Борис Черток - Книга 3. Ракеты и люди. Горячие дни холодной войны Страница 41

Пословица говорит: «Снявши голову, по волосам не плачут». Если потерпели сокрушительное поражение в «холодной войне», стоит ли сокрушаться по системе ПРО? История учит, что во все времена существовала тесная диалектическая связь между наступательными и оборонительными средствами противостоящих друг другу сторон.

В процессе развития стратегических ядерных сил между двумя сверхдержавами установился баланс, который и был назван ситуацией «взаимного гарантированного уничтожения». Сохранение наступательных стратегических средств у обеих сторон, на данном этапе у США и России, было бы гарантией мира, если бы обе стороны не начинали широкомасштабных работ над системами ПРО.

Теперь баланс нарушен. Мы фактически прекратили разработку, испытания, не говоря уже о развертывании новых средств. Россия рискует безвозвратно потерять богатейший интеллектуальный потенциал, способный создавать такие уникальные средства.

Разоряя созданную самоотверженным трудом всей страны систему противоракетной обороны, мы лишаемся «щита» и должны уповать только на удар «возмездия» нашего ракетного «меча».

Американцы, по имеющейся открытой и закрытой информации, работы над средствами для «звездных войн» не прекратили.

Противостояние между Россией и НАТО уже не имеет прежней остроты. Однако где гарантия, что через 10-15 лет эффективные наступательные ракетно-ядерные средства не окажутся в руках каких-либо агрессивных режимов третьих стран? В 1933 году в одной из самых «демократических» стран Европы власть перешла в руки преступного нацистского режима, развязавшего вторую мировую войну. Никаким системным анализом с применением самых современных методов моделирования и прогнозирования развития человеческого общества нельзя доказать, что подобное не произойдет в XXI веке где-либо в Азии или Южной Америке. Хотим ли мы того или нет, США продолжают разрабатывать концепции и технические системы для непосредственной защиты своей территории от ядерного оружия. Основой таких концепций остаются баллистические снаряды, имеющие систему наведения (самонаведения), и оружие, создаваемое на новых физических принципах направленной передачи энергии: лазерное, пучковое и электромагнитное. Термин «звездные войны» постепенно исчез из употребления у политиков, дипломатов и журналистов. Но работы над реальными боевыми средствами продолжаются.

Читателям моих книг «Ракеты и люди» я должен признаться, что прекращение в России широкомасштабных работ по ПРО косвенным образом способствовало выходу этих самых книг. Дело в том, что в оказавшемся без государственного бюджетного финансирования НИИРП молодые, инициативные специалисты начали искать другие поприща для приложения своих сил. Следствием этой деятельности явилось создание закрытого акционерного общества «КОСС» – космические системы связи. КОСС использовал богатейший опыт создания больших радиотехнических систем для разработки уникальной системы связи на базе малых низкоорбитальных спутников.

Главный конструктор этой системы связи Игорь Дунаев и его ближайшие сотрудники рискнули профинансировать издательство «Машиностроение», чтобы мои мемуары и размышления увидели свет. Мне кажется, что такое необычное в наше время поведение руководителей КОССа свидетельствует о том, что над отечественными проблемами «звездных войн» трудились не только талантливые узкие специалисты, но и люди, мыслящие широко, не теряющие надежд и оптимизма.

Глава 2. СПУТНИК СВЯЗИ «МОЛНИЯ-1»

2.1 КОСМИЧЕСКАЯ СВЯЗЬ – ПЕРВЫЕ ОПЫТЫ

Основная доля всех приоритетных достижений советской космонавтики периода 1961 – 1965 годов принадлежит кооперации технократических структур, объединившихся вокруг коллектива Королева. В числе триумфальных работ были пилотируемые полеты шести «Востоков» и двух «Восходов», секретные спутники фоторазведки «Зенит», серия пусков для отработки мягкой посадки на Луну, без малого два десятка запусков автоматических аппаратов к Венере и Марсу, четыре запуска спутников «Электрон» для исследования радиационных поясов Земли. На этот же период приходится начало разработки новых пилотируемых кораблей – прототипов будущих «Союзов», огромного носителя и кораблей для лунной экспедиции Н1-Л3. Одновременно с этой сложнейшей космической техникой продолжалось совершенствование боевой межконтинентальной ракеты Р-7А (8К74), трех – и четырехступенчатых носителей на ее базе, разработка боевых ракет Р-9 (8К75), ГР (8К713) и ракет на твердом топливе. Все программы были жестко уплотнены во времени постановлениями ЦК КПСС и Совета Министров, решениями ВПК, приказами министров и собственными графиками.

В этом до немыслимого предела сжатом по производственным и человеческим интеллектуальным возможностям плане работ казалось невозможным найти зазор для еще какой-либо новой космической программы. Поиски такого зазора напомнили мне подготовку к походам во времена увлечения горным туризмом. Рюкзаки набивались до отказа и были неподъемными. Тем не менее после окончательной упаковки обнаруживалось еще нечто забытое. Рюкзаки развязывали, уплотняли и втискивали забытую вещь.

Такой зазор нашелся и для работ по спутникам связи.

В 1961 году начались проектные проработки, а 23 апреля 1965 года состоялся третий по счету и первый успешный запуск первого советского спутника связи «Молния-1». Уже на следующий день был проведен первый в Советском Союзе сеанс связи через космос между Москвой и Владивостоком.

Это событие не сопровождалось обычной для тех лет пропагандистской шумихой. Оно редко упоминается и в юбилейной космической историографии. Истинное значение этого события по достоинству не было оценено современниками!

Ниже я более подробно описываю историю создания «Молнии-1». Разработанная без малого сорок лет назад, она прошла несколько модернизаций, но морально не устарела. Методы и стиль работы по «Молнии» весьма поучительны. Современные космические предприятия уже накопили такой опыт, что преемственность представляется непременным условием при новых разработках. Чем больше объем заимствованных идей, разработок, освоенных технологий, тем скорее авторы заслужат поощрения. Чем более новаторский характер носят новые предложения, сулящие грядущие перемены, тем большее сопротивление они вызывают, отпугивая консервативных руководителей непредсказуемостью результатов для них лично.

В ОКБ-1 начала шестидесятых годов формально тоже поощрялась деятельность под флагом «максимального использования задела». Но это были лозунги для успокоения высоких руководителей, которые приличия ради делали вид, что так оно и есть, хотя прекрасно понимали, что космические аппараты создаются в буквальном смысле «с чистого листа».

«Молния-1» является примером разработки, выполненной от начала до конца на «пустом месте».

Формально организация работ в королевском ОКБ-1 в это время соответствовала положениям, утвержденным в министерстве, а «подбор, расстановка и воспитание» кадров не противоречили директивным указаниям партии. По структурным схемам административного деления не предусматривались какие-либо бригады «по интересам». Тем не менее такие группы энергичных, инициативных молодых инженеров, сосредоточивших усилия на достижении общей цели, сплачивались, не считаясь с формальностями административного подчинения тому или иному заместителю Королева.

Своим рождением «Молния-1» обязана прежде всего неукротимой инициативе Королева. Это он «втиснул» ее в «набитый до отказа рюкзак».

Отбросив ложную скромность, скажу, что мой личный вклад, вклад моих товарищей в создание «Молнии-1» в творческом аспекте превосходит многое из того, что мы сделали для «Востоков» и «Восходов». Но кроме инициативы, пробивной силы Королева и творческого энтузиазма непосредственных исполнителей требовались немалые материальные затраты под совсем еще неясные перспективы.

Высшие руководители, от которых зависело быть или не быть «Молнии-1», уже имели все мыслимые правительственные награды. Коллективы промышленности тоже не могли пожаловаться на нехватку орденов и медалей. Принятие на вооружение каждой новой ракеты сопровождалось, как правило, и очередными наградами. Военные не видели для себя острой необходимости в специальном спутнике связи. Консервативный аппарат Министерства связи, абсолютный монополист в технике радиовещания и телевидения, тоже не чувствовал открывавшихся космонавтикой перспектив.

В Министерстве обороны заказы новых средств связи находились в ведении маршала войск связи Алексея Ивановича Леонова. Подчиненное ему управление поощряло работы по тропосферным радиоканалам, радиорелейным линиям, но в первую очередь ориентировалось на ЗАС и ВЧ – засекреченные проводные и кабельные линии кодированной многоканальной высокочастотной связи.