Сергей Волков - Белая гвардия, путь твой высок... Страница 4

Гражданское окружение Деникина было по преимуществу кадетским, что, в общем, закономерно. Как писал в 1919 г. один из лидеров кадетской партии, князь П. Д. Долгоруков, «после большевистского переворота партия с самого начала непрерывно руководствовалась теми же национальными лозунгами, во имя которых создалась и боролась Добровольческая армия, а именно — борьба с большевизмом для воссоздания государственности в единой России и верность союзникам». Учитывая весь спектр настроений среди добровольцев, можно полагать, что «конституционная монархия, возможно, наподобие английской» была бы тем вариантом, который имел наибольшие шансы примирить большинство их. В свое время и сам Деникин на вопрос графа Ф. А. Келлера «Скажите, наконец, Ваше превосходительство, кто вы и что вы такое?» отвечал: «Я — конституционный монархист». Но все это, а тем более социально-экономический строй, имело для боевой силы белого движения второстепенную роль по сравнению с борьбой за национальную государственность и территориальную целостность страны.

Крестьянство в целом, то есть громадное большинство населения страны, в массе своей оставалось в стороне от борьбы: возвращение помещиков для тех, кто получил их земли (хотя лишь около 10 % земель перед революцией принадлежало помещикам), было крайне нежелательным, а возможность сплошной коллективизации и лишения не только приобретенной помещичьей, но и вообще всей земли крестьянству тогда и не снились. К тому же, когда симпатии крестьян стали меняться в пользу белых, большевики воздержались от последовательного проведения наиболее непопулярных мер до перелома в ходе войны. Поэтому наиболее массовые крестьянские выступления прошли после поражения белых армий, когда они уже не могли повлиять на исход гражданской войны.

Поэтому, хотя в Сибири и некоторых других местах крестьяне весьма широко были представлены в рядах белой армии, крестьянство не стало социальной базой белого движения. Но и те слои населения, на которые это движение опиралось, далеко не в полной мере приняли активное участие в борьбе, особенно на начальном этапе. В первые месяцы борьбы на Дону, как замечал Деникин, «напор большевиков сдерживали несколько сотен офицеров и детей — юнкеров, гимназистов, кадетов, а панели Ростова и Новочеркасска были полны молодыми здоровыми офицерами, не поступавшими в армию», из центральных районов страны на Дон «пробивались сотни, а десятки тысяч в силу многообразных обстоятельств, в том числе главным образом семейного положения и слабости характера, выжидали, переходили к мирным занятиям или шли покорно на перепись к большевистским комиссарам, на пытки в чрезвычайку, позднее — на службу в Красную Армию». Понятно, почему ряды белых армий были столь немногочисленны. К тому же наиболее боеспособные добровольческие части, на которых и держалась армия, несли и наибольшие потери. Генерал Юзефович писал по этому поводу: «С правого берега (Дона) надо убрать ядро Добровольческой армии — корниловцев, марковцев, дроздовцев и другие части, составляющие душу нашего бытия, надо их пополнить, сохранить этих великих страстотерпцев — босых, раздетых, вшивых, нищих, великих духом, на своих плечах потом и кровью закладывающих будущее нашей родины…», однако вывести их из боев было невозможно, эти части продолжали таять, и вместе с ними таяли и надежды на победу. Эта проблема оказалась неразрешимой.

Белое движение потерпело поражение, но навсегда осталось в истории как пример беззаветного служения Отечеству, мужества в отстаивании своих убеждений и высокой доблести и сохранило благодарную память в сердцах всех российских патриотов. Вот почему так близки им цветаевские строки:

Белая гвардия, путь твой высок:Черному дулу — грудь и висок.

Божье да белое твое дело:Белое тело твое — в песок.

Не лебедей это в небе стая:Белогвардейская рать святаяБелым видением тает, тает…

Оказавшись вдали от родины, участники белого движения не переставали надеяться на то, что страна рано или поздно избавится от власти тех, против кого они первыми подняли оружие. Как говорилось в одном из изданий Союза Первопоходников, «мы твердо верим, что борьба за Россию еще не закончена, она приняла лишь иные формы, и что настанет день, когда наша Родина будет свободной от наихудшего выпавшего на ее долю ига — коммунизма». И сейчас, когда на наших глазах рушится осквернявший отечество более семи десятилетий коммунистический режим, остается только пожалеть, что почти никому из участников белого движения не довелось дожить до часа, когда лозунг «Кубанский поход продолжается!» обретает новое звучание.

Сергей Волков