Владимир Добров - Тайный преемник Сталина Страница 44

Сталин ведет огонь из прошлого и точно попадает в цель, предупреждая о гибельных для страны последствиях привлечения западного капитала. А ведь этого не понимают или, точнее, не хотят понять те, кто рассчитывает сделать Россию современной державой за чужой счет… Наивная, если не сказать глупая затея, иллюзорность которой была очевидной еще в начале прошлого века. Увы, и в начале нынешнего она для влиятельных лиц в руководстве страны отнюдь не представляется наивной.

Те, кто хоть немного знаком с историей России, знают, что капитализм уже ставил нашу страну на грань распада и гибели. Случилось это в 1917 году, когда буржуазно-демократическая, февральская революция, обострившая все проблемы российского государства и показавшая полную неспособность их решить пришедшими к рулю «демократическими» лидерами, довела страну до всеобщего социального взрыва. Спасла Россию и решила эти проблемы революция социалистическая, которая при всех ее издержках и эксцессах, сумела направить этот взрыв в созидательное русло, в строительство подлинно справедливого общественного строя, о котором мечтали лучшие умы человечества в течение многих столетий.

Сегодня, похоже, ситуация повторяется. Россия вновь на грани распада и гибели. И опять виной этому капитализм. В отличие от Запада он, как и в царское время, принял уродливые, варварски-криминальные, тупиковые для развития страны формы. Да они и не могут быть иными в силу ее объективной специфики, особенностей истории, экономики, культуры, менталитета и психологии народа. Навязываемые России чужеземные, генетически неприемлемые для нее схемы развития неизбежно ведут к такому результату.

Сталин не случайно занимался глубоким изучением истории страны и попыток ускорения ее развития, предпринимавшихся правителями прошлого. Ивана Грозного, считавшегося с традициями страны, он предпочитал Петру I, игнорировавшему их и пытавшемуся внедрить европейские порядки, ломая Россию через колено.

Дореволюционная царская Россия была страной с отсталой, преимущественно сырьевой экономикой, все больше и больше впадавшей не только в экономическую, но и политическую зависимость от государств Антанты, с которыми связала себя союзническими отношениями. То же самое, по сути, происходит и в нынешней России, несмотря на «жесткие» заявления ее руководителей, — только современную, расширенную и объединенную Антанту возглавляют теперь США.

Все более похожей на царскую становится и нынешняя российская правящая элита: те же пышные слова о «сильном российском государстве», «державности» — при полной неспособности подкрепить эти слова реальными делами; тот же растущий разрыв между безумной роскошью олигархической верхушки и бедственным, резко ухудшающимся в моменты кризисов положением широких слоев народа. И такая же самонадеянная уверенность правителей страны в правильности избранного ими курса, в том, что другие пути предлагают лишь противники государства российского, которые всегда будут в ничтожном меньшинстве и которые никогда не получат широкой поддержки народа поскольку ни при каком раскладе не смогут поколебать незыблемые государственные устои. То есть авторитарную власть первого лица, которая в царской России гарантировалась монархическим происхождением, а в нынешней «демократической» — подконтрольным правящей элите механизмом парламентских и президентских выборов.

Отвечавшим за безопасность страны царским сановникам, как и всем почти без исключения монархическим, либеральным и «демократическим» деятелям, большевистская партия, партия коммунистов во главе с В.И. Лениным казалась ничтожной идеологической сектой, кучкой безнадежно оторвавшихся от жизни заговорщиков и авантюристов без какой-либо серьезной политической перспективы, «группкой маргиналов», по современной терминологии. И даже после февральской революции Ленина, заявившего о том, что большевики готовы взять власть в свои руки и приступить к решению назревших проблем страны, подняли на смех и долго издевались по поводу его «политической клоунады», способной только позабавить трезвомыслящих людей. Но в октябре того же 1917 года никто уже не смеялся. «Ничтожная кучка авантюристов» не только сумела взять власть, но и отправить на историческую свалку как устаревший хлам буржуазный строй, представлявшийся многим незыблемым на века. А затем в кратчайшие, казавшиеся немыслимым сроки создать мощное социалистическое государство, вторую по экономическому и научно-техническому потенциалу державу мира.

Трагикомизм ситуации в том, что нынешнее российское руководство испытывает какую-то неодолимую тягу к атрибутам и символике дореволюционного царского режима. То ли не знают, то ли просто не хотят знать того, как обличали антинародность, духовную и нравственную деградацию этого режима передовые люди в самой России и за рубежом — от Льва Толстого, Антона Чехова и Ивана Бунина до Анатоля Франса, Лиона Фейхтвангера и Бернарда Шоу. Но главное — делают вид, что им неведомо, чем этот «исконно российский» режим кончил. Поистине, когда кого-то хочет погубить господь, он лишает его разума.

Аналогии с царской Россией продолжают напрашиваться сами собой. Последний российский император Николай II, отмахивавшийся от всех предупреждений о близком крахе, был искренне уверен, что «все образумится», что «смутьяны» и «бунтари», поддерживаемые из-за рубежа, не пользуются поддержкой в народе, что русские люди в своем большинстве продолжают обожать своего царя, и что доказательством тому служат толстые связки верноподданнических писем, регулярно доставлявшихся ему угодливыми царедворцами. Совсем как в наши дни, когда эти письма заменили высокие рейтинги популярности российских руководителей и победные результаты выборов правящей партии, которыми их тешат точно такие же угодливые чиновники и руководители социологических служб.

В сегодняшней капиталистической России, как и России царской, дореволюционной, зреют противоречия и антагонизмы, подтачивающие правящий режим и одновременно подготавливающие почву для его неизбежного ухода. Ведь сейчас, как и в начале прошлого века, ни одной из фундаментальных проблем, стоящих перед страной, ее властями решить не удается. Более того, их плохо продуманные, зачастую импульсивные попытки хотя бы в чем-то добиться успеха заканчиваются прямо противоположными результатами. Говорят о модернизации производственного потенциала страны, а он, наоборот, все сильней по своему техническому уровню отстает от передовых государств уже не только Запада, но и стран третьего мира. Толкуют о необходимости диверсификации российской экономики, а она все сильней деиндустриализуется и во все большей степени становится сырьевым придатком этих государств, а в последнее время и быстро развивающихся азиатских стран, того же, например, Китая. Уже многие годы громогласно обещают решительно искоренить коррупцию, а она все глубже проникает во все поры государственного аппарата, — даже по официальным данным, ее размер за последние 10 лет возрос минимум в три раза. Принимают программы строительства доступного и комфортного жилья, а оно в результате выполнения этих программ становится еще более недоступным, так же, как и ипотека, возможность использования которой для большинства россиян с каждым годом становится все менее реальной. И так по всему кругу многочисленных и разнообразных проблем — от внедрения новейших технологий до культуры образования, здравоохранения, спорта, где вместо обещанного подъема наблюдается прогрессирующий спад. И удивляться тому не стоит.

Как уже говорилось, за все годы рыночных преобразований в стране не создано ни одного по-настоящему современного, оснащенного новейшими технологиями машиностроительного предприятия. А ведь даже в брежневские, застойные времена их ежегодно вводились многие десятки. Впрочем, тот период, над которым постоянно упражняются в остроумии нынешние, развлекающие публику телесмехачи, кажется по сравнению в нынешними временами невиданным расцветом. Ведь в результате превозносимых до небес рыночных преобразований перепрофилированы на бытовую мелочевку или же полностью разрушены даже те предприятия, особенно в отраслях военно-промышленного комплекса, которые действительно задавали тон развитию научно-технического прогресса во всей экономики. Что и говорить, если еще в 2001 году доля машиностроительной продукции в российском экспорте в Китай составляла около 40 процентов, а к 2009 году она упала до 5… А ведь еще сравнительно недавно в этой стране смотрели на Россию на пример быстрого индустриального развития, как на страну, которая может оказать реальную помощь в создании высокотехнологичных предприятий флагманов научно-технического прогресса во всей экономике. Теперь, по большому счету, России надо помогать здесь самой.