Евгений Кукаркин - Разборки в одной организации Страница 5

- Так. А что же тебя привело ко мне?

- Генерал Васильев поднял все службы от местного КГБ до МВД и они ищут всех граждан, прибывших последнее время из центра... Подняты списки всех пассажиров авиарейсов, опрашиваются железнодорожники...

- Хитер, сволочь. Спасибо полковник за сообщение.

Но тот мнется.

- Что еще?

- Мне бы оружие, то которое мы вам передали.

- Хорошо. Оно в камере железнодорожного вокзала, ячейка 48, шифр 6457.

Теперь тот успокаивается.

- Тогда я пошел.

Я киваю головой.

Васильев вычислил меня через два дня. Я вышел из министерства торговли и тут же меня кто то окликнул.

- Анатолий Михайлович, - облокотившись на машину, стоял генерал Васильев, - можно вас на минуту.

Я подхожу и претворяюсь, что не знаю кто это.

- Я вас слушаю.

- Не могли бы вы со мной прокатиться?

- А вы кто?

- Генерал Васильев из управления комитета государственной безопасности, - улыбается он и показывает свою книжечку.

- Давайте прокатимся.

Мы садимся в машину, на заднее сидение. Только отъезжаем метров сто, как генерал взрывается.

- Ты на кого работаешь, сволочь?

- Вы о чем?

- Зачем убил Семенова и Каргаполова?

- Я к этому никакого отношения не имею. Меня послали сюда провести операцию "След".

- Это еще что такое?

Я киваю головой на шофера.

- Останови машину, - приказывает генерал ему.

Мы выходим из машины и идем вдоль обочины.

- Золото из сибирских приисков не доходит до гохрана, а оседает здесь. Меня и послали с этим разобраться.

- Ну и как, разобрался?

- Завтра сюда приходит очередной транспорт. Мы проводим операцию по его захвату.

- Странное у вас управление. Обычно ни хрена раскрыть ничего серьезного не можете, а здесь за такие крупные дела хватаетесь.

- Значит такие уж мы неплохие.

- Я все проверю Голиков и если соврал, сотру в порошок.

Ему невдомек, что я работаю на его организацию тоже.

Июнь 1978 года.

Генералы Цвигун и Антонов все чаще и чаще совещаются. Однажды Семен Кузьмич попросил меня найти в архиве дела Поплавского. Я шла по коридору управления и вдруг мне на встречу попался он, Юрий Владимирович Андропов.

- Куда вы исчезли, Настя?

- Да вот все некогда, Юрий Владимирович. Почти до самого вечера здесь, на работе.

- Знаю, тяжело нам всем приходится. Зайдите сейчас на минуточку ко мне в кабинет.

Я заколебалась.

- Мне в архив.

- Позже зайдете. Пойдемте, пойдемте, кофейку или чайку выпьем.

Он не спрашивая согласия, берет меня под руку и ведет на свой этаж к себе в кабинет. Вызывает секретаря и просит принести чаю для себя и мне кофе. Секретарь приносит заказ. На столе появляются булочки, пирожки, лимон. Андропов отрезает в стакан с чаем кусочек лимона и с наслаждением делает глоток.

- Знаете, люблю когда свеженький лимон и сразу в чай. Вкус необычайный. Да вы пейте, пейте, Наденька.

Я чуть не поперхнулась от такого раскаленного кофе.

- Ой.

- Не торопитесь. Говорят вы сблизились с Марией Николаевной Кулаковой.

- Да, она мне очень нравиться.

- Замечательная женщина. Федор Давыдовичу повезло. Сейчас ему не сладко, она его прямо вытягивает из хандры.

- Мне Мария Николаевна ничего не говорила об этом.

- Она никогда не пожалуется. Федора поругали на пленуме за сельское хозяйство, он теперь боится, что на съезде партии его за это могут не избрать генеральным секретарем.

- Наверно надо хорошо подготовиться к съезду...- неуверенно произношу я.

Андропов засмеялся.

- Это вы хорошо сказали, я тоже так Федю успокаиваю. А ведь я вам приготовил давно сюрприз.

Андропов подходит к настенному сейфу, открывает его и достает большую коричневую плоскую коробку.

- Вот, возьмите.

- Можно открыть?

- Да это теперь ваше, открывайте.

Я раскрываю замочки и вот... Прекрасное рубиновое колье, которое я носила на торжественном приеме, предстало передо мной.

- Юрий Владимирович, - вскрикнула я, - боже мой, что скажет мой дядя.

- Ничего не скажет, он мне его фактически подарил. Берите, и не вздумайте возвращать. Вы созданы для таких игрушек.

Раздался звонок. Андропов схватился за трубку.

- Да... Ну и что? Вот... - Он не выругался, а покраснел от ярости. - Я сейчас с вами разберусь.

Трубка брошена, Андропов машинально бьет всеми тонкими длинными пальцами по столу.

- Наденька, ты извини, дела.

- Я пошла, Юрий Владимирович.

Он мне не ответил, так был занят своими мыслями и я тихо ушла в дверь, прихватив подарок.

Конечно я не дошла до архива и Семен Кузьмич хотел меня уже поругать, но увидев в моих руках коробочку, сразу спросил.

- Ты была у него?

- Да.

- Это его подарок?

- Да.

- Покажи.

Он сам вытащил из моих рук коробочку, вскрыл ее, поцокал языком, потом задумался.

- Вот что, Надежда, если тебя наш начальник куда-либо пригласит или что передаст, все бери, на все соглашайся, но... потом обязательно ко мне или к Антонову и все рассказать, все до мельчайших подробностей. Тебя понятно?

- Да, Семен Кузьмич.

- Вот и хорошо. Я эту коробочку оставлю здесь и завтра я тебе все верну. А сегодня иди домой отдохни и в восемь позвони жене Кулакова. Тебе поручается важная часть операции. Ты должна разговорами отвлечь ее на час.

- На час?

- Да, на час. Треплись о чем угодно, но отвлеки... Это приказ.

Кто знал, что в этот день произойдет трагедия и виновницей так же буду я. На своей даче был убит Федор Давыдович Кулаков. Убит в тот момент, когда я отвлекала его жену по телефону.

_._

Это началось 15 июня. Днем, по ничего не значащему звонку, меня вызвали на конспиративную квартиру к Антонову.

- Толя, завтра ты должен ликвидировать одного человека, - сразу начал он.

- Не могли раньше предупредить, хотя бы за неделю. Надо изучить объект, подходы...

- Я тебе все расскажу. Во первых, - это за городом, на даче, во вторых, там все очень сложно, жена, охрана и собака. Жену мы отвлечем, собаку усыпишь сам, охрана два человека. Один всегда у входа, другой отдыхает...

Он раскрывает план дачи, ее фотографии и подробно мне рассказывает все, где комнаты, где кто в это время находиться и наконец фотографию, кого надо убрать.

Ночь, давит отсутствием звезд и луны. Я ориентируюсь по фонарным столбам со слабо светящими лампочками. Вот и номер дачи. Собака почуяла меня метров за пятьдесят и мне пришлось кинуть издали кусок мяса. Он удачно шлепнулся ей на спину и та, сначала отпрыгнув, сцепилась в него потом зубами. Вышел встревоженный охранник, постоял, покрутил головой, потом ушел обратно в дом. Я дожидаюсь, действия снотворного на собаку. Та сожрала мясо и облизываясь, смотрит в мою сторону. Мы ждем минут пять, вдруг пес подломился на ногах и рухнул на землю.

Я перескакиваю ограду и продвигаюсь вдоль дома. Вот здесь, по плану сауна, а это окно в предбанник. Мне не пришлось вырезать стекла, форточка была открыта. Из сумки, вытаскиваю металлический прут, с крючком на конце и, встав на подоконник, просовываю руку с прутом в форточку. Нижняя защелка звякнула, я затих, но никто в доме не услышал. Пальцами отжал верхнюю защелку и открыл окно. Я залез внутрь дома и закрыл рамы. Тихо изучаю предбанник и сауну. Спрятаться можно только в сауне, куда я и залезаю. Из сумки достаю мешочек с дробью на прочном шнурке и скальпель. Проходит час.

Слышен стук двери. Говорят два голоса.

- Аркадий, - требовательно говорит баритон, - включи нагрев.

- Хорошо, Федор Давыдович. Вам по максимуму?

- Так, средне.

Вспыхивает свет и я чувствую, как из решетчатых панелей стен начало нагнетаться сухое тепло. Сразу взмок, а жара все прибавлялась и прибавлялась.

- Спасибо, Аркадий, можешь идти отдыхать.

В предбаннике замычал Федор Давыдович, извергая популярную мелодию. Стукнули шлепанцы. Я стал себя чувствовать неважно. Жара дошла до каждой косточки, дышать стало трудно, а одежда, как раскаленные угли, прижималась к телу. Наконец, зашаркали в шлепанцах ноги и дверь открылась. Он увидел меня и все понял. Удар мешочком с дробью по голове, лишил его памяти. Я затаскиваю бесчувственное тело на полку и, отбросив руки Кулакова, надрезаю на них скальпелем вены. Кровь, пульсирующими толчками, поползла по ступенькам. Теперь протираю рукоятку скальпеля платком и вжимаю ее в безвольную руку лежащего. Держал так мгновение, потом отпустил. Пальцы несчастного разжимаются и оружие смерти соскальзывает на первую ступеньку. Пора сматываться. Открыл окно, вылез наружу и тем же самым крючком закрыл нижнюю щеколду, протер для надежности, подоконник.

Мой паршивый "москвичишко" торчал на обочине шоссе, за два километра от места события. Я на нем отправился на кольцевую дорогу, чтобы запутать следы.

_._

В управлении КГБ переполох. Разъяренный Андропов носится как угорелый, самые лучшие силы брошены на расследование убийства Кулакова. Я чувствую себя очень неважно, меня гнетет, что здесь есть и моя вина. Марина Николаевна ко мне больше не звонит, зато Антонов меня по прежнему инструктирует.