Максим Алексашин - Последний бой Василия Сталина Страница 46

Военный аэродром в Сеще подвергся нашествиям местных разведчиков недр: лет десять назад поселковые жители попробовали добывать здесь керосин. Пришли с лопатами, копнули — яма наполнилась специфической жидкостью явно нефтяного происхождения. Залили канистру, другую… За время существования аэродрома столько керосина ушло в землю, что она пропитана им метров на десять. Скоро на автодороге Брянск — Смоленск появились первые продавцы суррогатного горючего. Конечно, качество отвратительное, зато дешево. У дальнобойщиков, которые на «самопале» экономят выдаваемые хозяином средства, даже такое топливо идет нарасхват» (Федосов А. Спасибо Василию Сталину. // Труд, № 232, 16 декабря 2003 г.). Спасибо газете за доблестный и плодотворный труд по восстановлению доброго имени Василия Сталина! Вот так—то! А об остальных заслугах бывшего командующего авиацией Московского военного округа и не вспомнили. Коротковата память на события у товарищей журналистов. О щепку споткнулись, а бревно и не заметили. Хорошо, что каждую выпитую Василем рюмку подсчитали.

А способен ли алкоголик на подобные деяния? Давайте—ка разберемся в этом вопросе.

Глава 5

Мы выпьем раз, мы выпьем два — за наши славные У–2…

Мой отец алкоголиком не был

Хоть и выпить, считал, не грешно…

Перед тем, как на кого—то навесить ярлык «алкоголик», давайте определимся с самим этим понятием. Не вдаваясь в глубокие научные рассуждения, предлагаю разобраться с приоритетами пьющего человека, то есть выяснить, что человеку важнее — его дело или алкоголь? Если человек отдает себя делу и иногда расслабляется — он просто нормально пьющий мужик, коих на Руси великое множество, а точнее, почти каждый первый. Если же его страсть к подобному «расслаблению» доходит до того, что он и работу забрасывает, и вещи из дому выносит ради очередной рюмашки, тогда это, безусловно, больной алкоголизмом товарищ. Кстати, это именно медицина определила алкоголизм как болезнь. И, наверное, вполне справедливо. А болезнь, хоть психическую, хоть социальную, хоть физическую, надо лечить. Ведь никто не ругает больного инсультом за то, что тот встать с кровати не может? Но даже у такой болезни, как алкоголизм, есть много стадий. Поэтому не стоит представлять себе алкоголиком некоего бомжеватого типа, которому двадцати копеек на опохмел не хватает. Алкоголизмом страдали многие выдающиеся личности. Пристрастие к алкоголю, например, Владимира Высоцкого или Сергея Есенина ничуть не умаляет красоты и глубины их поэзии.

Итак, Василий Сталин пил. Об этом написано море статей, и в каждой книге авторы хоть краем, кто со злорадной ехидцей, кто, по—доброму журя, но цепляют этот «пикантный» вопрос. И все подходят к нему субъективно — кому как выгодно. Система однобокого убеждения — это когда ставят полемический вопрос, но приводят доказательства только одной версии и у человека остается навязанное ему мнение. После смерти Василия на него был навешен ярлык «алкоголик». Навешен тогда, когда свое доброе имя он защитить уже не мог. Навешен родной сестрой и тем, чье мнение опровергать бесполезно, — главой государства Хрущевым. Клеймо, посмертный приговор, контрольный выстрел. Хрущев уничтожил физически, Светлана — сестра родная — добивала морально. А после поползли слухи и сплетни, опутывающие черным плющом могилу хорошего человека. Может быть, поэтому он был вырван из нее и захоронен на новом месте, в тишине Троекуровского кладбища. Хотелось бы надеется, что хоть здесь прах и память о Василии Иосифовиче Сталине оставят в покое. А все борзописцы, кляузники и клеветники вызываются на очную ставку, чтобы разрешить спорный вопрос, бередящий «эстетов—моралистов», и выяснить, кто, как и зачем объявил Василия алкоголиком.

Для начала выясним, когда же Василий Сталин стал «алкоголиком»?

По утверждениям «надежных источников» газеты «Совершенно секретно», вино Василий попробовал чуть ли не раньше материнского молока: «…(И.В. Сталин. — Авт.) другого сына, Василия, как будто даже, наоборот, баловал, не возражал против досрочного присвоения ему воинских званий, в результате чего в 26 лет тот стал генерал—лейтенантом авиации. Но тоже словно намеренно губил — только не откровенной нелюбовью и отчуждением, как Якова, а вот этим потворством и потаканием слабостям. Очевидцы вспоминают, что годовалому Васе, к ужасу матери, он наливал за обедом рюмку красного вина — вероятно, с этого и началось пьянство Василия. Но спивался он, как мне кажется, не столько от какой—то распущенности и ощущения вседозволенности (да и какая вседозволенность: он отлично понимал, что отец в любой момент может выдернуть его, как морковку с грядки, и бросить в лагерь, как он проделал это с большинством родственников), сколько от внутреннего смятения. От непонимания того, что означает этот странный прищур смотрящих на него, как на кролика, безжалостных отцовских глаз» (Велехов Л. Кремлевские принцессы. // Совершенно секретно, № 08, август 2006 г.).

Ну, что, дорогой читатель, пробежал холодок по спине? Расслабьтесь. Иосиф Виссарионович, хоть и был строг с Василием, но все—таки по—отцовски любил его. А то, по версии газеты, ничего не понимающий алкоголик Василий Сталин был запуган отцом до смерти, а чтобы не попасть в лагеря, спился. Оставим этот бред на совести журналистов и обратимся к другим печатным источникам, способным пролить свет на это мутное дело.

Начнем наше расследование со «знатока» жизни Василия А. Колесника, который докопался до воспоминаний «свидетелей», неспособных отвечать даже за собственные слова. Заглянем в далекий 1938 год: «О том, какую квалификацию Василий получил за годы учебы в училище (речь идет о Качинском авиационном училище, Василию 17 лет. — Авт.), к сожалению, сведений в его документах не сохранилось (удивительно, а выпускная аттестация? — Авт.). И этот отрезок его жизни, наверное, так бы и остался за чертой наших интересов, если бы не письмо жителя Ленинграда Евгения Петровича Цуканова, присланное автору 19 декабря 1988 года после публикации в «Аргументах и фактах» фрагмента очерка о В. Сталине: «Я хочу сообщить несколько слов по поводу публикации. Я далек от мысли подвергать критике или сомнению Ваше выступление. Уверен, что Вами добросовестно изложены имеющиеся материалы. Да к тому же в те годы я был крайне мал и утверждать — «я помню» — было бы неуместно, хотя кое—что запечатлелось и в моей памяти.

Мне известно, что Василий Иосифович Сталин вышел из Качинской авиашколы в звании младшего лейтенанта без диплома о присвоении квалификации летчика ВВС. Ему была выдана справка, что прослушал курс вышеназванной школы… и только. Виною тому — его пристрастие к алкоголю. В это время мой отец был командиром полка в Люберцах под Москвой. Тот полк регулярно принимал участие в воздушных парадах («7 Ноября», «1 Мая», «18 августа») и был хорошо известен И. В. Сталину.

Обязательным приложением к параду являлся торжественный ужин в Кремле, на который приглашались командиры частей и соединений, участвовавших в параде. Из—за близости к Москве Люберцы неофициально называли «дворцовым гарнизоном». Однажды вечером к нам на квартиру позвонил И. В. Сталин и попросил отца ознакомить его со способностями В.И.Сталина и дать заключение о целесообразности делать из него летчика. Так отец стал инструктором Василия (по нашим данным, инструктора с такой фамилией у Василия Сталина не было. — Авт.). Пришлось давать ему летную программу в объеме авиашколы — сначала на У–2, потом на И–16, на УТП–4 и самостоятельно на И–16. Не исключено, что этот период (4–6 месяцев) зафиксирован в документах как служба летчиком в 16–м ИАП 24–й ИАД после окончания авиашколы. (Этот период зафиксирован как обучение в авиашколе. Отдельного обучения в полках не велось. Такая практика стала применяться с конца 1942 — начала 1943 годов — Авт.) Все неприятности у В.И. Сталина были в тот период на почве пьянства, хотя объективности ради надо отметить, что летчик он был способный, летать умел и любил»… (Колесник А. Хроника жизни семьи Сталина. — Харьков, СП «Интербук», 1990.)

Какой справедливый, помнит, что летать любил алкаш малолетний Васька Сталин. Постойте, а кто пьяного не то, что в полет, к самолету подпустит? Если Василий Сталин, а тем более пьяный, разобьется, ведь не сносить головы руководству училища… И врачу… И инструктору… Кто еще пил в Каче с Васькой? Колитесь, товарищ Колесник. Или он был малолетним алкашом—одиночкой? Сомневаюсь.

По утверждению сына Василия Сталина, Александра Бурдонского, к моменту его появления на свет осенью 1941 года его отец не пил. «Я родился в Покров день, 14 октября 1941 года. В то время моему отцу, Василию Иосифовичу Сталину, было всего лишь 20 лет, то есть он был совсем еще зеленый, он 1921 года рождения, он еще не пил…» (http://nashaulitsa.narod.ru/Burdonskiy.htm).