Рамон Менендес Пидаль - Сид Кампеадор Страница 41

Переселение христиан вскоре повлекло за собой новую перемену: они заняли главную мечеть, приспособив для отправления христианского культа. Сид это сделал сразу же, в 1096 г. Император Альфонс тоже христианизовал главную мечеть Толедо через несколько недель после сдачи города, хотя по договору обязывался почитать мавританский храм.

Валенсия Сида подчиняется Испанской империи

Заняв через два года после сдачи города алькасар, часть жилых домов и главную мечеть, христиане стали настоящими хозяевами Валенсии, и первое, что сделал Сид в качестве абсолютного властителя города, — вновь заявил, что является вассалом императора, признав перед маврами «верховенство короля дона Альфонса Кастильского, моего сеньора, коего да хранит Бог многие лета»; это заявление зафиксировал историк Ибн Алькама, и оно соответствует тому, что изложено в старинной «Песни», где Альвар Аньес по указанию Сида преподносит королю недавно приобретенную Валенсию: мол, Сид

Признает вас сеньором, вассалом — себя.

(Стих 1339)

Сид, отказавшись от права воевать с изгнавшим его королем, всегда упорно утверждал, что он королевский вассал. Теперь он передавал королю превосходный форпост против альморавидов, собираясь здесь служить ему, не жалея своих войск и даже жизни своего сына.

Окончательный устав для мавров

Сид, отдавая первые распоряжения и заключая договоры с побежденными валенсийцами в первые дни после сдачи города, следовал новой политике наибольшего благоприятствования, очень характерной для кастильского завоевателя: он желал, чтобы мавры города и христиане предместий сосуществовали мирно, без грабежей, при режиме вассального подчинения, а он сам бы добросовестно вершил правосудие.

Теперь же эта первоначальная политика Сида — сосуществование без грабежа — в силу изменившихся обстоятельств оказалась непригодной. Альморавиды, подчинив себе испанских мавров, обострили этнический характер борьбы между маврами и христианами и, преследуя мосарабов, разжигали религиозную ненависть. Режим вассального подчинения без грабежей пришлось ужесточить.

Договоры о капитуляции XII в., навязанные Альфонсом Воителем Туделе в 1115 г., Сарагосе в 1118 г. и в подражание ему графом Барселонским — Тортосе в 1148 г., по сути воспроизводили окончательный устав Валенсии, а отчасти и устав Толедо: авторы этих договоров использовали опыт Сида. Так, эти уставы оставляли побежденным маврам их кадия и прочих магистратов при условии принесения присяги на верность; оставляли им недвижимость, а данникам — десятину; признавали их законы и обычаи; запрещали захват пленных внутри города — все, как Сид учредил в Валенсии. Но, кроме того, если маврам и позволяли по-прежнему жить в своих домах и молиться в главной мечети, как в начале своего завоевания сделали Сид и Альфонс в Толедо, авторы этих документов не дожидались, чтобы изгнание мавров в предместья и освящение мечети произошли стихийно и сумбурно, как в Валенсии и Толедо, — эти договоры, опережая события, предвосхищали их и назначали для них срок: в течение года после сдачи мавры должны были покинуть свои дома и свою мечеть и перебраться на жительство в предместья, за стены города. В соответствии с этими соглашениями XII в. мавры Туде-лы, Сарагосы и Тортосы через год после капитуляции оказались в таком же положении, как мавры Валенсии через два года после того, как сдались, но у первых было преимущество: в Туделе, Сарагосе и Тортосе благодаря опыту и должной предусмотрительности ситуация разрешилась мирно, тогда как в Валенсии потребовались потрясения. Для объяснения влияния Сида, обнаруженного нами в этих договорах XII в., следует учесть, что их автор, Альфонс Воитель, в молодости побывал у Родриго в Валенсии, как мы увидим позже; вероятно, он здесь говорил с кастильцем о положении побежденных мавров, и в этих беседах вызревали будущие договоры о капитуляции Туделы и Сарагосы; после их воспроизвел в отношении Тортосы Раймунд Беренгер, сын зятя Кампеадора.

7. Новые победы и завоевания

На помощь Сиду идет Педро I

Сид всегда поддерживал очень тесные связи с королем Педро Арагонским и его братом, инфантом Альфонсом.

Педро только что, 26 ноября 1096 г., захватил Уэску — после очень продолжительной осады и после сражения при Алькорасе, в котором он победил эмира Сарагосы и его союзника, графа Гарсию Ордоньеса, прибывших на помощь осажденному городу. Когда все были заняты обустройством управления только что завоеванным городом, в Уэску прибыл посланник Сида с просьбой о военной помощи ввиду новой опасности, грозящей югу Валенсий-ской области со стороны альморавидов. Наваррские и арагонские рикос омбрес, утомленные как чрезвычайно долгой осадой, так и недавней битвой, которую им пришлось выдержать, не хотели идти в Валенсию, но король Педро, человек, лишенный и толики эгоизма, поражавший всех как чистосердечием, так и неколебимым мужеством, не мог и подумать о нарушении договора с Сидом и упустить возможность для столь великой службы Богу, как помощь величайшему христианскому рыцарю, которая не позволит тому погибнуть; поэтому в присутствии всего двора он обещал посланнику Кампеадора, что в течение двенадцати дней будет в Валенсии. Сказано — сделано: не забыв оставить в Уэске сильный гарнизон, он с частью наваррских и арагонских воинов, только что выигравших бой с Мустаином, направился к берегам Средиземного моря. С ним поехал и его брат Альфонс. Инфант Альфонс, будущий король по прозвищу Воитель, будущий завоеватель Туделы и Сарагосы, которому при Алькорасе было поручено командовать авангардом, теперь будет учиться у Сида, как обращаться с покоренными маврами и какова тактика альмо-равидов, которая через какое-то время, при Фраге,48 окажется столь роковой для него.

Подкрепление прибыло в Валенсию до истечения обещанных двенадцати дней. Помогая Кампеадору, арагонцы отдаляли опасность, которой вторжение африканцев могло со временем грозить их собственным границам.

Помощь Пенья-Кадьелье

Сид принял в Валенсии своего царственного гостя с величайшими почестями, и оба двинули войска на помощь замку Пенья-Кадьелья. Этот замок, который Сид отстроил в 1091 г. для охраны двух перевалов — через Хативу и через Гандию, — которыми только и можно было пройти с юга на валенсийскую равнину, в то время из-за нехватки припасов был бы не в состоянии выстоять, если бы альмо-равиды из Дении вновь перешли сьерру Беникадель, которую защищал замок.

Чтобы добраться до Пеньи-Кадьельи, Сид выбрал кратчайший путь — через Хативу. Но, приблизившись к этому городу, он обнаружил, что проход перекрыл племянник Юсуфа — Мухаммед, побежденный при Куарте Мухаммед держал гарнизон в Хативе и подготовил значительное войско в 30 000 всадников, альморавидских и андалусских, вооруженных до зубов. К югу от Хативы долину сдавливали горы, и в теснине между ними, ширина которой едва достигала половины лиги, помещались только река и римская дорога, идущая почти по берегу; альморавиды заняли высоты, господствующие над дорогой, и идти дальше для христиан было чрезмерно рискованно.

Однако Сид пошел. Пока христиане проходили ущелье, мавры со своих гор шумно издавали воинственные кличи, но за весь день так и не спустились, чтобы завязать бой, — то ли потому, что Сид укреплял каждую занимаемую позицию, то ли, возможно, пока не считали нужным атаковать, чтобы он не вернулся назад, а вступил бы в горный район, где его будет легко загнать в тупик и уничтожить.

Так Кампеадор и король Педро невредимыми достигли долины Альбайды. Они отправили отряды в набег в разные стороны, добыли в окружающем районе скота и съестных припасов и поместили это все под охрану стен Пеньи-Кадьельи, в изобилии снабдив провизией ее укрепления.

Сражение при Байрене

Для возвращения в Валенсию Сид выбрал более широкий путь, чтобы избежать теснин Хативы, где оставалось вражеское войско. Поэтому он направился к морю и разбил свой лагерь, вместе с лагерем короля Педро, перед высотами Байрена.

Здесь пройти тоже было трудно. Теперь три укрепленных здания разрушенного замка Байрен расположены на вершинах, а башни и стены спускаются вниз и идут вдоль дороги, зажатой между горой с одной стороны и болотистой местностью с другой; ныне все это побережье — заболоченная низина, где растет тростник и разводят рис, но во времена Сида море (которое с каждым годом заметно отступает от валенсийского берега) должно было доходить почти до дороги, потому что еще в XIII в. у монастыря Байрена могли причаливать галеры. Этот проход, столь трудный для Сида, сегодня довольно широк, хоть и поуже Фермопильского, с которым так нелегко пришлось Ксерксу, — наносы так расширили Фермопильское ущелье, что теперь его не узнать.