Андрей Платонов - Борьба за господство на Черном море Страница 41

С наших кораблей в 11:53 и 12:45 наблюдали гибель катерных тральщиков, а также до 28 попаданий 100-мм снарядов в один из транспортов. Под конец боя на нем возник пожар, но миноносец вновь якобы не позволил подойти к нему ближе и добить. К тому времени, то есть к 13:36, тральщики уже израсходовали 70 % боекомплекта, поэтому командир дивизиона решил прекратить бой и приказал оторваться от противника.

Ha «Sborul» не видели, что наши корабли оставили в покое транспорт и приступили к обстрелу селения Шаганы; поэтому находившийся на миноносце командир конвоя, воспользовавшись передышкой, в 13:45 затребовал по радио помощь от отряда речных мониторов. В 14 часов, когда наши тральщики уже легли на курс отхода, «Sborul» вновь повернул на сближение с ними, чтобы отвлечь на себя их огонь и тем дать возможность конвою проскочить на юг, к порту Сулина. Однако к тому времени советские корабли на противника уже внимания не обращали, и в 18:05 конвой в полном составе, со всем охранением и без каких либо потерь возвратился в Сулину.

Возможно ситуация коренным образом могла измениться с прибытием в район «Сообразительного». Когда в 11:59 на нем получили радиограмму с просьбой о поддержке, эсминец находился в 25 милях южнее острова Змеиный. Судя по полученной радиограмме, конвой противника, обнаруженный близ Очаковского гирла, шел, по-видимому, по направлению к Одессе[72]. Только в 12:20 командир бригады разобрался в обстановке, после чего «Сообразительный» увеличил ход до 20 узлов и лег на курс 30°. Но даже это превышение установленной скорости хода с поставленным параванным охранителем не могло помочь делу, так как до места предполагаемой встречи с первой группой тральщиков оставалось еще около 70 миль. Тем более что шел эсминец не туда: А.М. Ратнер не сообщил комбригу, что конвой еще в начале боя лег на обратный курс, а потому «Сообразительный» направлялся в упрежденную точку встречи с конвоем на его пути в Одессу.

После завершения боя, якобы из-за почти полного израсходования боеприпасов, первая ударная группа не покинула район, а пошла на обстрел поселка Шаганы, израсходовав еще 26 100-мм снарядов. Истинная причина прекращения боя в том, что отряд просто не мог справиться с конвоем. Действительно, кто мешал добить транспорт, в который уже якобы попало 28 (!) снарядов? Но сблизиться с ним не давал миноносец, имеющий на вооружении 66-мм пушку начала XX века и также якобы получивший несколько попаданий 100-мм снарядов. Любой транспорт (может быть, кроме лесовоза), получив более двух десятков 100-мм снарядов, представлял бы из себя развалину, а от попадания двух-трех 100-мм снарядов миноносец скорее всего затонул бы.

Вторая группа тральщиков после определения места по острову Змеиный в 9:16 легла на курс 217°, и на этом курсе через час ее впервые обнаружил самолет-разведчик противника. В 11 часов тральщики легли на курс 244°, а затем при хорошей видимости произвели пятичасовой безуспешный поиск на подходах к Портицкому гирлу. За это время к тральщикам несколько раз приближались самолеты, по которым в трех случаях открывался зенитный огонь. С двух самолетов передавались радиограммы открытым текстом на румынском (и частью на русском) языке, причем упоминались имена «Мария» и «Мэрэшти» (названия румынских эскадренных миноносцев).

В ходе маневрирования, производившегося со скоростью хода в 16 узлов, тральщики, судя по отчетной кальке, дважды пересекли заграждение S-21 и один раз — минное заграждение S-22, но там мины стояли с углублением в 10 м, а потому были полностью безопасны для надводных кораблей. Впрочем, возможно, тральщики вообще были в стороне от этих заграждений: дело в том, что с 9:16 эта группа маневрировала по счислению. Изредка показывался на горизонте берег, но, возможно, то, что считалось берегом Портицкого гирла, на самом деле являлось дымкой, издали принимавшейся за береговую линию. По ряду признаков, с учетом румынских данных, можно предполагать, что вторая группа тральщиков маневрировала не так близко к берегу, как полагал В.А. Янчурин.

Произведя артиллерийский обстрел района маяка Олинька[73], тральщики в 16:16 легли на курс отхода. Трижды с 16:40 до 17:40 13 декабря, а также утром 14 декабря над кораблями появлялись самолеты-разведчики противника. В 4:40 15 декабря вторая группа тральщиков возвратилась в Поти.

Как мы видим, операция оказалась безрезультатной — хотя в то время считали, что тральщики как минимум тяжело повредили транспорт и миноносец. Если брать планирование, то можно констатировать, что выделение одного эсминца в качестве корабля поддержки двух групп тральщиков оказалось недостаточным: реально он не мог оказать помощь не то что двум группам одновременно, но и даже одной первой. Это было настолько очевидно, что в 14:24, еще не получив от командира первой группы донесения по радио о выполнении задачи, командир бригады приказал командиру «Сообразительного» отходить на юго-восток, то есть к кавказскому побережью. Донесения о выполнении задачи получили от первой группы тральщиков в 14:40, а от второй группы — в 16:34. В то время эсминец скоростью 28 узлов шел к Поти, куда благополучно прибыл днем 14 декабря.

Выбор тральщиков в качестве ударных кораблей удачным не назовешь. Имевшиеся силы позволяли послать к румынским берегам несколько эсминцев, но опасались повторения случая с подрывом мин в параванных охранителях крейсера. Произойди подобное с эсминцем, последствия скорее всего оказались бы гораздо тяжелее. Можно было послать эсминец с тральщиком — но не ходить же первому всю набеговую операцию за тралом. Сегодня мы знаем, что тральщики во время операции 11–14 декабря 1942 г. благополучно избежали встреч с минными заграждениями, но в то время этого гарантировать никто не мог.

Но даже при таком составе ударных групп из тральщиков операция могла стать результативной: конвой-то обнаружили. А дальше имела место вариация на тему предыдущей операции: командир группы оказался не способен провести морской бой, а артиллеристы продемонстрировали низкую выучку. Авиация флота прикрывала корабли на переходе в восточной части Черного моря.

У нас имеется довольно редкая возможность взглянуть на события 14 декабря 1942 г. с румынской стороны. В 10:00 поступило сообщение от гидроавиации, что в 9:45 в 19 милях юго-восточнее знака Бурнас обнаружены два румынских эсминца, шедших курсом зюйд. В это время все румынские эскадренные миноносцы стояли в гавани, поэтому оставалось предположить, что обнаруженные корабли являлись советскими; но само донесение вызвало сомнения, и румынское военно-морское командование ограничилось посылкой приказания гидроавиации уточнить данные разведки.

В 11:25 гидроавиация сообщила, что первое донесение было ошибочным, но в 10:15 в 11 милях северо-восточнее маяка Олинька обнаружили два корабля, шедших курсом 230°. Это соответствовало действительности: тральщики второй группы в это время шли курсом 217° и находились в 10 милях мористее той точки, координаты которой определили румынские летчики. Несколько раньше, в 11 часов, поступило донесение от наблюдательного поста с острова Змеиный об обнаружении в 9:30 в северо-западном направлении двух эскадренных миноносцев, шедших на юг. Это могла быть, опять же, только вторая группа тральщиков, но находившаяся в этот момент в 13 милях южнее острова Змеиный; следовательно, донесение наблюдательного поста передали в Констанцу в искаженном виде.

В 11:40 береговым батареям укрепленных районов приказали повысить боевую готовность. В дальнейшем они ничего не наблюдали, но между 12:12 и 15:40 с береговых постов доносили об орудийной стрельбе и об обнаружении дымов в Жебриянской бухте.

Поскольку обнаруженные самолетом и наблюдательным постом острова Змеиный две группы «эскадренных миноносцев» (а в действительности одна и та же вторая группа тральщиков) шли на юг и находились далеко в стороне от пути конвоя, вышедшего в 8:15 из Сулина в Одессу, его командиру, находившемуся на миноносце «Sborul», приказание на возвращение в Сулину не дали. Но в 12 часов с «Sborul» поступило донесение, что он вступил в бой с двумя советскими эсминцами северо-восточнее Жебриянской бухты. Через 25 минут после получения этого донесения румынским эскадренным миноносцам «Marastl» и «R. Ferdinand», находившимся в Одессе, сыграли приготовление к походу. В ответ на поступившую с «Sborul» просьбу о присылке бомбардировщиков в 12:40 сообщили, что они прибудут… через два часа. Как развивались события далее в Жебриянской бухте, мы уже знаем — миноносец и катерные тральщики справились сами.

В 12:45 самолет-разведчик в 16 милях на юго-юго-запад от маяка Олинька обнаружил два эскадренных миноносца, шедших курсом 220° со скоростью свыше 22 узлов. Это была все та же вторая группа тральщиков, шедшая курсом 264° со скоростью 16 узлов; ее место вторично было определено румынским летчиком с ошибкой в 10 миль, а элементы движения — еще грубее, чем на 10:15. В 13:45 поступило сообщение от германского штаба об обнаружении в 12 милях южнее знака Бурнас двух эскадренных миноносцев, а в 14 часов немцы сообщили, что эти миноносцы поддерживают радиосвязь с «большим кораблем», находящимся восточнее острова Змеиный, но курс этого корабля радиопеленгованием еще не выявлен.