Джон Норвич - Срединное море. История Средиземноморья Страница 40

5 июня король отплыл из Фамагусты. Он захватил Исаака Комнина с собой и оставил его в заключении в могучей крепости Маргат (ныне Калаат Маркаб в Сирии) — самом темном, мрачном и угрюмом из всех замков крестоносцев, которым пять лет назад завладели рыцари ордена Святого Иоанна. Затем он продолжил путь на юг вдоль побережья вплоть до Акры. Ему повезло: в пути он встретил и уничтожил сарацинский корабль, плывший под французским флагом и стремившийся прорваться сквозь блокаду франков. (По многочисленным слухам, распространившимся среди франков, оказалось, что это судно везло в качестве груза примерно 200 ядовитых змей, которых предполагалось выпустить в лагере христиан.) По прибытии королю и его флоту оказали ожидаемый теплый прием, однако Ричард был тут же вовлечен в дипломатический кризис, представлявший серьезную угрозу союзу между христианскими государствами (вернее, тому, что от него осталось).

Через одиннадцать месяцев после битвы при Хыттине Саладин освободил Ги Лузиньяна при условии, что тот более не примет участия в противоборстве. Ги согласился, но все знали, что обещания, данные неверным, можно игнорировать безо всякой опаски, тем более что, как выяснилось, отныне ему предстояло нечто более серьезное, чем борьба за Святую землю, — ставкой в игре сделался его собственный трон. Пока он находился в заключении, появился новый лидер — некто Конрад Монферратский, героически защищавший Тир при атаке сарацин и нынче удерживавший за собой город, несмотря на то что он был частью Иерусалимского королевства. Ги, лишенный Тира, решил показать свою храбрость и, отчаянно желая управлять каким-нибудь городом, вместе с горсткой людей двинулся на Акру и начал осаду. Все знали, что природа не наградила его выдающимся умом, а этот поступок уже граничил с безумием. Акра была самым крупным городом королевства — даже больше Иерусалима. Армия же Ги была отчаянно мала, и ничто не могло помешать Саладину привести силы, чтобы снять осаду и, в свою очередь, окружить его, что он и сделал. И все же каким-то образом Ги удерживал свои позиции до прибытия Ричарда Львиное Сердце в начале лета 1191 г.

12 июля того же года мусульманский гарнизон Акры капитулировал, и крестоносцы заняли город. Через шесть недель Ричард приказал перебить всех пленных сарацин — 2700 человек — вместе с женами и детьми, а затем оставил Акру Ги Лузиньяну. Итак, проблемы Ги разрешились — все, кроме одной, связанной с Конрадом Монферратским, который, так сказать, «положил глаз» на иерусалимский трон. Ги взошел на него лишь благодаря своей жене Сивилле, но Сивилла и две ее маленькие дочери умерли во время эпидемии осенью 1190 г. Обоснованны ли теперь были претензии ее мужа на трон? Как бы ни обстояли дела с точки зрения закона, большинство уцелевших баронов Отремера увидели здесь прекрасную возможность избавиться от слабого правителя, которому никто не доверял. В качестве своего кандидата на трон они предложили Конрада. Правда, он не обладал титулом, который обеспечил бы ему право на престол, но нашлось простое решение: брак с принцессой Изабеллой, дочерью короля Амальрика. Небольшое затруднение заключалось в том, что она уже была замужем за Хэмфри, лордом Торонским, однако Хэмфри, человек высококультурный, производивший сильное впечатление своей арабской ученостью, также был известен своей гомосексуальностью. С очевидным облегчением он согласился на развод. 24 ноября 1190 г. Конрад и Изабелла были объявлены мужем и женой.

Однако брак с лицом королевской крови — это еще не коронация. Соперничество между Ги Лузиньяном и Конрадом Монферратским продолжалось еще восемнадцать месяцев и могло длиться значительно дольше, если бы король Ричард, чья власть и авторитет в Святой земле были куда больше, чем их собственные, не получил новости из Англии: его убеждали воротиться назад, если он хочет спасти собственную корону. Перед отъездом он созвал на совет всех рыцарей и баронов Отремера и сказал им, что вопрос о королевской власти должен быть решен сейчас же, раз и навсегда; кого же они изберут в правители, Ги или Конрада? Конрада избрали единогласно. Ги же Ричард отослал на Кипр, где в качестве компенсации ему дозволялось править островом по своему усмотрению. Он принял титул короля и стал основателем династии, которой суждено было владычествовать на Кипре почти триста лет.

10 июня 1190 г., после долгого и изнурительного путешествия через горы Тавра в Южной Анатолии, Фридрих Барбаросса вывел свои войска на плоскую прибрежную равнину. Жара стояла ужасная, и речка Каликадн (в наши дни известная под куда менее благозвучным названием Гоксу), бегущая мимо Селевкии (современный Силифке) к морю, манила усталых путников. Фридрих, в одиночку скакавший немного впереди армии, пришпорил лошадь и понесся к ней. Больше его никто не видел в живых. Быть может, он спешился, чтобы напиться, и течение сбило его с ног; быть может, лошадь поскользнулась в грязи и сбросила его; быть может, шок от падения в ледяную воду горной реки оказался слишком силен для его старого усталого тела, ведь Фридриху было почти семьдесят лет. Мы никогда не узнаем. Его нашли, но слишком поздно. Его спутники, достигшие реки, увидели безжизненное тело императора, лежащее на берегу.

Его армия почти сразу начала распадаться. Многие немецкие князьки возвратились в Европу; другие на корабле отправились в Тир — в то время единственный порт в Отремере, по-прежнему находившийся в руках христиан. Оставшиеся везли тело императора, сохраняемое в уксусе — не слишком успешно, — и решительно продолжали путь, хотя потеряли еще больше людей, попав в засаду, когда вторглись на территорию Сирии. Оставшиеся в живых, дохромав в конце концов до Антиохии, совершенно утратили боевой дух. К тому времени то, что еще оставалось от Фридриха, постигла та же участь, что и его армию; его быстро разлагающиеся останки поспешно похоронили в соборе, где им суждено было покоиться еще семьдесят восемь лет, пока армия мамелюков под командованием султана Бейбарса не сожгла дотла все здание вместе с большей частью города.

К счастью для Отремера, Ричард и Филипп Август привели свои армии в основном целыми и невредимыми; именно благодаря им Третий крестовый поход (поскольку его участникам не удалось отвоевать Иерусалим, его вряд ли можно считать успешным), по крайней мере отчасти, оказался менее унизительным, чем Второй. Акра стала столицей королевства, которое, однако, теперь сократившееся до узкой прибрежной полосы между Тиром и Яффой, было лишь бледной тенью прежней Палестины крестоносцев. В течение следующего столетия оно продолжало вести борьбу, и когда наконец пало под ударами Бейбарса в 1291 г., удивление вызвало лишь одно — то, что оно просуществовало столь долго.

Во всей истории христианства нет главы, повествующей о больших проявлениях безнравственности, нежели та, что содержит историю Крестовых походов. Первый, хотя и увенчавшийся успехом в военном отношении, был отмечен такой степенью жестокости и варварства, которую редко превосходили даже во времена Средневековья. Участники Второго похода потерпели фиаско, во многом по причине идиотского руководства; Третий, в чем-то менее постыдный, нежели предыдущий, был лишен ярких событий и в конце концов потерпел неудачу, так и не достигнув цели. Однако ни один из трех не оказал существенного влияния на историю (упомянем лишь бесцельное кровопролитие в значительных масштабах, происходившее во время походов): насчет конца XII в. еще могут быть сомнения, но относительно конца XIII в. можно с уверенностью утверждать, что мусульманский Ближний Восток почти не отличался от того, каким был в тот момент, когда папа Урбан в Клермонте бросил клич, призывая христиан объединиться. Четвертый крестовый поход должен был стать совершенно непохожим на предыдущие. Его участники фактически уничтожили тот мощный оплот христианства, защищая который они должны были отдать свои жизни, уничтожили единственную твердыню, ограждающую Европу от волн мусульманского нашествия. Сделав это, они изменили ход истории.

Конец XII в. в Европе ознаменовался смутой. 8 апреля 1195 г. император Византии Исаак II Ангел пал жертвой переворота, устроенного его братом Алексеем: тот низложил его, при этом ослепив, и объявил императором себя. Правление Исаака можно без преувеличения назвать бедствием, а об Алексее можно сказать, что он был значительно хуже своего брата. Затем 28 сентября 1197 г. император Священной Римской империи Генрих VI умер в Мессине от лихорадки — как раз когда готовил новый Крестовый поход. Германию терзала гражданская война, вспыхнувшая в связи с проблемой престолонаследия. Сходным образом и Англия, и Франция — хотя и с меньшими проявлениями насилия — были заняты решением тех же проблем в связи с гибелью Ричарда Львиное Сердце в 1199 г. Норманнской Сицилии пришел конец, и более она не возродилась. Из всех владык-христиан оставался лишь один, твердо контролировавший ситуацию, — папа Иннокентий III.