Андрей Сахаров - Россия как часть мирового цивилизационного процесса. Лекции. Страница 5

Ответ: Что касается вот вопроса о реформации, об индульгенции, об инквизиции, то можно ответить так, что элементы реформации, элементы реформации в России были, вот и в 16-ом веке, естественно, вот я вам говорил о ересях, которые в это время появлялись, и скажем, шли из Новгорода, ересь жидовствующих известная, против которой выступили русские церковники в 16-ом веке, которую вначале поддерживал даже Иван Третий в силу того, что он боролся против влияния церковного, экономического и политического, и в этом смысле использовал эти ереси. Но в таком объеме и в таких масштабах реформации в России не было.

Православная церковь практически поколеблена не была, и глубина вот этой реформации она в России достигла той степени, как это было, скажем. в Северной Европе, в Германии , в других странах. Как известно, что реформация тоже не затронула в значительной степени, скажем, Италию, Франция, части Франции, но ограничилась в основном вот Северной Европой, Англией, Скандинавией впоследствии.

Что касается России, то думаю, что вот то, что в России не состоялось такого реформационного движения, как Европе, думаю, было одним из знаковых явлений, которое говорило о том, что Россия и в этот период времени еще не была готова к тем переменам гуманистического характера, личностного характера, которое произошло в Европе, в частности, реформации и создания протестантского направления в христианстве, оно базировалось на стремлении отдельного человека утвердить, самоутвердиться и получить свободу не только в отношении экономическом, социальном, но и в отношении религиозном. Собственно говоря, протестантский пастор -- это не посредник между Богом и человеком, как, скажем, в католической религии или в православной, это почти светский человек, который помогает движению души человеческой вот в определенных условиях в храма протестантском выполнять те ритуалы и те , значит, вот делать движения души совершать, которые человек может и сам, и может при посредничестве делать и пастора. Вот это.

А что касается индульгенции, и конечно, вот этой системы в России не было, что касается инквизиции, то инквизиция -- это часть католической, это часть истории католической реакции, которая зверствовала в Италии и в Испании, и которая говорит о том, что вот эти средневековые догматы религиозные, католические жесточайшие, они противостояли вот тому движения освобождению человек из-под власти, вот тоталитарной, даже скажем, власти церкви, которая существовала в позднейшем католичестве в Европе, особенно в южной и в западной Европе, в Испании.

Что касается таких явлений, как инквизиция в России, преследования были. Ну, скажем, еретиков жгли в деревянных клетках на льду Москвы-реки. Такие явления были. Но массового характера, массового истребление инаковерующих и массового вот этого давления на людей, исповедующих другую религию, в России не было никогда. Россия, я бы сказал так, была страной веротерпимой, веротерпимой это отличало нашу страну и нашу церковь Православную от, скажем, католических стран и католической религии, церкви в Западной Европе. Почему? Потому что страна была многонациональная, страна была многоконфессиональной, и в этой стране надо было держать пульс на единстве страны, надо держать было единство страны в целом людей разных национальностей и разных религий, в том числе и мусульман, и иудеев, и язычников, особенно язычников. И когда наши русские люди двигались по Сибири и завоевывали Сибирь, и осваивали Сибирь, и подчиняли Сибирь, то они несли в своих, так сказать, в рюкзаках декреты и указы царя Алексея Михайловича "не жесточью, не жесточью, а ласкою завоевывать эти страны, и ни в коем случае не подвергать язычников или инаковерующих давлению, не крестить насильно".

Стенограмма 2-ой лекции Андрея Николаевича Сахарова:

Еще один вопрос. Вопрос, связанный с понятием империи. Мы с вами, как правило, привыкли к тому, что, когда мы говорим империя -- это значит плохо. Ну, если не плохо, то страшно, по крайней мере, страшно. Величественно, но страшно, потому что понятие "империи" связано, прежде всего, с экспансией пространственной; во-вторых, понятие "империи" связано с понятиями насилия над личностью. Понятие "империя" -- это понятие связано с автократией, с тоталитарной системой, с подавлением всего и вся. Это все дает империя. И с этим понятиями империя, в общем-то, на долгие века вошла в историю цивилизации, и в нашей с вами историю, в том числе и в учебники истории.

Я думаю, что пора это понятие несколько скорректировать. И в рамках вот того, о чем мы с вами говорили, задать вопрос, а в каких же рамках возникали эти культурные регионы -- Греция, Рим, Франкское государство Карла Великого, империя Чингисхана, империя позднее Российская, в каких же рамках возникали вот эти культурные тенденции? И оказывается, что в основном все культурные новации крупные мировые они возникали именно в рамках тоталитарных систем, или, по крайней мере, авторитарных систем, в рамках имперских государств.

Рим, как империя, дала жизнь огромным пространствам по своим главенствам, но одновременно Рим давил народы, собирал дань, использовал для комфорта и образа жизни развивающихся своих граждан богатства, захваченные в других странах и государствах. Но вместе с этим Рим строил города, дороги, развивал новые технологии, создавал блестящую юриспруденцию, организовывал такие армии, о которых в дальнейшем полководцы и военачальники только и мечтали. Наконец, Рим дал миру богословскую систему, философскую систему и многое, многое другое. Это все было в рамках Римской империи.

И, если отвечать на вопрос, что же дали империи , прежде всего, человечеству, то мы должны сказать, что кроме насилия, экспансии и прочего, империи дали миру организацию пространства, вот эту организацию, которая совпадала с ключевыми культурными регионами. Это тоже дали империи.

И, когда мы говорим об империи такой ужасной для нас и страшной, как империя Чингисхана, которая раскинулась от монгольских степей до Адриатики, оказывается, что в рамках вот этой империи происходило то же самое организация этого пространства, и трансляция опытом, скажем, китайский опыт транслировался и на русские земли, и Восточная Европа, когда происходил обмен ценностями в области и образования, культуры, и письменности, и прочего, прочего, военного искусства, и управления, системы организации управления, создания армии, инновации в области вооружений, и так далее, и так далее.

То же самое можно сказать об империи, скажем, Карла Великого. И в этом смысле мы должны думать и рассуждать о роли Российской империи в системе создания цивилизации Российской в рамках европейской и мировой цивилизации. То есть, имперский опыт для нашей страны он оказался не только негативным, и мы должны говорить об императорах не только с негативной точки зрения, но мы должны думать и о том, как Российская империя, создавая вот этот культурный ключевой регион, создавала организацию, то пространство, транслировала в рамках огромных пространств Европы, от Карпат до Дальнего Востока, до побережья Тихого океана транслировала вот эти знания, как она передавала их разным народам, и государствам, которые поглощались этой империей.

И в этой связи мы можем отдать должное вот этому имперскому сознанию и имперскому наследию Российского государства. Скажем, то, что делал Александр Македонский, сопоставило в рамках вот организации пространства и обмена культурными ценностями, с тем, что, скажем, делал Петр Великий на территории Российской империи, или, скажем, Екатерина Вторая. То, что делал Карл Великий, создавая университет, создавая академию, сопоставимо с теми усилиями, которые делала императорская Россия, создавая и университеты, академии, институты, прочее, прочее. Это, я думаю, находится в одном ряду с теми явлениями, которые свойственны вообще истории мировой цивилизации.

Когда мы говорим о ключевых культурных регионах, о роли империй, думаю, что мы должны отдавать себе отчеты в том, что вот эти культурные регионы ключевые, созданные в рамках этих империй, они являются равноценными, они являются одинаковыми. И применительно к России мы не можем говорить одинаково о Центральной России с городами Москва, Петербург, и, скажем, о уровне развития народов Северного Кавказа, или Средняя Азия применительно к России и к Советскому государству, или к Дальнему Востоку или Якутии. Точно так же, мы, говоря о Российской империи, не можем сказать, что для Прибалтики, для Финляндии, для Польши, которая была частью России, мы можем подходить с теми же критериями, как к дальним углам, где еще были свежи, еще не минули отношения родоплеменные и орудиями являлись лук, стрелы и каменные топоры. Это все было в рамках Российской империи.

И если вы зададите вопрос такой мне, а вот во Франции, в Англии, Германии там этого не было? Дело все в том, что это небольшие государства территориально, которые не имели тех колоссальных перепадов в цивилизационном развитии, как некоторые другие страны и государства, скажем, Россия в том числе. И мы ставим вопрос так – имело это значение для цивилизационного развития, скажем, нашей страны или не имело? Я думаю, нормальный человек каждый признает, что это имело очень большое значение для развития Российского государства, Российской империи и Советского государства. Думаю, что можно вот эти перепады, эти несоответствия, особенно в периоды реформ, скажем, того же Столыпина, или позднее в периоды реформ Горбачева имело большое значение для тех тенденций, которые завели в тупик на определенных этапах развития нашу страну.