Альфред Штенцель - История войн на море с древнейших времен до конца XIX века Страница 52

С уничтожением Сиракузами афинских боевых сил закончились военные действия между Спартой и Афинами в Сицилии, но еще продолжились в Греции.

Узнав о поражении Афин, Хиос, Самос, Византий и другие союзники отпали от них и примкнули к пелопоннесскому союзу. Они уже давно тяготились ярмом афинской демагогии и только ждали подходящего случая. Но самый город Афины был все еще настолько богат и могущественен, что мог выставить новый флот.

Вследствие отпадения от Афин этих союзников разыгралась война на востоке, на берегу Малой Азии от Византии до Родоса; в то же время в Аттике Декелейя в продолжение долгого времени все еще оставалась занятой, город был совершенно отрезан от сообщения с сушей, и вся область подверглась сильному опустошению.

Внутренние неурядицы в Греции привели к тому, что обе стороны домогались благосклонности и золота персидских сатрапов, которые 50 лет тому назад покорно просили Афины о мире. Алкивиад, расчеты которого не оправдались в Спарте, снова перешел на сторону афинян; приговоренный некогда к смерти как государственный изменник, этот человек, причинивший Афинам столько вреда, был теперь принят с распростертыми объятиями и поставлен во главе флота; все это является показателем бесхарактерности как самого Алкивиада, так и афинского народа.

Далее произошел ряд морских столкновений – Пелопоннес, которому Сицилия прислала в помощь эскадру, стал снова силен на море – в Пропонтиде, Геллеспонте и у малоазийского побережья; эти сражения оканчивались попеременно победой то одной, то другой стороны.

Можно отметить только, что в Афинах господство террора зашло так далеко, что после сражения в сентябре 406 г. до н. э. у Аргинуз (между о. Лесбосом и материком, ближе к последнему, где 155 афинских кораблей сражались против 125 пелопоннесских, из которых уцелели лишь 43) одержавшие победу афинские предводители, против которых был возбужден процесс, сопровождавшийся самым низким крючкотворством, были приговорены к смерти.

Решительный исход имела битва при Эгоспотамах (маленький ручей во Фракийском Херсонесе, впадающий в Дарданеллы). Битва эта, хотя и происходила между флотами, не может, однако, быть названой морской битвой, так как здесь спартанцу Лисандру, при поддержке Кира младшего, удалось внезапно напасть на весь афинский флот в 170 кораблей, стоявший, за исключением небольшого отряда, на якоре, и перебить или взять в плен весь личный состав, находившийся на берегу. Удалось спастись всего какому-нибудь десятку кораблей. Афинский командующий Конон, помятуя награду предводителям в битве при Аргинузах, не осмелился вернуться в Афины и бежал на о. Крит. Пленные, в числе 3000 человек, были убиты вместе со всеми офицерами. После этого Афины уже не были в силах воссоздать новый флот. Осажденные с суши, они оказались отрезанными и с моря; порты были блокированы, подвоз, от которого всецело зависел город, был закрыт, и Афинам через несколько месяцев пришлось под воздействием голода согласиться на все требования Спарты: они должны были выдать все свои корабли и получили право держать только двенадцать; они принуждены были разрушить длинные стены, соединявшие город с гаванью, и ограничить сферу своего влияния лишь Аттикой (таким образом, делосский союз прекратился) и присоединиться к пелопоннесскому союзу. Так окончилась война, продолжавшаяся 27 лет, и вместе с тем окончилось могущество Афин и значение для морской истории их морских сил, хотя в материальном отношении флот Афин впоследствии достиг еще большей высоты, чем прежде (к 330 г. до н. э. Афинский флот насчитывал 392 триремы и 18 квадрирем, через шесть лет число квадрирем возросло до 48, кроме того введены в строй были еще семь пентер).

Глава III. Карфаген и Рим 

События, предшествовавшие первой Пунической войне

Еще одной крупной морской державой был Карфаген; особенный интерес представляет борьба Карфагена с Римом за мировое господство.

Карфаген был одной из самых древних финикийских колоний и был основан, вероятно, еще в XIII в. до н. э. В 814 г. до н. э. город был восстановлен Дидоной (Элиссой) и другими выходцами из Тира, и в сравнительно короткое время достиг цветущего состояния. Характер финикиян (хананеян) уже был обрисован: они имели исключительную склонность к мореплаванию и в этой области сделали чрезвычайно много; в самые отдаленные времена они уже ходили через Гибралтарский пролив в Англию и в Гвинейский залив, а впоследствии и кругом Африки. Однако эти путешествия не преследовали каких-либо идеальных целей: основания новых поселений, увеличения могущества своей страны или приобретения новых познаний, как это делал Геродот для просвещения своих современников и потомков – эти цели были чужды финикиянам. Руководили ими исключительно торговые интересы; только с этими целями они основали многочисленные фактории, которые, впрочем, они легко покидали, не оказывая серьезного сопротивления при наступлении на них более воинственных народов, так как ни военной подготовки, ни воинского духа у них не было. Финикийский флот выступил в качестве фактора в морской войне только тогда, когда страна утратила свою независимость, и действовал этот флот на службе и по приказанию пришлых владык, в интересах совершенно чуждых родной стране.

Многочисленные финикийские колонии, как и сами финикияне, с течением времени были покорены другими народами, и история не сохранила о них никаких сведений; единственной колонией, ставшей независимым государством и достигшей значительного могущества был Карфаген.

Своим развитием Карфаген в значительной мере обязан был исключительно благоприятному географическому положению, вблизи оконечности далеко выдававшегося в Средиземное море выступа Африканского материка, который вместе с Сицилией и Южной Италией делит это море на две части. Местоположение Карфагена представляло следующие выгоды:

1. Занятое им место давало возможность преградить сообщение с западом.

2. Богатые Сицилия и Сардиния лежали в непосредственной близости от него.

3. Имелась превосходная гавань.

4. Страна была населена, хотя и воинственным, но кочевым, неорганизованным в государственном смысле народом, который вследствие этого и не представлял значительной военной силы.

5. Все это создавало для финикиян позицию, дававшую возможность господствовать на Средиземном море, или, по крайней мере, в средней и западной его части. В этом и ныне заключается значение обладания Тунисом и Бизертой.

Однако естественные преимущества географического положения не были единственной причиной того, что Карфаген, один из сотен финикийских торговых поселений, возвысился до степени могущественного государства и господствующей морской державы; было много других колоний, которые также занимали прекрасное географическое положение; решающим фактором в этом случае были скорее умственные и нравственные преимущества карфагенян; судя по семейству Барка, к которому принадлежали Гамилькар и Ганнибал, нужно думать, что вместе с Дидоной из Тира в Карфаген переселились некоторые особенно выдающиеся семьи; этим объясняется быстрый упадок Тира и столь же быстрое возвышение Карфагена, который вскоре занял господствующее положение в западной части Средиземного моря и стал во главе всех финикийских колоний, лежавших к западу от Карфагена.

Уже в древнейшие времена на Сицилии, так же как и на Сардинии и на Болеарских островах, существовали финикийские поселения. В VII веке в Сицилии и в западной части Средиземного моря появились греки, которые в 628 г. до н. э. основали на западной стороне острова, поселение Селин, вытеснили финикиян и заняли Лилибеум на западной его оконечности; в это же время фокеяне основали Массалию и, таким образом, и торговле и владычеству Карфагена в Западном море стала грозить опасность захвата греками. Около 600 г. до н. э., финикияне, главным образом карфагеняне, вопреки своему обыкновению, стали оказывать грекам противодействие, и это приостановило дальнейшее развитие греческой колонизации и даже несколько оттеснило греков с занятых ими позиций. В отношении отдаленной Массалии дело ограничилось стеснением ее мирной торговли, что же касается Сицилии, то греки были совершенно изгнаны из Лилибеума, и с тех пор между обоими народами на острове возникла только изредко прерывавшаяся ожесточенная борьба за обладание им, и борьба эта с переменным успехом продолжалась почти 400 лет. Главным центром греческого влияния на острове были Сиракузы, являвшиеся в то же время единственной значительной силой на море. Энергичный натиск Карфагена не ограничился одной Сицилией, но распространился и на остальные острова западной части Средиземного моря, с Мальтой включительно, на Испанию и на все северное побережье Африки, начиная от Египта и до самого Атлантического океана. Греки, основавшие колонии и в Ливии, были оттуда изгнаны, туда вообще не допускался никто из иностранцев. Про оба залива Сырта были распущены страшные рассказы, и внутренняя страна была так тщательно изолирована от всякого внешнего влияния, что финикийский язык в ней сохранился до V в. н. э., тогда как как он уже совершенно исчез во всех других местах и даже на самой родине своей.