Николай Ачкасов - Засекреченные войны. 1950-2000 Страница 45

Через несколько минут небо над чешским аэродромом загудело. Каждые 30 секунд на взлетно-посадочную полосу садился очередной транспортный самолет Ил-14–30Д. Не успевал он докатиться до конца полосы, как на нее садилась следующая машина. Из транспортников, не дожидаясь полной остановки, выпрыгивали десантники. На выгрузку вооружения и техники из самолета тратили не более трех минут. Люди и боевая техника тут же разворачивались и устремлялись к намеченным целям в Праге.

То же происходило и на других чехословацких аэродромах, где к утру 21 августа советские десантники уже полностью взяли обстановку под контроль. Всего через несколько часов десантники и армейцы взяли под свою охрану центр чехословацкой столицы — мосты через Влтаву, здания Центрального Комитета Компартии Чехословакии, Министерства внутренних дел и Министерства обороны, другие стратегические объекты.

Обтекатель антенной системы Ту-16Р (самолета электронной разведки) Ил-14, уже списанный из летного состава «по старости»

С территории ГДР, кроме ограниченного числа подразделений народной армии ГДР, по особому плану «Август 68» в Чехословакию вводились соединения и части Группы советских войск в Германии (ГСВГ), которой командовал маршал П. Кошевой. Задачу выполнили войска 1-й танковой армии, 20-й гвардейской армии и 16-й воздушной армии. Переход границы был осуществлен на 200-километровом фронте силами восьми дивизий, а это 2 тыс. танков и еще столько же бронетранспортеров.

Через 5 ч 20 мин после перехода государственной границы части и соединения ГСВГ уже пришли на помощь десантникам в Праге. Но еще до этого, через несколько часов после пересечения границы нашими войсками, радио Праги успело передать обращение президиума ЦК КПЧ о том, что войска «пяти стран — членов Организации Варшавского договора без уведомления президента ЧССР, ее премьера и первого секретаря ЦК КПЧ захватили территорию страны».[114]

Однако еще накануне ввода войск маршал Гречко информировал министра обороны ЧССР о готовящейся акции и предостерегал от оказания сопротивления со стороны чехословацких вооруженных сил.

Было «временно нейтрализовано» политическое и государственное руководство страны, чего в утвержденном заранее плане не было. Но необходимо было пресечь возможные инциденты, подобные выступлению ЦК КПЧ по пражскому радио. Разведывательная рота во главе с подполковником М. Серегиным в семь часов утра захватила здание ЦК КПЧ, разоружив охрану и перерезав все телефонные провода. Через несколько минут десантники уже ворвались в комнату, где заседали чехословацкие руководители. На вопрос одного из присутствовавших: «Господа, что это за армия пришла?» — последовал исчерпывающий ответ:

— Это пришла Советская армия для защиты социализма в Чехословакии. Прошу соблюдать спокойствие и оставаться на местах до прибытия наших представителей, охрана здания будет обеспечена.

 Бои на улицах Праги — исход явно предрешен… Советский БТР-152 на улице города

В семь часов дня 21 августа все чехословацкое руководство, на двух бронетранспортерах, под конвоем десантников было доставлено в аэропорт и самолетом вывезено в Легницу (Польша), в штаб Северной группы войск. Оттуда их переправили в Закарпатье, а затем в Москву на переговоры с советскими лидерами.

Колонна Т-54А с опознавательными полосами «свой — чужой»

Часть десантников заняла позиции вдоль шоссе от аэродрома к Праге с целью пресечь возможные попытки чехословацкой армии помешать вторжению. Но часа в четыре утра, вместо чешских машин, ослепляя солдат светом фар, прогромыхала первая колонна советских танков из состава 20-й гвардейской армии.

Еще через несколько часов на улицах чехословацких городов появились первые советские танки с белыми полосами на броне, чтобы можно было отличать свои машины от однотипных чешских танков. Рев танковых дизелей, грохот гусениц разбудил в это утро мирно спавших горожан. На улицах утренней Праги даже воздух был настоян на танковой гари. У некоторых людей, как солдат, так и мирных горожан, возникло тревожное ощущение войны, но в целом можно заметить, что в массе своей чехи оказались пассивными — ввод войск вызвал у них скорее любопытство, чем страх.

Главная роль в операции по установлению контроля над ситуацией в стране отводилась танковым соединениям и частям — 9-й и 11-й гвардейским танковым дивизиям 1-й гвардейской танковой армии генерал-лейтенанта танковых войск К. Г. Кожанова из ГСВГ, 13-й гвардейской танковой дивизии из Южной группы войск, 15-й гвардейской танковой дивизии генерал-майора А. А. Зайцева из Белорусского военного округа, 31-й танковой дивизии генерал-майора А. П. Юркова из состава 38-й общевойсковой армии Прикарпатского военного округа и танковым полкам мотострелковых дивизий.

Учитывая разницу в скорости передвижения, советское командование дало приказ наземной группировке перейти границу, когда десантники еще готовились к высадке. В час ночи 21 августа 1968 г. части и соединения 38-й армии генерал-лейтенанта А. М. Майорова перешли государственную границу ЧССР. С чехословацкой стороны никакого сопротивления не было. Передовая мотострелковая дивизия генерал-майора Г. П. Яшкина прошла 120 км за 4 ч.

В 4 ч утра был открыт счет потерям. В 200 км от границы, возле небольшого городка Попрад, перед разведывательным дозором из трех танков Т-55 остановилась «Волга», в которой сидел командарм 38-й армии генерал Майоров. К машине подошли подполковник Шевцов и начальник Особого отдела армии Спирин, которых сопровождали спецназовцы КГБ (их приставили к генералу накануне вторжения, и они контролировали каждый его шаг). Майоров приказал Шевцову:

— Подполковник, узнайте причину остановки танков.

Не успел генерал договорить, как один танк ринулся на «Волгу». Спирин, схватив Майорова за плечо, выдернул его из машины. В следующее мгновение «Волга» захрустела под гусеницами танка. Сидевшие на передних сиденьях водитель и радист успели выскочить, а сержант, сидевший рядом с генералом, был раздавлен.

— Что ж вы, сволочи, делаете?! — заорал командарм на командира танка и механика-водителя, спрыгнувших на землю.

— Нам надо на Тренчин… Майоров приказал, — оправдывались танкисты.

— Так я и есть Майоров!

— Мы не узнали вас, товарищ генерал…[115]

Причиной аварии стала усталость механика-водителя.

Он, остановив машину, чтобы передать управление сменщику, оставил танк на тормозе, не выключив первую скорость, и забыл сказать об этом. Механик-водитель, заведя машину, снял ее с тормоза. Танк прыгнул на стоявшую перед ним «волгу». Лишь счастливая случайность уберегла от гибели генерала Майорова, а не то целая армия могла оказаться без командующего в первые же часы пребывания на чужой земле.

К исходу 21 августа войска 38-й армии вышли на территорию Словакии и Северной Моравии. Борьбу против незваных гостей начали простые граждане. В Праге молодежь наскоро пыталась соорудить непрочные баррикады, иногда бросали в военнослужащих булыжники и палки, снимали таблички с названиями улиц. Больше всего страдала оставленная хотя бы на секунду без присмотра техника. За первые три дня пребывания в ЧССР только в 38-й армии было подожжено 7 боевых машин. Хотя боевые действия и не велись, но потери все же были. Наиболее впечатляющим и трагическим был подвиг, совершенный на горной дороге танковым экипажем из состава 1-й гвардейской танковой армии, сознательно направившим свой танк в пропасть, чтобы избежать наезда на детей, выставленных там пикетчиками.

Советский БТР-40, несмотря на моральное устаревание, на дорогах с твердым покрытием вновь показал себя очень неплохо

В пять часов утра на правом берегу Влтавы появился первый советский танк Т-55. Он остановился у главного входа и развернул пушку в сторону здания ЦК КПЧ. За ним последовали десятки других боевых машин. Комендантом города был назначен командир 20-й гвардейской мотострелковой дивизии. Несколько тысяч танков появились на улицах чехословацких городов, знаменуя собой конец Пражской весны.

Т-55 и рядом с ним немецкая противотанковая пушка времен Второй мировой войны Pak-37

Вся полнота власти в стране оказалась в руках таинственного «генерала Трофимова», который на людях появлялся почему-то в мундире полковника. Только немногие знали, кто этот человек, страстно желавший остаться неизвестным. Роль простого армейского генерала играл член Политбюро ЦК КПСС, заместитель Председателя Совета Министров СССР К. Т. Мазуров. Отправляя своего соратника на «боевое задание», Брежнев напутствовал его: