Владислав Лебедько - Хроники российской Саньясы (Из жизни Российских мистиков - Мастеров и Учеников 1960-х - 1990-х) Страница 49

Возвратимся к Григорию. Кто-то говорил мне, что образ Котовского из романа "нового русского популярного народного писателя" (Как выразился сам Попандопуло) про "Чапаева и ..." написан с Попандопуло.

- Котовский-то из "Чапаева и..." с вас написан?

- С меня. Хуевая книжка. Этот "новый русский писатель" периодически звонит, но я его все время на хуй посылаю. Он все переживает, что его книги вызывают восторг у тех, кто ему безразличен, а все действительно значимые для него люди говорят, что это хуйня. Так оно и есть.

- А я с большим удовольствием прочитал, и даже несколько раз.

- Да бросьте вы. Я и то лучше напишу. Вот у меня, кстати, рассказ есть -"Учителя и Пусть", возьмите себе на память.

Дает мне рассказ, и пока пьем чай, я его читаю, корчась от смеха. На следующий день я еще раз перечитал рассказ, но особо смешного нашел мало. Эффект присутствия Попандопуло действует потрясающе.

Начал я его расспрашивать про разные случаи.

- Скажите, Григорий, а правду рассказывают, как вы Мастеру каратэ по яйцам заехали?

- Да, было такое. Я тогда учителя искал по каратэ. Надо же было настоящего учителя найти. Мудаков-то разных и самозванцев тогда тоже хватало. Но этот, правда, после того, как я ему по яйцам дал, так меня по голове ебнул, что я через машину перелетел. Потом пришлось несколько дней водкой лечиться... Оказалось еще, что он до того случая как раз яйца тренировал, и так натренировал, что у него все обошлось. Через полтора года у него даже двое детей родилось, от разных женщин. Да еще и с разницей в несколько минут...

Потом Попандопуло стал рассказывать другие случаи. Вспомнил одно известное издательство эзотерической литературы и обложил его пятикратным матом:

- Зомбируют народ, бляди. Сами все зазомбированные, охуевшие от всякой дури. Они как-то вышли на меня. Предложили мне иллюстрировать какую то хуй-ню, которую они издавали. Я им говорю: - "У вас же, блядь, денег не хватит, чтобы мне заплатить". Они дали мне аванс - четыре тысячи долларов. А когда издатель дает аванс, он им рискует, так как, по сути, я могу сказать, что мол, ничего не получилось и пошли вы все на хуй. Что я и сделал. Аванс взял, а когда они через месяц появились и говорят: - "Ну, что у вас получается?" - я им отвечаю: - "Идете вы на хуй!". Деньги я им не отдал. Уже когда прощались, я их редакторше так вежливо ручку поцеловал и говорю ласково: - "Ну, желаю вам того же, что и вы мне желаете!". Смотрю,-у них глаза из орбит полезли. Они-то знают, что я слов на ветер не говорю. И точно, когда приехали они в Киев, звонят мне оттуда: - "Что ты наделал, у меня в поезде позвоночник треснул, - с полки упала!"...

Другой случай. Ко мне, вообще, многие приезжают. Вот жил тут у нас дома один маг - индеец из Америки. Неделю жил нормально, а потом вые-бываться стал, какой он крутой. Я его на хуй послал и выгнал к ебеням. Он тоже стал ругаться, потом убежал, а сумку свою забыл. А в той сумке -ритуальные предметы. Инга хотела эту сумку выбросить за окно, да я ее остановил: - "Не выбрасывай, - говорю, - а то ему полный пиздец настанет". Как оказалось, ему и так по пути какие-то бандиты дуло под бок подставили. Едва отделался от них. А если бы ритуальные предметы мы выкинули, - тогда все, пиздец. Потом он за сумкой-то возвратился...

- Вот еще история. Приехали немцы, тоже маги. Назвались, что крутые. Я им камень подарил. Там на камне что-то было нацарапано, так он им не понравился, и они его не взяли. Мудаки! Я же просто так ничего не даю! Так когда они ехали от меня на машине, им булыжником лобовое стекло разбило, непонятно еще, как живы остались. Возвратились, дрожат, блядь, говорят: "Давай камень, возьмем!" Хотел их на хуй послать, да пожалел, а то их поубивало бы какой нибудь хуйней по пути...

О ком бы я ни спрашивал Григория, он всех материл, ругал и поносил. Не знаю, какую он преследовал цель, но "вычитал" он почему-то не меня, а всех, кого мне только стоило упомянуть. Вспомнив, по случаю, Клаву, он снабдил ее таким количеством эпитетов, что я и не в состоянии воспроизвести их в точности. Хотя, повторюсь, в этом не было сквернословия. Была завораживающая, мелодичная Сила его голоса. Тут же, заодно, вспомнил и Веру:

Когда последний раз она пришла ко мне в мастерскую, я ребятам своим говорю: - "А, блядь, ведьма пришла! Вы за ней присмотрите, а то она может и спиздануть что-нибудь. За ней это водится". Она обиделась и ушла. Ведьма, не ведьма, а скажешь что-нибудь совсем простое, и все, - обидится на полгода.

Досталось в эту ночь многим. И Российским мистикам, а уж заграничным то и подавно.

Понаехало всяких сук, зомбируют, блядь, народ, кто чем. Дзен, Бон, Дзогчен, совсем охуели. Было бы время, вправил бы им мозги.

Не обошел Григорий вниманием даже Кастанеду и Раджниша. Сначала ругал, потом, правда, похвалил:

Эти, блядь, хоть денег себе сделали. За это уважаю. Кстати, в конце восьмидесятых, насколько помню, поехали от меня двое ребят к Раджнишу в его ашрам. А он как раз тогда молчал и никому аудиенций не давал. Ребята тогда охране его и говорят: - "Мы, дескать, от Попандопуло!". Охрана сразу засуетилась, - побежали докладывать Раджнишу. Так он их принял! Только молча. Но аудиенцию все-таки дал, посидел рядом с ними.

- Он что, вас знал?

- А хуй его знает. Лично не знал, но ребята мои состояние-то передали!

Ближе к концу разговора, часа в четыре утра Григорий показал мне свой вариант карт Таро. Очень оригинальное видение, и очень завораживающее. Говорил, что ищет, кому бы подороже продать. Вообще, показывал он себя, как прагматика, ищущего, где бы побольше откусить денег. Причем весьма заслуженно - за совершенно самобытные и оригинальные работы и проекты. Видно было, что он уважает людей, которые умеют делать деньги.

Большую часть нашей встречи я посвятил тому, что уговаривал Григория рассказать мне про свою жизнь, и дать добро на то, чтобы напечатать это в книжке. Он же достаточно мягко посылал меня "на хуй", добавляя, всякий раз, что он художник, а свою биографию сможет написать лучше, чем кто-либо другой.

Наконец, уловив, что он уважает людей, умеющих делать деньги, я попробовал изменить тактику:

- Послушайте, Григорий, без вас моя книга не будет иметь успеха. А если все-таки там будете фигурировать вы, то это принесет мне колоссальный успех и много денег. Где я еще возьму такие сюжеты?

- О! Слышу голос не мальчика, но мужа! Ну что, Инга, - обращается к жене, - может быть уступим парню? Вроде бы не такая сука, как этот новый русский народный популярный писатель?

Инга отрывает взгляд от вязания и несколько секунд смотрит на меня прищурившись:

- Да нет, такая же точно, только более вежливый!

Еще в течение часа рассказывает мне про одного своего друга - поэта. В голосе уже звучит уважение:

- Вот это - настоящий Мастер. Только, если вы к нему придете и попросите, чтобы он вам свою биографию рассказал, он вам, пожалуй, так по башке ебнет, что долго лечиться будете.

Конечно же, вспомнил Василия Павловича Максимова, с которым разделил не один год Пути и не одну бутылку водки. Вспомнил с искренним уважением и без ругательств. Показал мне фотографию, где Максимов снят вместе с Корейским Мастером Сэнг Саном.

- Вот Василия я понимаю. Ему сейчас ближе к пенсии, так что можно и дурака повалять там в Корее. А этому Сэнг Сану я флейту подарил. Хотел взамен отнять у него скипетр, да смотрю, - вокруг охрана, - морды откормленные, так что я от этой идеи отказался.

Прощаемся очень тепло и дружелюбно. Уже в дверях Григорий говорит:

Позванивайте, заходите, - особенно, если найдете спонсора для своей книги. Тогда и про меня не забудьте, - у меня как раз есть пара проектов, которые нужно проспонсировать.

Месяца через два Попандопуло позвонил мне, - узнать, не нашел ли я спонсора. Рассказал, что за это время придумал игру - похожую на "Го", но гораздо круче. Спросил, кого я с тех пор еще повстречал и, узнав, опять разразился пятиэтажным матом на каждого из них, но не зло, а очень мягко, мелодично и даже, я бы сказал, - нежно.

Написав эту главу, я отправил текст Попандопуло на редакцию, на что вскоре получил замечательный ответ в его стиле. Привожу далее нашу переписку: _______________________

Влад - Попандопуло, 23 июля 1999 г.

Здравствуйте!

Вот посылаю, как и обещал, главу из "Хроник(ов)" (в аттаче, ^Уога'95) Я сейчас уезжаю из города, появлюсь на день-другой 31 июля, в августе еще буду появляться.

Надеюсь, что вы успеете прочесть и откорректировать до 31 июля.

С лучшими пожеланиями

Влад ______________________________

Попандопуло - Влад, 24 июля 1999 г.

Привет.

Прочитал ваше писание якобы обо мне.

Со всей уверенностью могу сказать, что здесь нет ни слова правды - и даже и что касается передачи "моего" мата вами - я так не сквернословлю - и другим не советую.

Вообще вся эта писанина больше смахивает на донос - (к литературе не имеет не малейшего отношения - ни к документалистике, ни к беллетристике),только непонятно кому ваш донос - отчет "вере" соледад? Другим, подобным вам, лебедько?