Юрий Жуков - Настольная книга сталиниста Страница 43

Вопрос из зала. При Сталине хоть раз были альтернативные выборы?

Ю.Н. Жуков. Нет, хотя в 1937 г. и был принят избирательный закон, в котором четко предусматривались альтернативные выборы. Именно развязав репрессии, партократия и создала ту ситуацию, при которой альтернативные выборы были уже невозможны. Они неизбежно привели бы к гражданской войне. Поэтому тогда пришлось от них отказаться.

Вопрос из зала. Юрий Николаевич, у вас есть биографические данные руководителей, о которых вы сказали, что это были малограмотные участники Октябрьской революции? По моим данным, малограмотные участники Октябрьской революции к тому времени уже сошли с политической арены. Это были другие люди, люди другого типа.

Ю.Н. Жуков. В рукописи моей книги, посвященной политическим реформам 1933–1937 гг., даны краткие биографические справки о большинстве этих людей с указанием, какое у них образование (чаще всего — городское училище, т. е. двухклассное, подчас это в лучшем случае, а иногда и никакого не было) и их роль в революции и Гражданской войне. Вся их карьера начиналась в 1917 г. Приведу такой простой пример, чтобы немного отодвинуться от чистой политики.

Все знают балерину Майю Плисецкую и знают о том, что её отца репрессировали. Обычно она называет должность отца — консул на Шпицбергене. На самом деле он был директором треста «Арктикуголь», управляющим тремя угольными шахтами на Шпицбергене. Вот его биография: до революции никакого образования, ученик часовщика. После революции — старший следователь Киевской и Одесской ГубЧК, два года работы там, работы настолько тяжёлой, что он заболел и поехал в Москву лечиться. Потом он возглавил животноводческий совхоз в Казахстане, в Московской области. Затем перешёл во Внешторг и торговал кружевами и бочкотарой, а ещё позже — принял предложение руководить работой шахт. Вот пример ярчайший, с моей точки зрения, биографии человека, который попал под молот репрессий. И если брать высший начсостав страны, то у них были примерно сходные биографии.

Вопрос из зала. Можем ли мы сказать, что знаменитый спор между Лениным и Сталиным по национальному вопросу история все-таки разрешила в пользу концепции Сталина?

Ю.Н. Жуков. Я бы ответил положительно, потому что результатом ленинской национальной политики и образования СССР стал 1991 г.

Реплика из зала. Хотя Сталин тоже не довел до конца то, что мог бы.

Ю.Н. Жуков. Он не мог. Поскольку не был всевластен: он не мог перешагнуть ни через Политбюро, ни через ЦК, и если голосовали против…

Реплика из зала. Вы же сами пишете, что Политбюро не собиралось…

Ю. Н. Жуков. Оно собиралось, но не официально.

Вопрос из зала. Как это так?

Ю. Н. Жуков. Отвечаю: да, не было протокольного заседания Политбюро, но фактически члены Политбюро, входившие в узкое руководство, собирались регулярно, практически каждый день. Да, это не регистрировалось как заседания Политбюро, но те же люди действовали и обсуждали важнейшие вопросы, принимали по ним решения. Дело же не в «шашечках» на такси, а в том, чтобы ехать.

Вопрос из зала. Простите, единоличной диктатуры Сталина не было?

Ю.Н. Жуков. Я 10 лет штудировал все документы, которые только сегодня доступны, и немножко те, которые и сегодня недоступны, но не обнаружил, что Сталин был всесилен. Не обнаружил!.. Если вы такие документы найдёте, я подниму руки и сдамся вам тут же. Тут же! И откажусь от своих воззрений.

Глава 3

Другой взгляд на Сталина

Для меня Сталин — исторический персонаж[127]

«Иной взгляд» на Сталина у меня, как историка, сложился в результате изучения подлинных документов, относящихся к первым послереволюционным десятилетиям нашей истории. Принимаясь за работу с архивными материалами, никаких готовых суждений или оценок я в голове не держал. Следовал только подлиннику. И неожиданно обнаружил нечто такое, что не укладывалось в традиционные стереотипы: например, что Сталин никогда не рвался к власти и не был единоличным, полновластным правителем.

После смерти Ленина в начавшейся в Политбюро борьбе леворадикалов (Троцкий, Зиновьев, Каменев) с праворадикалами (Бухарин, Рыков, Томский) по вопросу о мировой революции Сталин не участвовал. Считал, что надо не дискутировать, а, взяв курс на индустриализацию, заняться своими внутренними насущными делами. Но, будучи в Политбюро седьмым членом, Сталин оставался в одиночестве. В 1926 г. даже подавал в отставку, которую Пленум не принял. Другой пример более позднего времени. Январь 1944 г. Уже ясно, что исход войны предрешен, что нас уже ничто не остановит и мы дойдем до Берлина, а может быть, и до Атлантики.

Сталин знал, что страна, разделенная по национальному признаку на союзные и автономные республики, неустойчива. Это может привести к неисправимым последствиям. И поэтому он при поддержке Молотова и Маленкова принимает решение, которое вынашивал еще в первой половине 1930-х гг.: попытаться изменить политический строй страны. Для начала они предлагали по сути дела ликвидировать партию.

Выглядело это, конечно, не так страшно. Говорилось, что существует две системы власти — государственная и партийная. Партийные структуры, забирая себе самых лучших людей, юридически ни за что не отвечают. Они могут предлагать, контролировать. Но всё делают советские структуры, они же и несут ответственность за выполнение конкретных решений. Во всяком случае, так было тогда.

Проект постановления ЦК, подготовленный группой Сталина, предлагал все функции по управлению страной передать советским структурам. А за партией оставить только агитацию, пропаганду и участие в подборе кадров. Три члена Политбюро подписали этот проект, остальные задробили. Он не был даже вынесен на Пленум ЦК. Участники Пленума так и не узнали, какая готовилась под них мина.

Ещё в 1917 г. Сталин, выступая против предложения Ленина, отстаивал линию на то, чтобы послефевральская Россия оставалась единой страной. Никаких национально-территориальных единиц, никаких автономий! Он был прав. В марте — апреле 1917-го страна начала распадаться. И Сталин оказался главным человеком, который заново соединил разорванные части недавно единой страны.

Дело в том, что Сталин был единственным в партии специалистом по национальному вопросу. И до 1917 г. Ленин писал, что по этому делу следует обращаться к нему. Так вот, подготавливая Конституцию 1918 г., первую за всю 1200-летнюю историю существования нашей страны, Сталин не предусматривал деления России по национальному признаку. Российская Федерация состояла из областей, в которые входили 2–3 — 4 губернии, связанные между собой исторически и экономически. Иногда они назывались республиками. Например, Крым с прилегающим северным Причерноморьем назывался Таврической республикой. Такой видел Сталин Российскую Федерацию.

Когда образовался СССР, Троцкий с наслаждением писал, что им удалось выкрутить Сталину руки и заставить его подготовить новую Конституцию на основе национально-территориальных единиц.

Но главная опасность заключалась в том, что леваки вынудили создать союзные республики. Почему все они — Ленин, Троцкий, Зиновьев, Рыков, Бухарин — настаивали на создании СССР? Да потому, что считали: через месяц или год в Германии победит революция. И будет неудобно, чтобы страна с такой, как у немцев, индустрией, с таким организованным рабочим классом вступала в состав отсталой сельскохозяйственной России. А вот форма союза позволит им соединиться. Как образец этого были придуманы Украинская, Белорусская, Закавказская союзные республики. Такая же участь уготавливалась Польше, Чехословакии, Венгрии, где тоже должна была бы победить революция.

Когда я начинал писать свои книги, то просто этого не знал. Оказывается, прав был Павел Николаевич Милюков, глава кадетской партии, создатель белого движения, который в конце 1930-х гг. писал Сталину панегирик. А когда началась война, в передовице своей газеты «Последние новости» Милюков призывал эмиграцию поддержать СССР и Сталина в борьбе против немцев. Чем глубже я залезаю в документы, тем больше убеждаюсь, что в XX веке в нашей стране было только два настоящих государственника, которые радели не о своих политических интересах, а о стране, чтобы она сохранила целостность, была мощной, экономически современной державой. Это были Милюков и Сталин.

Вот почему у меня в книгах Сталин «иной» — как с точки зрения Зюганова, так и с точки зрения Немцова и им подобных.

Репрессии есть, были и будут в любой стране мира. Просто они различаются друг от друга цивилизационным уровнем. В частности, комфортность тюрем в США не сравнима с таковыми во многих других странах. Вот, говорят, какие нехорошие большевики — депортировали немцев, чеченцев, крымских татар. И забывают, что немецкие колонисты стреляли в спину нашим солдатам. Чеченцы служили под нацистскими знаменами. Севастополь пал потому, что крымские татары провели фашистов в наш тыл. Американцы тоже после нападения Японии на Перл-Харбор в 24 часа выслали этнических японцев в пустыню Невады, где в условиях концлагеря они оставались до конца войны.