Николай Ачкасов - Засекреченные войны. 1950-2000 Страница 50

Через несколько минут в район вторжения нарушителей прибыли на бронетранспортерах личный состав заставы и резервы с соседних застав. Руководил действиями всех этих сил начальник штаба отряда подполковник П. Никитенко.

Через час со стороны вторгшейся группы было произведено несколько выстрелов в направлении линии окопов советских пограничников. По нарушителям был открыт ответный огонь. Завязался бой. В это время три группы китайцев общей численностью свыше 40 чел., вооруженные стрелковым оружием и РПГ, вплотную приблизились к государственной границе и предприняли попытку ее пересечения с целью захвата ближайшей сопки, Каменной.

Подошедшее с соседней заставы подкрепление — маневренная группа на трех БТР-60ПБ — с ходу вступило в бой. Первый БТР (бортовой № 217) под командованием младшего лейтенанта В. Пучкова оказался под сильным огнем противника: пулями и осколками снесло наружное оборудование, изрешетило скаты, пробило в нескольких местах броню, заклинило башню. Сам В. Пучков и водитель БТР В. Пищулев получили ранения.

Группа из восьми бойцов, усиленная двумя бронетранспортерами, под командованием старшего лейтенанта В. Ольшевского, развернувшись в цепь, стала обходить нарушителей с тыла, отрезая им пути отхода. Со стороны заставы противника атаковала группа помощника начальника штаба капитана П. Теребенкова.

Около 9.30 начальник пограничных войск округа доложил в Москву о столкновении и о том, что есть убитые и раненые с двух сторон. Тут же последовало указание: «Захватить как можно больше трофеев и по возможности тел убитых провокаторов, а лучше пленных, чего не сделали на Уссури».

К 10 ч утра стало ясно: советская сторона потеряла убитыми двух пограничников (сержанта М. Дулепова и рядового В. Рязанова), 10 чел. получили ранения. В плен попали три китайца. На поле боя было подобрано 19 трупов налетчиков. Пленных немедленно отправили в Уч-Арал, но довезти удалось лишь одного, двое по дороге умерли от ран.

О событиях, развернувшихся на участке границы СССР в Семипалатинской области, Всесоюзное радио передало в тот же день. Для освещения произошедшего туда прибыла большая группа журналистов центральных газет. Лейтмотив официальных публикаций сводился к следующему: «Жаланашколь — образцовый пример ликвидации заранее подготовленной, тщательно спланированной военной провокации на границе. Противник имел трехкратное превосходство. Его диверсионный отряд составляли опытные, квалифицированные бойцы. Они были отлично вооружены и экипированы. На поле боя были собраны в качестве трофеев: пистолеты ТТ — 4, пулемет РПД — 1, карабины СКС — 9, гранаты противотанковые — 4, гранаты ручные — 27, гранаты к РПГ — 6, радиостанция — 1, кинокамеры — 2 (среди убитых были два кинооператора), фотоаппарат — 1, длиннофокусный телеобъектив — 1, а также другие предметы снаряжения и экипировки».[125]

Через шесть дней послу СССР в Пекине была вручена очередная нота протеста, где указывалось, что за последние два месяца с советской стороны было произведено 429 провокаций на границе — от проникновения в глубь территории Китая советских самолетов до боев между пограничниками.

19 сентября Москва заявила, что за этот же промежуток времени китайская сторона допустила 488 нарушений советской границы. А в «Правде» впервые появилась передовица, поднимавшая вопрос об упреждающем ядерном ударе по КНР. Советский министр обороны М. Захаров вскоре сообщил, что Министерством обороны СССР прорабатываются варианты такого поворота событий, и в этом случае наиболее оптимальным будет нанесение удара по китайскому ядерному центру в Лоп Нор.

Угроза применения атомного оружия подействовала на Пекин должным образом, и китайская сторона согласилась сесть за стол переговоров. А. Косыгин, возвращаясь с похорон Хо Ши Мина, 11 сентября 1969 г. сделал остановку в Пекине и встретился с Чжоу Эньлаем. После трехчасовой беседы премьеры договорились о проведении переговоров по урегулированию вопроса о границе.

На начавшихся 20 октября переговорах китайцы потребовали признать неравноправность договоров с Российской империей и развести войска по обе стороны границы на 150 км от спорных участков. Советский Союз отверг оба эти предложения, переговоры были прерваны 14 декабря.

После консультаций в Москве в январе 1970 г. советские представители вернулись в Пекин. Они предложили оставить вопрос о законности договоров историкам, сохранить статус-кво и заняться укреплением экономических связей. Эти предложения не вызвали энтузиазма уже со стороны китайского руководства.

Обе стороны продолжали наращивать силы, но если китайцы предусмотрительно размещали свои части подальше от границы (за 150-километровой зоной), то наши УРы и военные городки оказались вплотную к ней придвинуты.

Для руководства войсками, сосредоточенными на китайской границе, в феврале 1979 г. (в этот момент произошло новое ухудшение отношений между СССР и КНР в результате вторжения китайских войск во Вьетнам) было создано Главное командование войск Дальнего Востока со штабом в Улан-Удэ.[126] Первым командующим стал генерал армии В. И. Петров. Оно объединяло войска Дальневосточного и Забайкальского военных округов, в оперативном подчинении у него находились Тихоокеанский флот, воздушная армия, армия ПВО и отдельный корпус ПВО.

Февраль 1979 г. выдался весьма воинственным. Китайцы, которым уже давно хотелось с кем-нибудь повоевать, решили, что нашли наконец «мальчика для битья». Решено было наказать вьетнамцев за их вмешательство в камбоджийские дела, а заодно проверить боеспособность засидевшейся без дела Народно-освободительной армии Китая.

Вторжение китайцев во Вьетнам сразу вызвало резкую реакцию советского руководства. Советскому народу со страниц центральных газет долго рассказывали об агрессивных планах китайских гегемонистов. И вот оно — дождались, будет война с этими совсем обнаглевшими соседями.

Военное руководство не менее серьезно отнеслось к конфликту. На восток потянулись эшелоны с войсками, сорванными с мест постоянной дислокации с их обжитыми гарнизонами и казармами. Большинство солдат и офицеров было убеждено, что едут на войну.

Для приведения в чувство зарвавшихся китайцев решили продемонстрировать им советскую военную мощь. И морозным зимним утром китайские пограничники увидели идущие на них в атаку сотни советских танков. В штабах частей и соединений НОАК началась лихорадочная работа. Там решили, что это начало советского блицкрига. Но танки, подойдя к пограничной реке Аргунь, сначала замедлили ход, а потом повернули назад. Такие атаки повторялись еще несколько дней, заставляя китайских солдат занимать окопы, готовясь к отражению весьма вероятного наступления.

Зимние прогулки советских танков вдоль границы выглядели очень впечатляюще. Рев танковых дизелей, грохот гусениц, тучи пыли и песка, поднимавшиеся в воздух, учебные стрельбы на берегах Аргуни наглядно демонстрировали мощь советского «танкового кулака».

В конце февраля китайцев ждал еще один неприятный сюрприз. Буквально в нескольких метрах от монгольско-китайской границы, на камни пустыни Гоби посыпались с неба десантники 106-й воздушно-десантной дивизии. Ветер 40 м в секунду, как считалось, делал невозможной любую попытку десантирования. Отчаянные же действия советских десантников показали китайцам, что преград им нет.

Демонстрация обошлась дорого — погибло и было ранено более 10 чел. Высадка основных сил воздушнодесантной дивизии, уже начавших погрузку в самолеты на забайкальских аэродромах, была отменена. Да она и не потребовалась. Китайцы вскоре объявили об уходе, а затем и действительно ушли из Вьетнама.

Войска же, переброшенные с запада, оставались до середины 1990-х гг., когда под эгидой первого Президента России началась «сдача позиций» по всем направлениям и перманентная реформа армии. Вдоль границы стала создаваться «демилитаризованная зона», в которую попало большое количество военных городков. Созданные потом и кровью наших солдат и офицеров УРы были демонтированы и брошены. Ставка Дальнего Востока (Главное командование Дальнего Востока) постепенно пришла в упадок, штабные поезда — в негодное состояние, а вскоре и Забайкальский военный округ (ЗабВО) был расформирован.

В настоящее время, несмотря на нормализацию обстановки на границе,[127] НОАК была и остается очень серьезным противником для нашей армии. При планируемом сокращении отечественных ВС до 850 тыс. чел., когда на километр границы придется по 14 военнослужащих Российской Федерации, Народно-освободительная армия Китая, насчитывавшая на конец 2000 г. 2,5 млн. чел.,[128] представляет весьма серьезного противника, несмотря на недостаточную (пока) техническую оснащенность по западноевропейским стандартам.