Николай Стариков - Фальсификаторы истории. Правда и ложь о Великой войне (сборник) Страница 5

Аппетиты фашистских агрессоров разыгрывались с каждым днем, при явном попустительстве со стороны США, Великобритании и Франции. Не случайно, разумеется, в это время и Германии и Италии легко сходили с рук их военные интервенции в Абиссинии и Испании.

Только Советский Союз последовательно и твердо проводил свою политику мира, отстаивая принципы равноправия и независимости Абиссинии, являвшейся к тому же членом Лиги Наций, и право законного республиканского Правительства в Испании на поддержку со стороны демократических стран против немецко-итальянской интервенции.

«Советский Союз, – говорил В. М. Молотов на Сессии ЦИК Союза ССР 10 января 1936 года по поводу нападения Италии на Абиссинию, – продемонстрировал в Лиге наций свою верность этому принципу, принципу государственной независимости и национального равноправия всех государств, на примере одной из малых стран – Абиссинии. Советский Союз использовал также свое участие в Лиге наций, для того чтобы на практике проводить свою линию в отношении империалистического агрессора»[4].

В. М. Молотов говорил тогда, что

«итало-абиссинская война показывает, что угроза мировой войны все больше нарастает, все больше захватывает Европу»[5].

Что же делали в это время Правительства США, Великобритании и Франции, на глазах у которых фашистские разбойники все более и более нагло расправлялись со своими жертвами? Они пальцем не пошевелили, чтобы обуздать германского и итальянского агрессоров, чтобы защитить попираемые права народов, чтобы сохранить мир и остановить надвигавшуюся вторую мировую войну.

Только Советский Союз делал все, что было возможно, чтобы преградить путь фашистским агрессорам. Советский Союз выступил инициатором и поборником коллективной безопасности. Еще 6 февраля 1933 года в Генеральной Комиссии по разоружению представитель Советского Союза М. М. Литвинов предложил принять декларацию об определении агрессии и нападающей стороны. Предлагая дать определение нападающей стороны» Советский Союз исходил из необходимости, в интересах всеобщей безопасности и облегчения соглашения о максимальном сокращении вооружений, определить возможно более точным образом понятие «нападение», чтобы «предупредить всякий предлог к его оправданию». Однако это предложение было отклонено конференцией, действовавшей под руководством Англии и Франции, – в угоду немецкой агрессии.

Всем известна настойчивая и длительная борьба Советского Союза и его делегации в Лиге Наций под председательством М. М. Литвинова за сохранение и укрепление коллективной безопасности. В течение всего предвоенного периода отстаивала советская делегация в Лиге Наций принцип коллективной безопасности, подымая свой голос в защиту этого принципа почти на каждом заседании Лиги Наций, почти в каждой комиссии Лиги Наций. Но, как известно, голос советской делегации остался голосом вопиющего в пустыне. Всему миру известны предложения советской делегации о мерах укрепления коллективной безопасности, направленные по поручению Советского Правительства генеральному секретарю Лиги Наций г. Авенолю 30 августа 1936 года, с просьбой обсудить эти предложения в Лиге Наций. Но известно также и то, что эти предложения были похоронены в архивах Лиги Наций, не получив никакого движения.

Было ясно, что Англия и Франция, которые руководили тогда Лигой Наций, отказываются от коллективного отпора немецкой агрессии. Отказываются же они от коллективной безопасности потому, что она мешает им проводить усвоенную ими новую политику «умиротворения» немецкой агрессии, политику уступок гитлеровской агрессии. Конечно, такая политика не могла не повести к усилению немецкой агрессии, но англо-французские правящие круги считали, что это не опасно, так как, удовлетворив гитлеровскую агрессию уступками на Западе, можно было направить ее потом на Восток и использовать ее в качестве орудия против СССР.

В отчетном докладе на XVIII съезде ВКП(б) в марте 1939 года, объясняя причины усиления гитлеровской агрессии, И. В. Сталин говорил:

«Главная причина состоит в отказе большинства неагрессивных стран и, прежде всего, Англии и Франции от политики коллективной безопасности, от политики коллективного отпора агрессорам, в переходе их на позицию невмешательства, на позицию «нейтралитета»[6].

Чтобы запутать читателя и одновременно оклеветать Советское Правительство, американский корреспондент Нил Стэнфорд утверждает, что Советское Правительство стояло против коллективной безопасности, что М. М. Литвинов был смещен с поста Наркоминдела и заменен В. М. Молотовым потому, что он проводил политику укрепления коллективной безопасности. Трудно представить что-либо более глупое, чем это фантастическое утверждение. Понятно, что М. М. Литвинов проводил не свою личную политику, а политику Советского Правительства. С другой стороны, всем известна борьба Советского Правительства и его представителей, в том числе М. М. Литвинова, за коллективную безопасность в течение всего предвоенного периода.

Что касается назначения на пост Народного Комиссара Иностранных Дел В. М. Молотова, то совершенно ясно, что в сложной обстановке подготовки фашистскими агрессорами второй мировой войны, при прямом попустительстве и подталкивании агрессоров на войну против СССР со стороны Великобритании и Франции, за спиной которых стояли Соединенные Штаты Америки, необходимо было иметь на таком ответственном посту, как пост Народного Комиссара Иностранных Дел, более опытного и более популярного в стране политического деятеля, чем М. М. Литвинов.

Отказ западных держав от пакта о коллективной безопасности был не случайным. В этот период развернулась борьба между двумя линиями международной политики. Одна линия – это линия борьбы за мир, за организацию коллективной безопасности и за противодействие агрессии объединенными усилиями миролюбивых народов. Эту линию вел Советский Союз, последовательно и стойко защищая интересы всех больших и малых миролюбивых народов. Другая линия – это линия на отказ от организации коллективной безопасности, на отказ от противодействия агрессии, что неизбежно поощряло фашистские страны к усилению их агрессивной активности и тем самым способствовало развязыванию новой войны.

Из всего этого видно, что историческая правда заключается в том, что гитлеровская агрессия стала возможной, во-первых, в силу того, что Соединенные Штаты Америки помогли немцам создать в короткий срок военно-экономическую базу германской агрессии и вооружили таким образом эту агрессию, и, во-вторых, в силу того, что отказ англо-французских правящих кругов от коллективной безопасности расстроил ряды миролюбивых стран, разложил единый фронт этих стран против агрессии, очистил дорогу для немецкой агрессии и помог Гитлеру развязать вторую мировую войну.

Что было бы, если бы Соединенные Штаты не финансировали тяжелую промышленность гитлеровской Германии, а Англия и Франция не отказались бы от коллективной безопасности, а, наоборот, организовали бы вместе с Советским Союзом коллективный отпор немецкой агрессии?

Гитлеровская агрессия оказалась бы без достаточного вооружения. Гитлеровская захватническая политика очутилась бы в тисках режима коллективной безопасности. Шансы успешного для гитлеровцев развязывания второй мировой войны уменьшились бы до минимума. И если гитлеровцы, несмотря на эти неблагоприятные для них условия, все же решились бы развязать вторую мировую войну, они были бы разбиты в первый же год войны.

Этого, однако, не случилось, к сожалению, вследствие пагубной политики, проводившейся Соединенными Штатами Америки, Англией и Францией в течение всего предвоенного периода.

Вот кто виноваты в том, что гитлеровцы смогли не без успеха развязать вторую мировую войну, продолжавшуюся почти шесть лет и поглотившую миллионы жертв.

II. Не борьба с германской агрессией, а политика изоляции СССР

Дальнейшее развитие событий еще более отчетливо показало, что правящие круги Англии и Франции своими уступками и поблажками фашистским государствам, объединившимся в 1936 году в военно-политический блок, известный под именем «Ось Берлин – Рим», только подбадривали и толкали Германию на путь захватов.

Отвергая политику коллективной безопасности, Англия и Франция перешли на позицию так называемого невмешательства, о которой И. В. Сталин говорил:

«…политику невмешательства можно было бы охарактеризовать таким образом: «пусть каждая страна защищается от агрессоров, как хочет и как может, наше дело сторона, мы будем торговать и с агрессорами и с их жертвами». На деле, однако, политика невмешательства означает попустительство агрессии, развязывание войны, – следовательно, превращение ее в мировую войну»[7].