Анатолий Хазанов - Португальская колониальная империя. 1415—1974. Страница 49

Что касается международных дел, то Салазар вмешался в гражданскую войну в Испании 1936—1939 гг., поддержав мятежников во главе с Франко. За всё время своего правления он лишь один раз покинул Португалию — чтобы встретиться с Франко, с которым он поддерживал хорошие отношения даже тогда, когда Испанию исключили из ООН.

В отличие от Муссолини или Гитлера, которые имели поддержку организованных партий или возглавленных ими движений, Салазар, ставший диктатором в силу стечения обстоятельств, должен был уже после этого создавать собственное движение и адаптировать германские и итальянские доктрины и методы к условиям Португалии. 30 июля 1930 г. в присутствии всех министров кабинета Салазар зачитал Манифест Национального союза, который стал единственной в стране легальной политической организацией. Кроме того, Салазар учредил скопированные с корпоративных органов Муссолини в Италии «корпорации» — профобъединения, в которые входили лица определённой профессии, независимо от их общественного и имущественного положения. Корпоративная система должна была, по мысли Салазара, стать практическим воплощением «союза труда и капитала». По словам португальского социолога Арманду Каштру, «эти органы были лучшей гарантией монополии крупных португальских и иностранных компаний».

С приходом к власти Салазара, ставшего неограниченным диктатором в 1932 г., португальская буржуазия полностью покончила с игрой в либерализм. Португалия превратилась в фашистское государство.

Действительность салазаровской Португалии была очень далека от тех иллюзорных представлений, которые конституционный камуфляж и фашистская пропаганда сумели создать за рубежом. «Напомним, — писал генеральный секретарь ЦК Португальской компартии Алваро Куньял, — что еще в 1933 г. фашистское правительство, подавив упорное сопротивление рабочих, распустило профсоюзы. Созданные Салазаром на их месте по модели Муссолини корпоративные национальные профсоюзы рекламировались как пример “классового мира”. Декретом правительства вступление в эти организации стало обязательным… Правительство использовало все средства, чтобы задушить сопротивление, нараставшее в фашистских профсоюзах: оно закрывало помещения, увольняло, арестовывало и предавало суду наиболее видных руководителей»{45}.

На вторую половину 30-х — начало 40-х гг. XX в. приходится апогей репрессий против антифашистов. Для миллионов португальцев символом салазаровского режима стал лагерь смерти Таррафал на островах Кабо-Верди. Широкое распространение получили пытки заключенных.

Непосредственно Салазар нес ответственность за смерть сотен людей, погибших в Таррафале от желтой лихорадки, замученных в тюрьмах, просто убитых без суда и следствия агентами тайной полиции (ПИДЕ){46}.

Доход на душу населения в Португалии в начале 60-х гг. был самым низким в Европе. Он составлял 250 долл. в год, то есть был меньше, чем в Испании и Греции. Потребление мяса на душу населения в Португалии составляло 20 кг против 50, 60, 70 кг и более в большинстве стран Европы; молока и молочных продуктов — 2 кг в год против &—20 кг в других странах{47}. Описывая положение в Португалии, корреспондент одной из американских газет Г. Коломиец сообщал в 1961 г.: «У подданных премьер-министра Салазара самый низкий жизненный уровень по сравнению с населением любой другой союзной страны в Западной Европе». Даже по признанию португальского журнала, ВВП на душу населения в Португалии (10 конто) было в среднем в 5 раз меньше, чем в Бельгии, Дании и Франции (соответственно 47, 55 и 52 конто). Генерал Делгадо приводит в мемуарах любопытный анализ реальной заработной платы португальского рабочего: «Чтобы купить один килограмм мяса, этот рабочий должен трудиться шесть-семь часов, в то время как английский — полтора часа. Англичанин должен работать только четверть часа, чтобы купить литр молока, а португальский рабочий — в четыре раза больше… На заработную плату, которая с 1938 по 1958 г. уменьшилась почти на одну треть, можно купить только голод. Коль скоро нет хлеба, единственными возможными удовольствиями являются салазаровские эквиваленты римского цирка — футбол, фадо и Фатима»{48}.[8] «Пройдите вдоль и поперек всю Португалию, и вы убедитесь, что это страна нищих, молящих о хлебе, работе и защите», — пишет мемуарист. В особенно бедственном положении находилась наиболее многочисленная часть населения страны — крестьянство. «Достаточно взглянуть на сельских жителей, чтобы увидеть, как скоро они делаются похожими на мешки с костями; женщины от 40 до 50 лет стареют с необыкновенной быстротой, а мужчины становятся сгорбленными и кривоногими, причем как мужчины, так и женщины быстро теряют все зубы». В Португалии один врач приходился на 1400 жителей, 58 человек из 1000 умирали от туберкулеза; смертность от коклюша была в 4 раза выше, чем в Англии, а соотношение детской смертности от кори в этих странах равнялось 1:9. 50% португальских матерей рожают детей без медицинской помощи. Детская смертность при рождении составляет 88 на 1000. Неудивительно, что средняя продолжительность жизни составляла 49 лет против 71 в Швеции, 69 — в Голландии, 68 — в Англии. В начале 1960-х гг. только 9% бюджетных расходов тратилось на образование, 4% — на социальное обеспечение, в то время как 32% — на вооруженные силы. В одном только 1963 г. португальское правительство израсходовало на полицию 2 млн. долл.

В 1960-х гг. массовый характер приобрела эмиграция португальцев во Францию, Голландию, Англию, Бразилию, Венесуэлу, Канаду. «От чего они бегут? — писал в связи с этим французский журналист К. Межан. — От нищеты, от забот. И еще от казармы… Никогда из португальской армии не дезертировало так много людей, как сейчас, и по вполне понятным причинам. Из-за войн в Анголе, Гвинее и Мозамбике правительство ввело такой распорядок в армии, что ни один юноша, надевший военную форму, не может избежать рано или поздно отправки за море».

В стране нарастало всеобщее недовольство политикой Салдазара, которая поставила Португалию на грань политической и экономической катастрофы. Тяжелое положение народных масс явилось главной причиной подъема антиправительственного движения, которое обрело зрелость и охватило самые различные социальные слои — от рабочих до либеральной буржуазии.

В 1958 г. Салазар столкнулся с неожиданной и неприятной проблемой. Представитель Португалии в НАТО генерал Умберту Делгадо выставил свою кандидатуру на президентских выборах против официального салазаровского кандидата адмирала Томаша. Эта новость произвела впечатление разорвавшейся бомбы. «Нам надоело, что с нами обращаются как со стадом овец» — таков был предвыборный лозунг Делгадо. В Лиссабоне и Порту Делгадо встречали грандиозные демонстрации, в которых участвовали десятки тысяч людей. В ходе избирательной кампании перед президентскими выборами 1958 г. было достигнуто единство действий антифашистской оппозиции, объединившейся вокруг кандидатуры генерала Делгадо, который выступил с программой демократизации страны: отставка Салазара, проведение свободных выборов в течение одного года, освобождение политзаключенных. В прошлом один из сподвижников Салазара, позднее Делгадо порвал с диктатором и возглавил антисалазаровскую оппозицию. Несмотря на царившую в стране обстановку террора, он нашел в себе достаточно смелости, чтобы во всеуслышание заявить, что в случае своей победы на выборах он сместит диктатора Салазара с поста премьер-министра. Выборы представляли собой инсценировку, полностью исключавшую победу какого-либо депутата, кроме Томаша — кандидата салазаровского Национального союза. «Мы проиграли выборы задолго до дня голосования, — вспоминал впоследствии Делгадо. — Во-первых, поскольку выборы проводятся в условиях, когда оппозиционная партия запрещена, они представляют собой не что иное, как мошенничество… Невозможно организовать политический фронт за тридцать дней полусвободы, которая великодушно даруется раз в семь лет. Избирательные списки беззастенчиво фальсифицируются. Из них вычеркивается большое число избирателей, подозреваемых в антисалазаровских настроениях». Однако в условиях фашистской диктатуры смелое выступление генерала Делгадо против Салазара (который формально занимал пост премьер-министра) было неизбежно обречено на провал. Было объявлено, что Делгадо собрал 23,5% голосов и что победил на выборах адмирал Томаш. Большинство португальских антифашистов было глубоко убеждено, что опубликованные результаты были сфальсифицированы. Фашистское правительство потерпело самое большое моральное поражение в своей истории. Сам Салазар в разговорах с ближайшим окружением уверял, что «если бы кампания Делгадо продолжалась еще один-два месяца, он бы победил на выборах», и повторял в ответ на возражения: «Победил бы, победил, говорю я вам»{49}.