Валерий Королев - Древлянская революция Страница 4

Нынешний Обалдуев не страдал бессонницей сорок лет, но в 1985 году нежданно-негаданно наследственность проявилась. В ночной тиши родились тезисы о Древлянске -- городе-саде. На этих тезисах, как на лихой тройке, Обалдуев всех обошел в предвыборной гонке и прямиком въехал в горисполком. Казалось, победа должна бы утихомирить человека -- ан нет, снедаемый ответственностью перед народом, Обалдуев стал спать через ночь. Прошедшей ночи как раз и выпало быть бессонной.

Оставив в покое губы, Обалдуев умопомрачительное поведал.

До половины первого он, лежа в постели, читал "Графиню де Монсоро", надеясь, что накатит сон. Когда же бессонница окрепла, поднялся. Напялив пижаму, прошел на кухню. Для укрепления духа сварил кофейку и с кофейником проследовал в кабинет. Минут пятнадцать, прихлебывая кофе, стоял возле распахнутого окна, думал, что простым людям спокойно живется. Спят себе, посапывают, а он не спит, один за всех думает.

Тут-то все и произошло.

-- Экие мысли у тебя! Хорош гусь, нечего сказать, -- произнес за спиной Обалдуева кто-то сочным баритоном. -- Я вот уж на что вор -- царю Петру Лексеичу в харю плюнул, -- но городов ворогу не сдавал, понимал: гонор гонором, а государство блюди.

Обернулся Обалдуев -- и рот раскрыл: возле письменного стола, развалясь в кресле, сидел русобородый детина в лазоревом кунтуше, уставив между ног, обутых в желтые сапоги, кривую саблю. В свете настольной лампы глаза его, казалось, пылали. С пальца левой руки сыпал зеленые искры изумруд.

-- Молчи, -- махнул рукой с перстнем детина, -- не возражай. -- И за пазуху полез. -- Мы тут тебе да друзьям твоим ультиматум составили. На, -усмехнулся, кладя свернутую в трубку бумагу на край стола. -- Три дня на раздумье. Все, что последует в случае отказа, в грамоте указано... А это -в подтверждение моих полномочий.

Стянув изумруд с пальца, детина встал, шагнул к Обалдуеву, сунул тому в ладонь перстень.

-- Камень, -- пояснил.

Вернувшись к столу, усмехнулся:

-- И железо.

С этими словами, выхватив саблю из ножен, ахнул клинком поперек стола.

Вздрогнул Обалдуев от треска дерева, зажмурился, а когда открыл глаза, в комнате никого не было. Лишь трубка грамоты валялась на полу, да будто огнем горел зажатый в кулаке перстень, да возле стены пригорюнился разрубленный пополам письменный стол с чудом уцелевшей на краю лампой.

5

-- Такова прелюдия, -- подвел итог рассказу Рыбакитин.

Обалдуев же, воровато глянув в окно, вынул из ящика стола изумрудный перстень и желтоватую трубку грамоты, перевязанную красным витым шнурком.

-- Удивляюсь, какие еще нужны факты?! -- воскликнул и доверительно прошептал: -- В городе существует вооруженная организация, саблю я лично видел. Представляете, двухтумбовый стол развалил надвое. А сам ряженый, в старинном кафтане. Кстати, это примечательно: думаю, организация националистическая.

-- Я в холодном оружии слабо разбираюсь, -- задумчиво погладил щеку военком, -- но чтобы саблей древесностружечную плиту пополам -- невозможно.

-- Но факты! -- всплеснул руками Обалдуев. -- Стол-то пропал.

-- Вот именно, -- кивнул Рыбакитин. -- А теперь я вас познакомлю с ультиматумом. Хочу подчеркнуть: текст написан нормальным современным языком... А клички-то, клички, вы обратите внимание. Это по вашей части, Федор Федорович. Интересно, насколько они соответствуют истории? Ваше заключение облегчит розыск, будет ясно, в каком интеллектуальном слое жителей этих актеров искать.

И Федор Федорович сосредоточился, потому что несколько дней назад записал в тетрадь: "Почитай начальство. Но больше всех своего начальника слушай. Помни: главное не то, что ты подумаешь, а то, что начальнику ответишь. Соответствуй начальнику, ибо никогда не бывает, чтобы начальник соответствовал или не соответствовал подчиненному, но подчиненный начальнику -- всегда".

Развернув свиток, Рыбакитин стал читать:

"Председателю Древлянского горсовета

Обалдуеву Д. Д.

Исходя из перестройки в Древлянске и деятельности вновь избранного депутатского корпуса, возглавляемого Вами, Коллегия древлянских воевод, городничих и городских голов сообщает, что ситуация в городе крайне обострилась и требует нашего особого вмешательства, отличного от всех тех, которые мы практиковали в течение нескольких сотен лет начиная с воцарения Михаила Федоровича Романова. Считаем, что Древлянск постигла новая смута. В данном случае мы используем определение времен польского нашествия, но, как очевидцы многих бед, обрушивавшихся на Россию, со всей ответственностью заявляем: настоящие события не сравнимы ни с последствиями пресечения династии Рюриков, ни революции 1917 года. Если дело и дальше пойдет так, то Древлянску Древлянском не быть, а древлянцам не быть древлянцами, ибо нами замечено, что у половины горожан уже сломлен национальный дух, у другой же ломается.

По нашим сведениям, с будущего года в Древлянске планируется начало больших реставрационных работ. Реставрации подлежат Борисоглебский монастырь и старая, историческая часть города. Цель реставрации -- превращение Древлянска в международный туристический центр. В монастыре задумано открыть увеселительные учреждения, жилой город превратить в гостиничный комплекс. Жителей же намечается выселить на Епископский луг, где решено выстроить многоэтажки. Деньги на реставрацию и строительство выделяют несколько иностранных фирм с правом в будущем на 75% дохода и использования вырученного капитала на развитие туристского центра. В связи с этим второй год ведется массированное наступление на сознание древлянцев. В городских кинотеатрах и видеосалонах демонстрируются только западные фильмы, пропагандирующие порнографию и беззаботный образ жизни. Городская газета "Листок" публикует статьи, показывающие якобы историческую неспособность древлянцев к самовозрождению, якобы бесталанность в строительстве, управлении и сулящие манну небесную всем вместе и каждому в отдельности, стоит только в Древлянске обосноваться иностранному капиталу.

Коллегия древлянских воевод, городничих и городских голов считает, что политика руководимого Вами горсовета преступна. Она имеет целью продажу Древлянска и древлянцев иностранным фирмам на вечные времена.

В связи с вышеизложенным Коллегия предлагает:

1. В вышеназванном "Листке" опубликовать планы продажи Древлянска для всенародного порицания.

2. Вам и Вашим заместителям Чудоюдову и Рыбакитину подать в отставку.

3. Наметить день перевыбора депутатского корпуса с целью выбрать людей совестливых.

4. Срок исполнения -- три дня.

5. В случае невыполнения первых четырех пунктов Коллегия оставляет за собой право отстранить от власти Вас и Ваших заместителей. Способы устранения вплоть до самых скорых и радикальных, по нашему усмотрению.

По поручению Коллегии древлянских воевод, городничих и городских голов:

стольник князь Иван Иванович Чертенок,

меньшой Сытин,

лейб-гвардии капитан Арсений Фалалеевич Зернов,

статский советник потомственный дворянин

Дмитрий Васильевич Чапельников".

-- Каково? -- спросил Рыбакитин, закончив чтение, и протянул грамоту Федору Федоровичу.

-- А главное, -- тряхнул шевелюрой Чудоюдов, -- вранье.

-- Ложь, -- поддакнул Обалдуев, -- несомненная ложь...

-- Правда, -- прервал его Чудоюдов, -- газета кое-что писала, но со свободной прессы что возьмешь!

-- В репертуар же кинотеатров, а тем более видеосалонов мы не вмешиваемся, -- подхватил Рыбакитин.

-- Конечно, -- просипел Обалдуев, -- мечта есть: Древлянск -город-сад, и мы пытаемся реализовать мечту. Но не таким однобоким способом. Я, товарищи, в первую очередь -- патриот!

На последней фразе голос его прорезался, он произнес слова громко, но с какой-то странной интонацией -- словно бы признался в патриотизме не присутствующим, а тем, кто находился вне стен горсовета, но все слышал. Будто бы этой фразой он отрекался от Чудоюдова и Рыбакитина.

-- Ну нет, -- распознав отречение, заерзал на стуле Рыбакитин. -Разговоры, конечно, велись. Соберемся так вот, сядем и поговорим. Но только для разминки мозгов, чтобы прикинуть все "за" и "против". Оптимальные пути искали.

-- Да, -- кивнул усатый радикал-интеллектуал, -- мы на собраниях блока тоже, бывает, мечтаем.

-- Вот-вот, -- обрадовался Чудоюдов.

-- Но это же еще ничего не значит, -- поднял плечи к ушам Рыбакитин, а Обалдуев, поняв, что соратники не позволят от них отречься, воскликнул, переведя "я" во множественное число:

-- Мы -- патриоты!

-- Разберемся, -- по привычке небрежно усмехнулся главный милиционер, но тут же напустил покой на физиономию, сообразив, что здесь не предварительный следственный изолятор, а другого начальства в городе пока нет и его невольный душевный всплеск может отразиться на карьере. Обомлев, затараторил, дабы обилием слов укрыть промах: -- Разберемся, разберемся, вычислим и арестуем. Не таких сыскивали. Как ни крути -- наскок на власть! Мы им быстренько на мозоль наступим. Силы у нас имеются.