Юрий Семенов - Философия истории Страница 46

2.3.8. Выявление еще одной всемирно-исторической эпохи — эры Древнего Востока

Конечно, историки с самого начала знали, что до Греции и Рима на Востоке существовали государства — Египет, Ассирия, Персия и др. Некоторые мыслители, в частности Жан Боден и Луи Леруа, еще в XVI—XVII вв. создавали схемы, в которых Древний Восток и античность выступали как качественно отличные стадии исторического развития (2.13.2. — 2.13.5). Но такие представления не получили широкого признания. О странах Древнего Востока тогда известно было очень мало. В результате их история нередко понималась как нечто второстепенное: в лучшем случае, как предварительный этап античности.

По существу, мир Древнего Востока стал представать перед европейцами во всем своем богатстве лишь с началом XIX в. (2.6.2). С этого времени историки все чаще стали выделять историю Древнего Востока в качестве особой самостоятельной эпохи, отличной от классической античности. Во второй половине XIX в. деление всемирной истории на четыре мировых эпохи: древневосточную, античную, средневековую и новую в основном утвердилось в исторической науке.

Однако наряду с четырехчленным делением в какой-то степени продолжало сохраняться и старое, трехчленное, но в обновленном виде. Противопоставляя средним векам и новому времени древность (античность) как нечто целое, ее в то же время рассматривали как состоящую из двух эпох: древневосточной и собственно античной. В отличие от русского научного языка, в котором слово «античность» обозначает лишь греко-римскую древность, в западных языках оно имеет более широкий смысл. Поэтому, когда там хотят подчеркнуть, что имеют виду не всю цивилизованную древность вообще, а только греко-римскую, то к слову «античность» добавляют прилагательное «классическая». В русской исторической литературе Древний Восток и античность объединяются под названием древнего мира.

2.3.9. Движение исторической мысли XVIII века: от расчленения писаной истории во времени — к стадиальной типологии цивилизованных социоисторических организмов

С самого начала в делении истории на античность, средневековье и новое время в неявной форме присутствовала известная классификация социально-исторических организмов. В качестве типов в ней выступали античные и средневековые социоисторические организмы, а также общества нового времени. Однако эта типология была на первых порах крайне неопределенной. Да и стадиальной назвать ее было трудно. Ведь первоначально античная, средневековая и новая эпохи не понимались как связанные со стадиями поступательного развития человеческого общества.

Как уже указывалось, с точки зрения деятелей Возрождения переход от античности к средним векам был не шагом вперед, а глубоким регрессом, крушением культуры вообще. Соответственно и Ренессанс понимался многими гуманистами не столько как восхождение на новую, более высокую ступень развития, сколько как возвращение к великому прошлому, его возрождение, причем далеко не полное. Многие гуманисты рассматривали культуру, создателями которой были, как стоящую ниже античной.

В дальнейшем появилась и прямо противоположная точка зрения, состоящая в том, что человечество с переходом к новому времени достигло значительно более высокого уровня развития, чем тот, который был характерен для античного мира. Разгорелась полемика, в результате которой сторонники последнего взгляда в конце концов победили. В последующем подвергся пересмотру и взгляд на средние века как на черный провал в истории человечества. Стали накапливаться данные, свидетельствующие о том, что в целом ряде отношений средневековье стояло выше античности.

Первоначально историки практически мало что могли сказать о признаках, отличающих античные, средневековые и современные социоисторические организмы. Но постепенно эта типология стала наполняться все более конкретным содержанием.

Публикация античных источников и работы исследователей обществ древней Греции и древнего Рима, из числа которых особенно выделялся вышедший в 1776—1788 гг. семитомный труд Эдуарда Гиббона (1737 — 1794) «История упадка и разрушения Римской империи» (русск. переводы: сокр. однотом. издание: СПб, 1994; Т. 1 — 7. М., 1997; Ч. 1 — 7. СПб., 1998-2000) дали основание прийти к выводу, что античный мир базировался на рабстве.

Для характеристики средневекового общества все чаще начали использоваться термины «феодальное право», «феодальные порядки», «феодальный строй», «феодальное общество», а к концу XVIII в. появился и термин «феодализм». Принято связывать начало изучения феодального строя с работой Ш. Монтескье «О духе законов» (1748; русск. изд.: Избранные произведения. М., 1955; О духе законов. М., 2000). Однако в действительности вопрос о происхождении феодов (de origine feodorum), феодальных институтов и феодального права был поставлен еще гуманистами (Ф. Петрарка) и был объектом дискуссий историков и юристов в XVI в. Одни считали, что корни этих институтов уходят в античность, другие выводили их из порядков галлов или германцев, третьи склонялись к признанию их результатом германо-романского (романо-германского) или, шире, варварско-романского синтеза.50 См.: Kelley D.R. De Origine Feodorum // Speculum. 1964. Vol. 39. № 2.

Если первоначально под «феодальным порядком» понималась в основном лишь столь характерная для раннего средневековья иерархическая система, связывавшая сюзеренов и вассалов, то в последующем все больше внимания стало уделяться отношениям между господствующим классом и крестьянством, прежде всего крепостничеству. В этом отношении большую роль сыграла работа У. Робертсона «История государствования императора Карла V...» (1769; русск. перевод: Т. 1. М., 1839). Средневековое общество все в большей степени стало рассматриваться как основанное на крепостничестве.

Тогда же возник и вопрос о том, представляет ли феодализм специфически западноевропейское явление или же он существовал и за пределами этого региона. Большинство историков придерживались первой точки зрения. Напротив, Вольтер в своем «Опыте о нравах и духе народов» (1756; 1769) находил феодальные порядки и в Оттоманской империи, Персии, Монголии, Перу, России.

При попытке понять сущность социоисторических организмов нового времени все чаще стали обращаться к понятиям, разработанным сторонниками той периодиза ции истории человечества, в основу которой была положена смена «способов жизнеобеспечения», прежде всего к понятию торгово-промышленного общества.

Как наука об этом и только об этом обществе возникла политическая экономия. Зародившись в XVI в., она в XVIII в. стала подлинной теоретической дисциплиной. Появление первой системы политической экономии связано с именем Адама Смита. В его знаменитом труде «Исследование о природе и причинах богатства народов» (1776) дана анатомия и физиология нового общества, которое в последующем получило название капиталистического. Понятие «капитал», появившееся впервые в XII—XIII вв. в связи с бурным развитием в Западной Европе товарно-денежных отношений, получило к XVIII в. статус научной категории. Оно широко используется А. Смитом наряду с понятиями товара, стоимости, земельной ренты, заработной платы. В XVII в. возникло, а в XVIII в. получило права гражданства и слово «капиталист», но в качестве обозначения не столько предпринимателя, сколько финансового дельца, денежного спекулянта.51 См. Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм. XV — XVII вв. Т. 2. Игры обмена. М, . 1988. С. 222-228.

Немалую роль в осмыслении новой и не только новой истории сыграл многотомный труд Гийома Тома Франсуа Рейналя (1713 — 1796) «Философская и политическая история учреждений и торговли европейцев в обеих Индиях» (Т. 1—6. 1770; Т. 1 —12. 1780; русск. неполн. изд.: Философическая и политическая история о заведениях и коммерции европейцев в обеих Индиях. Ч. 1—6. СПб., 1805 —1811; 1834—1835). Кардинальным фактом истории нового времени он считал открытие «обоих Индий».

«Тогда, писал Г. Рейналь, — началась перемена в коммерции, в национальном могуществе, во нравах, промышленности и правлении всех народов... Все переменилось и еще переменяться будет».52 Рейналь. Философическая и политическая история о заведениях и коммерции европейцев в обеих Индиях. Ч. 1. СПб., 1805. С. V-VI.Это связано с тем, что торговля, вообще обмен играют огромную роль в истории. В последующих изданиях своего труда Г. Рейналь включил очерк истории торговли, начиная с финикийцев и кончая европейцами накануне эпохи Великих географических открытий. Его труд в огромной степени способствовал привлечению внимания историков к экономическому фактору. Хотя в центре труда Г. Рейналя находилась Западная Европы, но в ней присутствовали и восточные общества.

Но он не был здесь первым. Ровно за сто лет до его труда появилась книга тоже француза Франсуа Бернье (1620—1688) «История последних политических переворотов в государстве Великого Могола» (1670; русск. перевод: М.-Л., 1936). Автор несколько лет был придворным врачом правителя Индии — Аурангзеба. Книга появилась вскоре после возвращения Ф. Бернье во Францию. В ней было прекрасно показано качественное отличие отношений собственности и вообще всех общественных порядков стран Востока (Индии, Персии, Турции) от социального строя государств Западной Европы, причем как от того, что существовал в средние века, так и от того, который шел ему на смену. По существу, Ф. Бернье дал первое систематическое описание того, что в дальнейшем получило название азиатского способа производства.