Синдром публичной немоты. История и современные практики публичных дебатов в России - Коллектив авторов Страница 44

«Строго лидерский» вариант разворачивается в том случае, если авторитетный «лидер» приходит на собрание с заранее подготовленной повесткой, которая доносится им/ею до остальных активистов. На встречах, проходящих в «строго лидерском» стиле, самый авторитетный активист озвучивает общие для движения вопросы, предлагает варианты их решения и распределяет среди «рядовых» активистов поручения, определяя практические детали и зоны ответственности: «Есть сведения о готовящемся сносе здания Х. Мы должны срочно распространить эту тревожную информацию в ЖЖ, на градозащитных форумах и на страницах местных сообществ. Кто возьмет на себя ЖЖ? Так… Таня, ты успеешь до четверга отписаться? Хорошо. Записывай инфу для постов… Одновременно нужно написать запрос в КГИОП и письмо в прокуратуру. Кто может помочь это сделать?» Такого рода однонаправленные взаимодействия, когда все коммуникативные процессы инициируются авторитетным «лидером», – как правило, не оставляют места для дискуссии в том смысле, которым наделяют «дискуссию» словари[129].

Я допускаю, что подобные одноканально организованные собрания могут быть эффективны с практической точки зрения: решения спускаются сверху вниз, отчеты идут снизу наверх, все организовано быстро и четко. Однако присутствие на встречах, проходящих по «строгому лидерскому» сценарию, вызывало ассоциации то ли с производственным совещанием вертикально интегрированного холдинга, то ли с сектантским радением. Поскольку на таких собраниях исключительная роль отводится «лидеру», очевидно, что их успех или неудача зависят от настроения, усталости, сосредоточенности и прочих индивидуальных переменных одного человека. Позиция рядовых участников здесь сводится к роли внимающих зрителей, получающих от авторитетного «лидера» информацию, поручения, критику, эмоциональную зарядку и т. д. Дискуссии на подобным образом организованных собраниях могут вестись только вокруг отдельных нюансов и мелких практических деталей реализации уже принятых «лидером» стратегических решений. Фактически в «строго лидерском» сценарии общее обсуждение нужно, только чтобы легитимировать уже принятые решения. Это строго иерархичная модель, при которой минимизируются возможности коллективных обсуждений.

Другой – «координационный» – вариант развития «авторитетного» сценария имеет место, когда наиболее авторитетный в движении активист выступает скорее в роли группового координатора. В этом случае неформальный лидер начинает собрание с вовлечения отдельных его участников в процедуру сбора информации и предложений, пытаясь совместно определить общую для группы повестку. Это диалоговый вариант «авторитетного» сценария, который я наблюдал в 2010 году на собраниях одной локальной группы, выступающей против планов надстройки мансардного этажа в историческом здании, расположенном в охраняемой ЮНЕСКО «парадной части» старого Петербурга. Проект «надстраивания» мансардного этажа принадлежал крупной девелоперской компании и был поддержан соответствующими комитетами городской администрации.

Из 15 участников этой дискуссии большинство были собственниками квартир в надстраиваемом историческом доме. Они объединились, чтобы не допустить строительства мансарды, потому что такая реновация, по их мнению, увеличила бы нагрузку на и без того ветхую коммунальную инфраструктуру, нарушила бы привычный облик старого архитектурного ансамбля и, наконец, снизила бы стоимость их недвижимости. Кроме жителей дома, в активистское «ядро» входили несколько опытных экспертов из общегородских движений «экологов культуры», которые не хотели допустить, чтобы девелоперы «изуродовали» историческое здание, и консультировали локальную инициативную группу по вопросам тактики эффективной общественной защиты своего дома как «памятника истории и культуры»[130].

Раз-два в неделю участники «антимансардной группы» собирались у парадной лестницы старого дома для обмена информацией и координации совместных действий. Это были люди разного возраста, опыта и достатка, которые не всегда находили общий язык. Их собрания организовывались неформальным лидером инициативной группы – женщиной средних лет, волевой и очень компетентной в коммуникативном плане.

Как и в других наблюдаемых случаях, без усилий модератора групповое обсуждение дробилось на несколько сепаратных разговоров в мини-группах «своих» (пожилые отдельно, градозащитные эксперты отдельно, собаководы отдельно). Лидер «антимансардников» брала на себя функции ведущего общей дискуссии. Ее стратегия опиралась на последовательное вовлечение в коллективное обсуждение наиболее деловых и конструктивно настроенных представителей мини-кружков. Обращаясь к тому или иному активисту, лидер-координатор не просто делилась какой-то информацией и раздавала поручения, она втягивала участников собрания в совместную работу. В ходе «опроса» наиболее ответственных активистов формировался общий список тем для коллективного обсуждения, возникало ощущение единства и четких перспектив. При этом основное направление организованной по «авторитетному» сценарию дискуссии все же оставалось под контролем «модератора», которая призывала всех вносить «рацпредложения», одновременно регулировала порядок обсуждения и корректно резюмировала его итоги. Организованная по «авторитетному» сценарию, но в «координационном» стиле дискуссия содержит некоторые элементы обратной связи, которые сам «авторитетный» ведущий и инициирует. Обсуждение часто уступает место согласованиям: кто и что будет делать и по скольку рублей нужно «скинуться» в этот раз. А инициативные предложения возникали редко. Большинство участников этой группы не были готовы активно вести себя на публике, предлагать оригинальные решения, брать на себя ответственность за планирование коллективного действия. Но они были готовы по мере сил вовлекаться в эту деятельность.

В) «Состязательный» сценарий

«Авторитетные» сценарии проведения общих встреч и дискуссий в среде градозащитных активистов предполагают, что среди участников собрания существует консенсус в отношении фигуры «лидера». Его/ее мнение для группы обладает большим значением и весом, чем позиция любого рядового активиста. Более того, мнение авторитетного «лидера», как правило, публично не оспаривается. Иная ситуация возникает, когда в движении или инициативной группе нет консенсуса по поводу «самого авторитетного активиста», когда на эту роль претендуют два и более спикера, а большинство участников коллективного обсуждения формируют свое представление о дискутируемых вопросах по ходу дебатов. Тогда собрания происходят либо по описанному выше не ориентированному на результат «тусовочному» сценарию, либо по «состязательному» сценарию, наиболее близкому к хабермасовскому пониманию дискуссии, когда ее участники обладают равными возможностями, свободны обсуждать и критиковать любые общие вопросы в диалоговом режиме.

В ходе наблюдения особенностей коммуникативного взаимодействия активистов градозащитных движений и локальных инициативных групп я несколько раз становился свидетелем «состязательного» сценария публичного дебата. В рамках «состязательного» сценария публичная дискуссия способна породить оригинальные решения обсуждаемых проблем, поскольку развивается через аргументированное оспаривание как специфическая форма «негативного сотрудничества» [Буш 1985: 261], когда оспаривание аргументов приводит к их совершенствованию. Успех «состязательного» сценария скорее вероятен, если стороны соблюдают формальные правила и придерживаются простых этикетных норм публичного дебатирования а-ля Хабермас. Используя метафору Мэри Маколи, можно сказать, что дискутанты, как танцоры, должны владеть определенными па, попадать в ритм, не сталкиваться с другими танцующими. В противном случае обсуждение обычно перерастает в неуправляемый дискурсивный конфликт. Примером чему может служить одно заседание молодых градозащитников, которое на моих глазах из рутинного собрания актива «по текущим вопросам» превратилось в яростную