Вера Ковалевская - Конь и всадник (пути и судьбы) Страница 4

Тут можно читать бесплатно Вера Ковалевская - Конь и всадник (пути и судьбы). Жанр: Научные и научно-популярные книги / История, год -. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте Knigogid (Книгогид) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.

Вера Ковалевская - Конь и всадник (пути и судьбы) читать онлайн бесплатно

Вера Ковалевская - Конь и всадник (пути и судьбы) - читать книгу онлайн бесплатно, автор Вера Ковалевская

Кроме того, в снаряжении верхового и колесничного коня уже в глубокой древности использовались мартингалы различных типов. Их цель состояла в том, чтобы не давать коню вскидывать голову и освободить руки всадника для стрельбы из лука или метания дротика.

Повод был ременным, иногда плетеным; прикреплялся он к кольцу удил, проходящему сквозь центральное отверстие псалиев или надевавшемуся на них.

Где впервые был одомашнен конь?

Он ученым ездоком

Не воспитан в холе.

Он с буранами знаком,

Вырос в чистом поле.

А. К. Толстой

Как за честь оказаться родиной Гомера спорили малоазийские города, так и за то, чтобы считаться родиной коня, спорят различные страны и различные исследователи — специалисты по древней истории и археологии, палеонтологи и зоологи. Если говорить о Старом Свете, то родиной коня считают Ближней Восток, Северную Африку и европейские степи [159]. Необходимо отметить, что по костям палеозоологам, как правило, для ранних этапов не удается определить, с одомашненной лошадью или дикой мы имеем дело. Часто они говорят уклончиво: «могущая быть одомашненной, если не одомашненная». Возможно, именно так должна быть определена лошадь на Ближнем Востоке (Северный Ирак), датируемая VII тысячелетием до н. э. [223]. Вспомним также находки костей диких лошадей в палестинских палеолитических пещерах.

В Средней Азии на раннеземледельческом поселении первой половины IV тысячелетия до н. э. Кара-депе найден фрагмент керамики с изображением тонконогой, стройной лошадки, похожей на ахалтекинского скакуна с маленькой породистой головкой, хорошо посаженной на красиво изогнутой шее [129, 11З]. Возможно, это одно из наиболее ранних изображений быстроаллюрных лошадей. Более определенные данные мы имеем по Эламу для III тысячелетия до н. э., где при раскопках в слоях между Сузами I и II наряду с костями домашней лошади найдено гравированное изображение то ли коня, то ли мула. Что же касается времени одомашнения лошади в Африке, то специфический способ ее заездки свидетельствует в пользу самостоятельности этого пути, правда не оказавшего влияния на смежные территории.

В. О. Витт справедливо считает, что В. Риджуэй не прав [226, 245], выводя лошадей Египта и даже Ближнего Востока из Ливии (кстати, в этом случае конем должны были управлять с помощью палочки и ошейника, давящего на дыхательное горло). Та же переоценка роли египетских лошадей для древнего коневодства наблюдается и у С. Маркмана [216]. В то же время не следует отрицать и той большой роли, которую играли ливийские и нумидийские кони для греческого коневодства начиная с VII в. до н. э.

Важно подчеркнуть, что на Ближнем Востоке письменные источники и памятники искусства отмечают появление лошадей, запряженных в боевые колесницы, в первой половине II тысячелетия до н. э., что подавляющим большинством ученых ставится во вполне определенную связь с проникновением индоевропейцев.

Как же обстояло дело с одомашнением лошади на прародине индоевропейцев, куда, по последним данным, включены евразийские степи?

На десятках памятников Восточной Европы периода неолита постоянно встречаются кости лошадей, причем соотношение кобыл и жеребцов, молодых и старых коней свидетельствует в пользу того, что здесь мы имеем дело с уже одомашненными животными. Правда, в большинстве поселений дотрипольского времени кости лошадей составляли от 1 до 5-7%. Тем интереснее оказались раскопки ряда поселений среднестоговской культуры скотоводов, занимавших лесостепные и степные пространства Украины с середины IV тысячелетия до н. э. Несколько поселений этой культуры были раскопаны, в частности Дереивка, находящаяся на правом берегу Днепра к югу от Кременчуга. Здесь жили самые ранние коневоды, известные археологам в наши дни. Поселение, согласно работам Д. Я. Телегина [138, 159], представляло собой небольшой двор, который, очевидно, мог использоваться как загон для скота. По его краям располагались жилые и хозяйственные сооружения. 83% костей относилось к домашним животным, 74% — к лошадям (принадлежали 52 особям). Особый интерес представляет культовое захоронение черепа жеребца рядом с останками двух собак, найденное в восточной части поселения у очага [36].

Следовательно, уже к концу IV тысячелетия до н. э. или рубежу III тысячелетия до н. э. относится первый документированный факт существования культа коня у племен, населяющих нашу территорию. Оказалась приподнята завеса над идеологическими представлениями древнего населения. На основании костных материалов одного коня палеозоологи смогли реконструировать экстерьер животного [34, 63], найдя ему место в длинном ряду предшествующих и последующих форм [33, 15]. Прежде всего вызывает удивление большой рост жеребца — 144 см. Даже по современным понятиям он приближается к стандартам казахских жеребцов, а ведь и скифо-сарматское время в степях преобладали кони ростом 120-130 см в холке, а в лесах с конца I тысячелетия до н. э. до I тысячелетия н. э. — всего лишь 110-130 см [152; 154; 155; 158].

Поэтому В. И. Бибикова характеризует реконструированного жеребца как крупного верхового коня, похожего на тех, что мы знаем по Пазырыкским курганам [147; 149]. Он несколько более толстоногий, чем кони степей эпохи поздней бронзы, более крупный, чем тарпаны и лошади Пржевальского (по ряду особенностей скелета близок к тарпанам, но отличается от них чертами, типичными для одомашненных лошадей) [33, 113-116].

Вся серия костей из Дереивки принадлежит не менее чем 52 особям. Кроме того, в других поселениях найдены кости 17 особей, что позволяет получить достаточный материал для их сравнения по средним промерам.

Среди костей диких лошадей более раннего времени В. И. Бибиковой найдена форма Equus caballus Missii из Поволжья, которая скорее всего представляет собой предка домашней лошади из Дереивки. Следовательно, на этой территории был как исходный материал — дикие лошади, — так и все необходимые условия для их одомашнения. Причем среднестоговская культура хотя и стоит особняком, но имеет одновременные с ней памятники днепродонецкой культуры, где удельный вес лошадей в стаде достигал 20% — цифра также весьма значительная.

Глава II.

Первые коневоды

Дорога гулко зазвенит,

Горячий воздух в ноздри хлынет.

Спокойно лягут у копыт

Пахучие поля полыни.

П. Васильев

Представим теперь себе коневодов Приднепровья рубежа IV-III тысячелетий до н. э., табуны которых были больше, чем их стада и отары. За медленно бредущими коровами и овцами еще может идти пеший пастух, корма на зиму можно заготовить и привезти на тяжелых открытых деревянных повозках с массивными колесами-дисками, запряженных волами, но вот пасти табун быстрых, неукротимых, необъезженных лошадей пешком — это уже дело просто невероятное. Чтобы убедиться в этом, достаточно хоть раз взглянуть, как идет на водопой табун, даже не в горах Кавказа или Алтая, а просто на Первом московском конном заводе. Поэтому лошадей следует либо содержать круглый год в конюшнях, и корм им должен будет добывать и привозить человек (а это сразу же лишает коневодство малейшей выгоды в условиях Поднепровья, где лошадей можно содержать круглый год на подножном корму разнотравных степей), либо — на свободе, и табуны будет пасти конный табунщик, что требует овладения навыками верховой езды. Однако только во втором случае используются все преимущества лошади для продуктивного коневодства — ее способность даже зимой из-под снега доставать себе еду (так называемая тебенёвка).

В Приднепровье лошадь, видимо, была сначала верховой. Подтверждение этому — находки роговых псалиев. Так, в Дереивке найдено шесть экземпляров, в Виноградном — один, в 18-м погребении Александрии — две заготовки псалиев. Вес псалии среднестоговской культуры изготовлены из отростков рога оленя длиной 8-14 см с одним или двумя отверстиями для продевания ремней (или шнуров) оголовья и удил.

Как же реконструировать наиболее раннюю форму конской уздечки? Помогут нам в этом многочисленные материалы эпохи бронзы, собранные и интерпретированные блестящим знатоком стенных и лесостепных памятников I тысячелетия до н. э. К. Ф. Смирновым [132]. Роговые и костяные псалии длиной до 14-16 см наряду с деревянными, не дошедшими до нас, имели длительную эволюцию в евразийских степях от Минусинской котловины на востоке до Дуная на западе на протяжении III-I тысячелетий до н. э. В раннее время они использовались с мягкой уздой из сыромятных ремней, скрученных сухожилий или крученых шнуров, позже — с металлическими удилами. Центральное отверстие служило для продевания ремня повода и мягких удил. К концам псалии, очевидно, привязывались ремни или оголовья (наносный и подгубный), составляющие то, что в современной уздечке называется капсюлем (или капцугом) и имеет, как мы уже говорили, некоторую аналогию в древних ременных или металлических намордниках.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.