Валентина Скляренко - Великие завоеватели Страница 52

Возвращаясь к изложению традиционной версии, следует сказать, что перед Александром стояла трудная задача — определить свое отношение к Золотой Орде. Во время пребывания в ней он осознал всю мощь монгольского войска, внимательно изучал нравы и обычаи монголов. Такие наблюдения позволяли ему правильно выстроить взаимоотношения с Ордой. По словам Вернадского, «Александр выделил в монголах дружественную в культурном отношении силу, которая впоследствии помогла ему сохранить и утвердить русскую культурную самобытность от латинского Запада». До этой поездки у него, как и у большинства русичей, было исключительно враждебное отношение к монголо-татарам как к захватчикам. Он и теперь видел в них врага, но вместе с тем, сравнив их с «друзьями» на Западе, взвесив все «за» и «против», князь пришел к выводу о возможности установления с золотоордынцами таких отношений, которые позволили бы ему сохранить Русь. В своих рассуждениях, по мнению Н. А. Клепинина, он руководствовался следующим: «Татары лавинами находили на Русь. Тяжело давили ее поборами и произволом ханских чиновников. Но татарское владычество не проникало в быт покоренной страны… Татарские завоевания были лишены религиозных побуждений. Отсюда их широкая веротерпимость. Татарское иго можно было переждать и пережить. Татары не покушались на внутреннюю силу покоренного народа. И временным повиновением можно было воспользоваться для укрепления этой силы при все растущем ослаблении татар. Совсем иным был наступавший с Запада мир средневековья. Внешний размах его завоеваний был бесконечно меньше, чем татарские нашествия. Но за ними стояла единая, целостная сила. И главным побуждением борьбы было религиозное завоевание, утверждение своего религиозного миросозерцания, из которого вырастал весь быт и уклад жизни». Эти размышления, вероятно, и привели его к тому, что в конечном итоге, «отвергнув союз с Западом», Александр «принял подчинение Востоку».

Выбрать, как поступить с русским князем, должен был и Батый. Хан понимал, что в его власти убить Александра Невского, но он хорошо осознавал, что если совершит это, то за князя против Орды поднимется вся Русь. «Ничто не вечно, хан, кроме разумной власти. Неразумная власть всегда ищет врагов, разумная — союзников… если степь оградить силой русичей, она станет неприступной. У русичей есть два вождя — это Александр Невский и Данило Галицкий», — так говорил Батыю его друг и советчик полководец Субедей. Но все же, судя по древним летописям, хану была ближе рассудительность Александра, чем суетность Данилы Галицкого. Когда Невский защищал родную землю, Галицкий, бросив войска, бежал в Европу. Что еще особенно понравилось хану, так это то, что князь выиграл Невское сражение заведомо меньшими силами, потеряв при этом всего двадцать воинов. Батый не одобрил только рыцарского поединка Невского с ярлом Биргером, сказав, что полководец должен думать не о личной храбрости, а о своем войске. Иного мнения об этом поединке был ханский сын Сартак. Б. Л. Васильев пишет, что юноша, узнав эту историю, пришел в восторг и умолял отца поскорее познакомить его с Александром Невским.

Это знакомство состоялось в следующий приезд князя в Орду. Вот что пишет о нем известный русский историк Лев Гумилев в своей книге «Черная легенда»: «В 1251 г. Александр приехал в Орду Батыя, подружился, а потом побратался с его сыном Сартаком, вследствие чего стал приемным сыном хана и в 1252 г. привел на Русь татарский корпус с опытным нойоном Неврюем». При первой встрече с Сартаком князь подарил ему в знак дружбы меч, тот самый, которым он поразил в битве Биргера. Монгольский царевич, в свою очередь, преподнес Александру свой боевой меч. Обмен оружием и стал началом обряда побратимства. Так был заложен фундамент зарождающихся дружеских отношений. В отличие от сдержанного Батыя, Сартак был очень общителен и искренен. К тому же князь Александр был ровесником царевича, и потому им легко удалось найти общий язык.

«Названное братство Александра с Сартаком и положение приемного сына Батыя положили начало военному союзу Руси с Золотой Ордой, который всячески поддерживали и крепили продолжатели дела Александра Невского. Рядом с русскими ратниками сражалась против крестоносцев и ордынская конница. А Запад монголов боялся как огня…» — так пишет в своей книге «Александр Невский. Спаситель русской земли» современный российский историк С. Баймухаметов. О пользе союза с Золотой Ордой и примерах ее помощи Руси в борьбе с врагами упоминает и Лев Гумилев: «Новгород отстояла от немецких рыцарей татарская подмога в 1269 г. А там, где татарской помощью пренебрегли, потеряли все… Владимирское княжество устояло, несомненно, только благодаря тому союзу, который Александр Невский заключил с золотоордынскими ханами». По его мнению, тесная дружба с монголами скорее является преимуществом Александра Невского, нежели его ошибкой. Еще один российский историк, Валерий Захаров, утверждает: «Не Русь, как щит, заслоняла Европу от монголов, а Монгольский улус спасал молодую Русь от поглощения Европой. Чем была Орда для Руси, прекрасно понял св. Александр Невский, обратившийся к Европе с мечом, а к хану — с миром и союзом…»

Но с такой оценкой политического выбора Александра Невского согласны далеко не все. «Ни одна русская летопись не отмечает каких-либо особых деталей относительно взаимоотношений Александра Ярославича и Сартака», — пишет в своей публикации В. Л. Егоров. Далее, продолжает он, «факт побратимства не имеет никаких подтверждений ни в одном источнике и может рассматриваться лишь как авторская гипотеза». Более того, считает историк, русский православный князь не мог участвовать в языческом обряде братания, во время которого кровь двух участников ритуала должна смешиваться в чаше с кумысом и затем ими выпиваться. Самое большее, что мог позволить себе Александр в ханской ставке, это вручить правителю Золотой Орды и его окружению богатые дары, которые всегда являлись необходимым условием для успеха миссии.

Результатом поездки князей Александра и Андрея в Золотую Орду стало наделение их владениями на Руси. Правитель Орды распределил между ними русские земли весьма необычно. В руках Александра оказалась власть над Новгородом и Киевом, не считая наследственно удержанных Переяславля и Димитрова. Следовательно, Андрей попал к нему в подчинение. В то же время Новгород фактически зависит от Владимира, а править там должен Андрей. Тогда получается, что Александр — вассал Андрея. После такого ханского распределения трудно было понять, кто же на Руси великий князь. Вероятнее всего, Батый не хотел отдавать братьев на расправу другим князьям. Ведь у него сложились дружественные отношения с сыновьями Ярослава, и это давало немало выгод, поскольку дань в результате этого поступала в Золотую Орду постоянно. Но на этом трудности Александра и Андрея не закончились. Вскоре умер Гуюк, и новая великая ханша Огул-Гамиш потребовала у Батыя приезда в ее ставку князей Александра и Андрея. Правитель Золотой Орды спокойно отпустил князей в Каракорум, так как догадывался, что в далекой Монголии назревала нешуточная борьба за верховную власть, которую вели различные кланы из рода Чингизидов. Батый хотя и был самым главным претендентом на престол великого хана, занять его не стремился. Его всецело устраивала неограниченная власть в Золотой Орде. Батый прекрасно понимал, что пока в Каракоруме плетутся многочисленные придворные интриги, особой опасности Александр и Андрей не подвергаются. 

Смута на Руси и последняя поездка Александра в Золотую Орду

Если первая поездка Александра в Золотую Орду была связана с необходимостью передачи власти от почившего Ярослава его сыновьям, то вторая — продиктована необходимостью спасения русского народа от гнева золотоордынского правителя. Причиной его стал младший брат Александра князь Андрей. Породнившись с Даниилом Галицким, он стал ярым сторонником военных действий против Золотой Орды. Владимирский князь решил больше не подчиняться Батыю и начал готовить против него восстание. Он настроил против себя монгольских ханов также тем, что перестал собирать для них дань и возить дорогие подарки. Напрасно Александр Невский просил одуматься Андрея и Даниила Галицкого. Уговоры не подействовали.

Узнав об этом, Батый в ярости приказал наказать данников Золотой Орды. На Русь выступило Батыево конное войско, предводителем которого стал татарский царевич Неврюй. Князь Андрей не испугался «Неврюевой рати» и вышел ей навстречу. Монголы в ожесточенной битве одолели русичей, о чем в древнерусской летописи было написано: «И бысть сеча велика, гневом же Божиим, за умножение грехов наших, погаными христиане побежени быша». Из-за недальновидных действий молодого князя Андрея Владимиро-Суздальские земли подверглись страшному разорению, хотя Андрею Ярославичу с семьей и боярами удалось спастись. Гнев Батыя обещал быть ужасным. Правитель Золотой Орды еще раз продемонстрировал военную мощь своего государства.