успешная работа войсковых частей без развертыва¬ния войсковой агентуры представляется крайне затруднительной». Работа в военной разведке того периода осложнялась тем, что, начиная с середины 20-х годов, ее структуры подвергались периодическим реорганизациям и чисткам. В апреле 1921 года вместо Региструпра и разведывательной части оперативного управления Штаба РККА было создано Разведывательное управление (Разведупр) Штаба РККА со штатом в 275 человек и утверждено Положение этого органа. Тогда руководителем Разведупра был назначен Арвид Янович Зейбот. В ав¬густе 1925 года в Москве, по поручению Коллегии НКИД СССР, созда¬тель советской военной разведки С. Аралов и представитель Коминтер¬на Антонов-Овсеенко провели совещание представителей Разведупра, ИНО ОГПУ, НКИДа и Коминтерна (основанием для совещания послу¬жили частые провалы военных разведчиков, отсутствие согласования своей деятельности советского разведсообщества и интриги субъектов разведки СССР друг против друга). В мае 1934 года Артур Христианович Артузов, после шестичасо¬вой беседы в Кремле, на которой присутствовали Сталин, Ворошилов и Ягода, был с понижением в должности переведен на работу в Разведупр РККА. Сталин дал согласие на то, что Артузов возьмет с собой группу сотрудников ИНО, добавив при этом: «Еще при Ленине в нашей партии завелся порядок, в силу которого коммунист не должен отказываться работать на том посту, который ему предлагается». Тогда же Сталин поручил Политбюро вновь рассмотреть работу военной разведки. Предварительно, по поручению Политбюро, Осо¬бый отдел ОГПУ разбирался в причинах провалов советской разведки, приведших к разгрому крупнейших резидентур. В отчетном документе было указано, что провалы являются следствием: засоренности пре-дателями; подбора зарубежных кадров из элементов, сомнительных по своему прошлому и связям; несоблюдения правил конспирации; не¬достаточного руководства зарубежной работой со стороны 4-го Управ¬ления Штаба РККА, что, несомненно, способствовало проникновению большого количества дезориентирующих руководство материалов. Ре-шение стало началом заката карьеры Яна Карловича Берзина, началь¬ника Разведупра РККА. Дело в том, что через месяц переведенный в Разведупр Артузов представил Сталину и Ворошилову подробный доклад об агентурной работе Разведупра, с анализом ошибок и провалов. В докладе отмеча¬лось, что нелегальная агентурная разведка Разведупра практически перестала существовать в Румынии, Латвии, Франции, Финляндии, Эстонии, Италии и сохранилась лишь в Германии, Польше, Китае и Маньчжурии; отмечалось также, что за рубежом «не следует исполь¬зовать на разведывательной работе коммунистов». Концу карьеры Берзина в военной разведке содействовал оче¬редной провал, когда 15 февраля 1935 года в Дании, на конспиратив¬ной квартире, местной контрразведкой были захвачены четыре ответ¬ственных работника центрального аппарата советской военной развед¬ки. Находясь проездом через Данию, они зашли на конспиративную квартиру навестить там своих друзей. Это «совещание резидентов» в Дании и стало завершением карьеры Берзина, которого направили в почетную ссылку на Дальний Восток, после чего на должность началь¬ника Разведупра РККА был назначен комкор Семен Петрович Уриц-кий, – племянник председателя Петрочека Моисея Соломоновича Уриц¬кого. Его первым заместителем был назначен корпусной комиссар Ар¬тур Христофорович Артузов. Но уже в январе 1937 года, по предложению наркома обороны Ворошилова, Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение об освобожде¬нии Артузова и Штейнбрюка от работы в Разведупре и направлении их в распоряжение НКВД. Однако во внешнюю разведку Артузова не пус¬тили, и он был назначен на скромную должность начальника Особого бюро НКВД – архивный отдел. После этого бывший заместитель на¬чальника военной разведки СССР Артузов направил руководителю НКВД Ежову записку, в которой доложил о возможном троцкистском заговоре в Красной Армии. К записке Артузов приложил «Список быв¬ших сотрудников Разведупра, принимавших активное участие в троц¬кизме», в котором перечислялись имена 34 человек. В мае 1937 года на совещании в Разведупре выступил Сталин, который заявил, что «разведуправление со своим аппаратом попало в руки немцев», и дал установку на роспуск агентурной сети. Уже в июне 1937 года Берзин принял дела у отстраненного от работы Урицкого и вновь занял каби¬нет начальника Разведупра РККА. События развивались с калейдоскопической скоростью, и 19 ав¬густа 1937 г. в Москве состоялся партактив, который был проинфор¬мирован о том, что «пятнадцать дней назад начальник Разведуправ-ления Берзин был отстранен от работы в связи с имевшими место аре¬стами врагов народа Никонова, Волина, Стельмаха». В декабре 1937 го¬да на партбюро Разведупра РККА был оглашен очередной список арес¬тованных органами НКВД «врагов народа» (в списке значились имена 22 человек, в том числе Я.К. Берзин, O.A. Стигга и К.К. Звонарев (Звайгзне). Исполняющим обязанности начальника Разведупра был назна-чен помощник начальника 4-го Управления Александр Матвеевич Ни¬конов. Бывший начальник Разведуправления РККА и Главный военный советник в Испании Ян Карлович Берзин, создавший перед войной на¬столько мощную разведывательную сеть в Европе, был расстрелян в Москве 29 июля 1939 года как враг народа. Но помешать эффективной работе созданной им агентурной сети не смогли ни репрессии, ни глу¬пость военачальников. Ян Карлович был реабилитирован посмертно. В то далекое время мы очень были преданы нашим вождям и были уверены, что многие граждане нашей страны действительно являлись врагами народа. Конечно, были и не согласные с политикой нашего го¬сударства, мечтали о другом социализме с человеческим лицом. Таких было немного, но пострадали очень многие невинные люди, о чем мы узнали позже. В спецшколе, куда я был направлен, предполагалось проучиться более одного года, чтобы лучше освоить английский язык и целый ряд специальных предметов, необходимых для будущей работы. Кроме того, в Министерстве иностранных дел необходимо было освоить консульс¬кое делопроизводство, визовые правила, поведение… Пришлось много трудиться, изучать все необходимые дисциплины, чтобы к приезду к месту будущей работы быть соответственно подготовленным. Семья моя жила в Ленинграде и уже состояла из четырех человек. Именно тогда один из наших работников в Лос-Анджелесе был обвинен в незаконных действиях против США, в том что собирал разного рода сведения технического и военного характера, что по закону Соединен¬ных Штатов карается тюрьмой. Он был отпущен под залог до суда, а затем выслан на родину. Провал произошел по следующей причине: наш работник полу¬чил информацию о состоянии подводного флота США, за что уплатил определенную сумму агенту, получив от него расписку. Этот документ (расписку) он оставил в кармане своего пиджака. На следующий день жена нашего работника, не проверив карманы, сдала костюм в химчи-стку японской фирмы. В тот же день супруги были арестованы, но под залог отпущены до суда. Через некоторое время состоялся суд, и на¬шего разведчика обменяли на американского агента. Провал резидентуры в Лос-Анджелесе коснулся только одного агента и руководителя группы. По этому случаю я был срочно подготовлен и отправлен вместе с семьей в Лос-Анджелес для продолжения работы резидентуры.