Конец режима: Как закончились три европейские диктатуры - Александр Баунов Страница 40

над рабочим движением нелегальным независимым профсоюзам. На профсоюзных выборах рабочие стали избирать в официальные профкомы представителей неофициальных профсоюзов. Работодатели все чаще предпочитали иметь дело не с номинальными, а с реальными рабочими лидерами, а бо́льшая часть церкви перешла на сторону рабочих. Дошло до того, что собрания независимых профсоюзов, иногда с сотнями участников, проходили в храмах, а их активисты, скрываясь от полиции, жили в монастырях. В июне 1972 г. в монастыре под Мадридом полиция задержала десятерых руководителей нелегальных «рабочих комиссий», один из задержанных профсоюзных активистов был священником.

Незадолго до этого во время разгона первомайской демонстрации, организованной нелегальными профсоюзами, убит полицейский. Консерваторы требуют навести порядок. Карреро Бланко набирает кабинет министров, который отвечает задаче наведения порядка, а не реформ. В нем меньше технократов-реформаторов и больше сторонников жесткой линии, чем в последнем правительстве под руководством самого Франко. Зато у этого кабинета есть одна особенность: практически все министры, как и сам Карреро Бланко, сторонники Хуана Карлоса как будущего главы государства. Разве что на ключевой пост министра внутренних дел семье удается протащить Карлоса Ариаса Наварро: он противник Хуана Карлоса, зато дружен с Кармен Поло, супругой Франко. Он единственный прямой назначенец Франко в правительстве Карреро.

Тремя годами ранее власть пыталась преподать урок баскским националистам на суде в Бургосе, теперь громкий процесс затеян, чтобы показать рабочим лидерам: цена нелегальной профсоюзной деятельности остается высокой. Арестованных профсоюзных активистов после года предварительного заключения судят в Мадриде, им грозят большие тюремные сроки. Открытие процесса назначено на 20 декабря 1973 г., в тот же день Карреро Бланко на заседании кабинета собирается представить программный документ, обосновывающий возвращение к жестким авторитарным методам прежних времен. В документе фигурирует и «осажденная крепость», и полный запрет враждебных идеологий, и даже утверждается, что чуждая идеология может распространяться через музыку и танец, и поэтому телевидение должно показывать настоящих мужчин, а не длинноволосых существ неопределенного пола.

Перед заседанием правительства Карреро едет причаститься в иезуитскую церковь св. Франсиско Борха. Он делает это каждый день по дороге на работу и вопреки рекомендациям министерства внутренних дел не меняет маршрут и время этой ежедневной поездки. В 9:36 утра под машиной премьер-министра взрывается часть улицы, названной в честь художника XVII в. Клаудио Коэльо. Взрыв огромной силы подбрасывает «додж» испанской сборки на 20 м и перекидывает через крышу пятиэтажного монастырского здания во внутренний двор (своеобразный посмертный постриг политика-католика), так что полиция не сразу находит автомобиль.

На месте взрыва глубокая воронка моментально заполняется водой из разорванных труб. Соседи и хозяева припаркованных рядом автомобилей рассказывают репортерам о своем везении, ведь они могли тоже пострадать. Баски-террористы из ЭТА готовили операцию «Людоед» пять месяцев: арендовали подвал, рыли туннель под улицей, закладывали десятки килограммов украденной на военном складе взрывчатки. «Это не могло остаться незамеченным, но их не остановили», — рассуждают конспирологи.

Министры съезжаются на утреннее заседание правительства к 10:30, и большинство только там узнает о смерти премьера. Министр внутренних дел Ариас Наварро едет к Франко за инструкциями, радио и телевидение передают классическую музыку, улицы пустеют. Испанцы встревожены: что это — война, смерть Франко, переворот? В первых сообщениях о смерти Карреро Бланко не названа ее причина, но правда распространяется быстро: это теракт. Ультраправые собираются на митинг перед Дворцом правосудия, где идет процесс над профсоюзными лидерами, и требуют мести и введения военного положения. Оппозиционеры уверены: грядет «ночь длинных ножей».

Близкий к «бункеру» командующий Гражданской гвардией генерал Иньеста Кано рассылает по стране приказ открывать огонь по демонстрантам и «подрывным элементам». Заместитель Карреро, наставник Хуана Карлоса Торкуато Фернандес-Миранда, вместе с главами других силовых ведомств заставляет Кано отменить несогласованный приказ и помещает главу жандармов под домашний арест.

Посольства США и стран Европы дают понять, что не хотят насилия и мести по отношению к оппозиции, и получают соответствующие заверения испанских властей. Генсек запрещенной компартии Сантьяго Каррильо, живущий в эмиграции во Франции, с удивлением принимает звонок из Мадрида «от имени главы государства». На том конце провода, во-первых, хотят услышать, что коммунисты не поддерживают терроризм, во-вторых, успокаивают: «ночи длинных ножей» не будет.

Только после полуночи правительство сообщает испанцам о теракте. Перед нацией выступает Фернандес-Миранда: «Наша боль не смутит нашего спокойствия. Мы забыли войну, чтобы строить мир, но мы не забыли и не забудем нашу победу». На похороны Карреро Бланко прилетает вице-президент США Джеральд Форд, который вскоре станет президентом.

Всерьез обсуждается вопрос, может ли отпевать покойного мадридский архиепископ Висенте Энрике-и-Таранкон, ведь он сочувствует врагам отечества. Презрев угрозы реакционной части режима, епископ твердо решает лично отслужить панихиду. Во время похоронной процессии с гробом на лафете ультраправые встречают появление главы столичной церкви неодобрительным гулом и выкриками: «Власть — армии!». Архиепископ невозмутимо движется за гробом. В толпе выделяется высокая, на голову выше остальных, прямая, будто шпагу проглотила, фигура принца Хуана Карлоса в шинели — идеальная мишень. На чрезвычайном заседании правительства в день похорон многие видят, как Франко плачет: «Обрезали последнюю нить, которая связывала меня с жизнью». Все это происходит в канун Рождества.

Нет худа без добра

Все ждут, что новым премьером будет Фернандес-Миранда или кто-то из технократов-тяжеловесов, например Лопес Браво, занимающий пост министра иностранных дел. Внезапно Франко назначает главой правительства министра внутренних дел, друга своей жены Карлоса Ариаса Наварро, невыразительного старичка с полковничьими усиками щеточкой. Сторонники перемен потрясены. Ариас Наварро — старорежимный франкист. К тому же он — министр внутренних дел, который не уберег Карреро Бланко от террористов. Государственные медиа стараются смягчить негативное впечатление от назначения, подчеркивая: зато это первый гражданский премьер-министр Испании при Франко.

Назначение Ариаса Наварро на пост премьер-министра — первое серьезное кадровое решение, которое Франко принимает не самостоятельно. Состарившийся лидер потерял свою главную опору последних десятилетий в лице Карреро Бланко и теперь еще сильнее подвержен влиянию «кухонного кабинета» — собственной семьи, которая все больше озабочена вопросами своей безопасности, статуса и власти, когда Франко не станет.

Любой кабинет министров теперь может стать первым после смерти Франко. Ни Хуан Карлос, ни его кандидаты (он предлагает Фрагу или Миранду), ни даже кандидаты самого Франко не кажутся семье способными обеспечить ей гарантии безопасности и сохранения статуса. Другое дело — Ариас, конфидент жены вождя, добрый приятель лидеров «бункера» и настоящий сторонник жесткой линии. Только что враги убили премьера, тут не до либерализма. Первый кандидат семьи вообще лидер «бункера» Хирон, но все понимают, что более прагматичная фракция во власти костьми ляжет, но его не пропустит. Чтобы протолкнуть