Энеолит СССР - Вадим Михайлович Массон Страница 4

ашхабадскими археологами были проведены значительные работы по выявлению новых памятников (Марущенко А.А., 1939; 1949), но раскопки их практически не производились, а материалы не были опубликованы. Решающий перелом произошел в результате развертывания работ Южно-Туркменистанской археологической комплексной экспедиции (ЮТАКЭ) АН Туркменской ССР (Литвинский Б.А., 1952; Массон М.Е., 1955б), особенно с 1952 г., когда энеолитические комплексы исследовались специальным отрядом экспедиции под руководством Б.А. Куфтина (Куфтин Б.А., 1954; 1956). Систематическое исследование энеолитических памятников было продолжено в 1955–1963 гг. совместными усилиями ЮТАКЭ и ЛОИА АН СССР под руководством В.М. Массона (Массон В.М., 1957а; 1957б; 1957в; 1959в; 1962а; 1964а) при участии И.Н. Хлопина и В.И. Сарианиди (Лисицына Г.Н., Массон В.М., Сарианиди В.И., Хлопин И.Н., 1965). Материалы, полученные в ходе этих работ, опубликованы в двух томах Трудов ЮТАКЭ (т. VII, 1956; т. X, 1961), а энеолитическим комплексам специально посвящены четыре выпуска «Свода археологических источников» (Массон В.М., 1962в; Хлопин И.Н., 1963а; 1969; Сарианиди В.И., 1965б). Новые материалы опубликованы также в зарубежных изданиях (Masson M.E., Masson V.M., 1957; Masson V.M., 1961; 1972; Masson V.M., Sarianidi V.I., 1972). В дальнейшем основное внимание этого коллектива было перенесено на изучение памятников эпохи бронзы, а наиболее ранние энеолитические комплексы продолжали исследоваться ашхабадскими археологами (Бердыев О.К., 1967; 1969; 1972а; 1972б; 1974; 1976). Слои Намазга II шурфовались на Елендепе (Щетенко А.Я., 1968а); энеолитические напластования в небольшом объеме раскапывались и на Алтындепе (Массон В.М., 1977б).

В отличие от Южного Туркменистана, где ярко и разносторонне представлены памятники энеолита, в других районах Средней Азии выделение собственно энеолитических комплексов связано со значительными трудностями. Так, в рамках неолитической кельтеминарской культуры на поздних этапах ее развития появляются свидетельства использования ее носителями медных изделий, но комплекс в целом, и, прежде всего, кремневые орудия, полностью сохраняют архаический, неолитический облик. Поэтому кельтеминарский и близкие ему комплексы рассматриваются в томе «Неолит СССР» настоящего издания.

Данный том посвящен памятникам среднеазиатского энеолита, сосредоточенным на юго-западе региона, в Южном Туркменистане (карта 1). Природные условия здесь благоприятствовали развитию оседлого земледельческо-скотоводческого хозяйства и раннеземледельческой культуры. С юга область обитания энеолитических племен была ограничена Копетдагским хребтом, достигающим высоты 2800 м и понижающимся в восточном направлении, где он представляет собой невысокую горную гряду. Межгорные долины достаточно плодородны и в западной части, где осадков больше, густо покрыты растительностью. Помимо арчи, являющейся благодаря твердости и прочности прекрасным строительным материалом, здесь много плодовых и орехоплодных видов, в числе которых яблоня, груша, виноград; на плоскогорье встречаются заросли дикорастущего ячменя. В горах водится горный баран, безоаровый козел, леопард. Эти животные, судя по костным остаткам и изображениям, были хорошо известны и энеолитическим племенам. Северный склон Копетдага расчленен узкими долинами небольших горных рек и временных селевых протоков.

Карта 1. Распространение энеолитических памятников Средней Азии.

а — древние русла.

1 — Чингиздепе; 2 — Беурме; 3 — Каранткитокай; 4 — Тилькиндепе; 5 — Дашлыдепе; 6 — Гавычдепе; 7 — Новая Ниса; 8 — Акдепе; 9 — Овадандепе; 10 — Анау; 11 — Карадепе; 12 — Елендепе; 13 — Яссыдепе; 14 — Гарадепе; 15 — Каушут; 16 — Намазгадепе; 17 — Серманчадепе; 18 — Улугдепе; 19 — Алтындепе; 20 — Илгынлыдепе; 21 — Монджуклыдепе; 22 — Чакмаклыдепе; 23 — Серахское поселение; 24 — Хапуздепе; 25 — Геоксюрский оазис.

Вдоль Копетдага, вытянутого меридионально, простирается северная подгорная равнина, бывшая основным центром среднеазиатского энеолита. Как бы зажатая между Копетдагом и южной кромкой Каракумской пустыни, эта слабо покатая равнина имеет ширину 10–20 км. Долина сложена лессами и галечниками и характеризуется сероземами и такыровидными почвами, в ряде случаев солонцеватыми. Климат резко континентальный, равнина открыта с севера доступу масс холодного воздуха. Количество осадков незначительно, и норма увлажнения низка — 250 мм, лишь в предгорьях она поднимается до 350–450 мм. Это вело к необходимости искусственного орошения полей, которое производилось за счет небольших рек и ручьев. Наиболее значительные из них — Душак, Лаинсу, Арчиньянсу, Меанасай (Акмазар) и Чаачасай — имеют в долинах выраженные террасы и обширные конусы выноса. Растительность бедна, но в древности вдоль наиболее крупных водных артерий были распространены тугаи с такими лесными породами, как тополь, ясень, карагач, угли которых часто встречаются при раскопках раннеземледельческих поселений. Вегетационный период значителен и длится с апреля по октябрь включительно, что позволяет при налаженном орошении получать два урожая в год. Из стадных копытных животных промысловое значение имели джейраны и куланы. Охота на них продолжалась регулярно, несмотря на развитие скотоводства.

На востоке подгорная равнина ограничивалась крупной водной артерией — р. Тедженом, веерообразная дельта которого с относительно небольшими протоками шириной 10–25 м и глубиной до 2 м была частично освоена энеолитическими земледельцами. Мургаб, вторая крупная река Южного Туркменистана, отделена от Теджена песками и пустынной степью, куда энеолитические племена проникали лишь эпизодически. В целом природные условия Южного Туркменистана благоприятствовали развитию мелкооазисного поливного земледелия.

Степень изученности энеолитических памятников Средней Азии можно оценивать с двух позиций. Во-первых, соотношение известных памятников и поселений, реально существовавших в древности, во-вторых, степень исследованности выявленных памятников. Несмотря на то что энеолитические поселения юга Средней Азии, как правило, многослойны и их оплывшие руины образуют всхолмления многометровой высоты, соотношение выявленных памятников и древних поселений едва ли имеет высокий процент. Расположенные в зоне постоянно функционирующего поливного земледелия, эти памятники, особенно небольшие, подвергались и подвергаются уничтожению при планировке полей, особенно при использовании мощной землеройной техники. Небольшие памятники легко могли быть скрыты аллювиально-делювиальными отложениями, достигающими в подгорной полосе мощности 6-10 м, или погребены под культурными наслоениями более поздних периодов, особенно в условиях стабильного расположения водных источников, определяющих прочную оседлость на определенной территории от неолита до XX в. Достаточно отметить, что такие крупные энеолитические поселения, как Карадепе и Илгынлыдепе, в настоящее время на археологической карте выглядят единичными, а аналогичное поселение Геоксюр 1, оказавшееся в полупустынной зоне, где оседлое земледелие после энеолита практически не существовало, сохранило округу из семи мелких поселков. Судя по подъемному материалу, на территории городища Новая Ниса с мощными наслоениями парфянского и раннесредневекового периодов был и раннеэнеолитический памятник, но непотревоженные слои этого времени здесь пока не обнаружены. Все это позволяет считать, что если крупные энеолитические центры численно сохранились почти полностью, то мелкие поселения уцелели лишь наполовину, а то и менее.

Второй аспект — степень изученности известных памятников. Из 27 выявленных энеолитических поселений на 19 изучение стратиграфии проведено большей частью путем шурфовки, причем на разном методическом уровне. Так, например, по опорным шурфам