Прокопий Короленко - Черноморские казаки (сборник) Страница 49

Новый край черноморцы заселяли хуторами и куренями (станицами), давая последним названия, существовавшие в Запорожском войске.

Я уже говорил, что помещики екатеринославского наместничества закрепостили, незаконными путями, в свое владение многих жителей бывшего запорожского войска; теперь следует сказать несколько слов о последствиях этого самоуправства.

Когда последовало повеление князя Потемкина-Таврического о составлении из всех служивших в Запорожском войске Черноморского войска, не малого стоило труда способным носить оружие казакам избавиться от помещичьего господства, чтобы стать в ряды войск, действовавших тогда против турок. Когда же дело дошло до переселения семейств казаков бывшего Запорожья на землю между Бугом и Днестром и в Кубанский край, то помещики решительно воспротивились распоряжениям начальства, насильно удерживали у себя казачьи семейства и только в крайних случаях выпускали людей вконец уже разоренных. Некоторые помещики и их управители обнаружили еще более возмутительное самоуправство: жен и детей казаков они ссылали во внутрь России, а некоторых казачек отдавали в замужество за крепостных, чтобы черноморцы не могли отыскать их; отбирали от казаков имущества; наказывали их до полусмерти; остригали усы, чуприны отпиливали пилами или отрезывали… Словом, все со стороны помещиков-самоуправцев было направлено к тому, чтобы не допустить черноморцев воспользоваться дарованными войску Монаршими милостями [152].

При таких условиях переселение в Черноморье тянулось медленно. Черноморское войсковое правительство не раз жаловалось в Петербург на бездействие власти екатеринославского наместнического правления и на потворство своеволию и самоуправству помещиков в насильственном задержании семейств казаков. Наконец последовало распоряжение генерал-фельдцейхмейстера графа Зубова отпустить на Черноморье из екатеринославского наместничества тех только казаков и их семейства, которые в бывшем Запорожье служили в военном звании и были в строевом составе под знаменами Потемкина в минувшую войну, а остальных запорожцев, не бывших в военной службе, велено оставить на прежних местах их жительства [153].

Несмотря на все невзгоды, перешло из-за Буга на Кубань мужеского пола до 17000 душ [154].

На новоселье черноморцы, придвинувшись к берегам Кубани, принесли Богу общую молитву, положили основание городу Екатеринодару и новую свою жизнь начали под управлением войскового правительства.

С этого времени начинается кровавая борьба черноморцев с горскими народами на рубеже кубанской границы.

Более семидесяти лет кавказская война не давала Черноморскому войску отдыха от боевых трудов при защите края, охрану которого монархи вверили храброму казачеству.

И все эти тревоги беспокойной казачьей жизни прошли так, как будто их и не бывало!.. Они живут и будут жить только в воспоминаниях казака…

Кубань! Кубань!.. Сколько на рубеже твоем проведено черноморцами бессонных, сопряженных с величайшими опасностями ночей! Сколько пролито казачьей крови на защиту края!.. Мужеством, самоотвержением, неустанною борьбою и с людьми, и с природою храбрые черноморцы засвидетельствовали пред потомством свою непоколебимую верность престолу и любовь к отечеству.

Черноморцы на Кубани

Отдел первый

Благословен Господь Россию укрепивый,

Довольством, тишиной — ее благословивый;

И в весех и градех, на суше и морях,

На отдаленнейших Кубанских берегах!

К. Россинский

Кубань. — О древних народах Кубанского края. — Тмутаракань и pyсские. — О татарах и ногайцах. — Таманский остров. — Кубанский край

Река Кубань, берущая начало в истоках эльборусских снегов, охватывает своим течением северную сторону Кавказского горного хребта и вливается двумя рукавами, Протокой и Переволокой, в Азовское море, а главной массой своих вод, Бугазским гирлом, в Черное море.

На Кубани был когда-то довольно значительный остров — Каракубанский. За двадцать верст выше Копыла — старого турецкого укрепления, — Кубань взяла направление влево, под названием Каракубань, а направо пошла речка Кубанка. Каракубань протекла десятки верст в земле черкесов и соединялась с Кубанкой верстах в десяти ниже речки Курка, впадающей в Курчанский лиман, который соединяется с Азовским морем около Темрюка. Каракубанский остров имел в длину 76 и в ширину 9–12 верст. Теперь Кубанка пересохла, Каракубань течет под общим именем Кубани и самый Каракубанский остров не существует. Из названных правых рукавов Кубани Протока впадает в море близ Ачуева, знаменитого богатым рыболовством, а Переволока, захватывая Ахтанизовский лиман, вливается тоже в море Темрюкским гирлом.

Относительно направления в древнее время истоков Кубани, г. Серафимович указывает, что, по описанию Страбона, Кубань (Гипанис) текла сначала к северо-западу, вливаясь в губу, заключенную между Кимерийским островом (где ныне Темрюк) и Сандийским мысом (на нем станица Старотитаровская), потом изменила свое направление на юго-запад, ниже Сандийского мыса, который преобразован в остров Таманский [155].

Кубань называется по черкесски Пшиз; в некоторых русских источниках эта река имеет древнее название Ахардай; г. Дебу придает Кубани оба древние наименования, Ахардай и Гипанис. Последнее название, по исследованию Шафарика, принадлежит р. Бугу.

Относительно названия г. Серафимовичем Таманского острова Кимерийским, не будет лишним добавить объяснение г. Ригельмана, что в стороне от Дона до Черного и Азовского морей жило некогда племя Гемеры, известное под именем Кимеры, т. е. кимвров, от которых и Меотийского озера (Азовское море) устье, впадающее в Понт Эвксинский (Черное море), называют Босфор Кимерийский. Можно, следовательно, полагать, что и самый Таманский остров назывался в древности по этой причине Кимерийским [156].

В верховьях своих Кубань, извиваясь змеей между дикими скалистыми берегами, быстро и шумно стремится по камням до истоков в нее горных речек. Принимая чужие воды, Кубань изменяет каменное русло на песчаное и белые прозрачные струи на желто-бурые волны, крутящиеся в частых водоворотах, на всем протяжении реки. Чем далее вниз по течению, тем Кубань от притоков с северной покатости горного хребта делается глубже и шире; дикие и угрюмые берега исчезают, и вместо мрачных ущелий появляются роскошные долины, — с живописными ландшафтами обширных лугов, кустарников и лесов, обрамленных вдали исполинскими горами Западного Кавказа. Нередко Кубань изменяет направление своих вод то в одну, то в другую сторону, образуя песчаные отмели, выходящие потом островками, или вновь разливаемые прихотливою волною.

Правая сторона р. Кубани до Устьлабинского редута, р. Еи, Черного и Азовского морей с Таманским островом являет, за малыми исключениями, сплошную равнину, по исчислениям землемеров в 27417 1/2 квадр. верст. На этой-то земле, в 1792 году поселено Черноморское казачье войско именуемое ныне, с присоединением к нему части линейных казаков, Кубанским.

В Черномории замечателен в историческом отношении Таманский остров, называемый Фанагорийским, где некогда была столица Боспорского царства; напротив, Кубанский край не богат памятниками древней истории. Нельзя, впрочем, обойти молчанием следующий случай. Во время военных действий Суворова на Кубани генерал Поликарпов нашел, на месте нынешнего г. Екатеринодара, камень длиною в девять английских футов и в четыре фута в окружности, со знаками, которых тогда никто не мог разобрать. Камень этот был отправлен к Потемкину и ныне находится в Царстве Польском, в саду имения Радзивиллов.

Откуда и когда загадочный камень очутился на Кубанской земле, неизвестно; но Оленин говорит, что в завоеванных египетским царем Сезострисом странах, простиравшихся до Танаиса (Дона), были поставлены столбы с иероглифическими надписями, подобные иероглифам под сфинксами, украшающими в Петербурге набережную Васильевского острова. Надписи эти гласили: «Сезострис, царь царей, государь государей, сии земли оружием своим завоевал». Найденный Поликарповым камень — один из таких столбов.

Не беру на себя задачи исследовать, какие народы в глубокой древности обитали на Кубанской земле и на острове Тамани; но полагаю уместным сказать несколько слов об этом предмете по немногим имеющимся у меня под рукой печатным источникам. Решаюсь на эти отрывочные сведения единственно в том убеждении, чтобы хотя сколько-нибудь ознакомиться с краем, где пришлось вести историческую жизнь Черноморскому войску.