Андрей Платонов - Борьба за господство на Черном море Страница 52

Здесь также надо вспомнить, что основные позиции подлодок в 1943 г. располагались не в мелководном северо-западном районе моря, а в глубоководном, между румынским побережьем и Крымом, а также вокруг него.

Естественно, результаты боевых действий лодок, даже завышенные в отчетности 1942–1943 гг., вызвали недовольство командования Закавказским фронтом. Чтобы как-то исправить ситуацию, 23 сентября 1942 г. парком ВМФ обратился в Ставку ВГК с просьбой включить румынские порты в план боевых действий авиации Главного командования и нанести по ним ряд мощных ударов, так как «деятельность одних только подводных лодок на коммуникациях противника дает малый эффект».

Причинами низкой эффективности деятельности подводных лодок признали:

— отсутствие постоянной разведки в интересах подводных лодок;

— недостаточную тактическую подготовку командиров лодок и слабую их настойчивость в поисках и атаках судов противника;

— плохую организацию управления лодками на позициях;

— недостаточное число одновременно действующих на коммуникациях подводных лодок (до шести единиц).

По поводу последнего в октябре 1942 г. Главный штаб провел специальную инспекционную проверку бригады для выявления возможности увеличения одновременно действующих подводных лодок до девяти единиц. В результате работы инспекция установила, что только при коренном улучшении и сокращении сроков судоремонта заводом № 201 можно обеспечить одновременное обслуживание восьми-девяти позиций.

До середины января 1943 г. подводные лодки Черноморского флота действовали на основной коммуникации от Одессы до Констанцы с узловым пунктом Сулина. Одиночные лодки развернули на позициях у Босфора, Тарханкута и вдоль Южного берега Крыма от Ялты до мыса Чауда. После 15 января, с наступлением ледостава, в северо-западном районе (Сулина — Одесса) и с усилением движения судов противника на линии Севастополь — Одесса, Севастополь — Супина и Констанца, боевую деятельность подводных лодок перенесли в район крымских коммуникаций противника от мыса Тарханкут до мыса Чауда. С развертыванием наступления советских войск на Кавказе и началом эвакуации части войск противника с Кубани в Крым с середины февраля перед подводными лодками поставили задачу блокады порта Феодосии. С 26 февраля район блокады расширили от мыса Киик-Атлама до мыса Опук, где развернули четыре подводные лодки.

Когда выяснилось, что действия подводных лодок у юго-восточного побережья Крымского полуострова в связи с применением противником мелких плавсредств, совершавших движение в основном в ночное время, малоэффективны, командование флота опять перенесло действия лодок на коммуникационные линии Севастополь — Одесса, Севастополь — Сулина, Констанца.

С началом эвакуации германских войск с Таманского полуострова и усилением перевозок вокруг Крымского полуострова 18 сентября нарком ВМФ приказал командующему флотом развернуть максимальное количество подводных лодок у побережья Крыма и на коммуникациях с Румынией за счет снятия подводных лодок с позиций у Босфора и в других районах. Действия лодок следовало сочетать с действиями авиации, кроме торпедного оружия, подводным лодкам использовать артиллерию.

На основании указания наркома командующий флотом приказал командиру бригады подводных лодок в октябре иметь на позициях у Крыма не менее восьми подводных лодок и принять все меры для увеличения автономности их плавания. Для того чтобы выполнить это приказание, командир бригады капитан 1-го ранга А.В. Крестовский сократил время на боевую подготовку, планово-предупредительный ремонт и отдых личного состава, что отрицательно сказалось на эффективности действий подводных лодок и впоследствии увеличило количество кораблей, требующих неотложного ремонта. Слабые ремонтные возможности не позволяли командованию бригады иметь на позициях одновременно более семи подводных лодок. Ежемесячно в боевых походах в море находилось от 12 до 15 подводных лодок. Средний коэффициент оперативного напряжения — 0,4.

В апреле попытались организовать совместные действия подлодок и авиации. Для этого выделили 12 самолетов 63-й авиационной бригады ВВС ЧФ, а подлодки Щ-209, С-33, М-35 и М-112 развернули на вероятных путях движения конвоев на позициях ожидания между Тарханкутом и Севастополем. По данным самолетов-разведчиков, подводные лодки самостоятельно выходили на курс движения конвоев, при этом им разрешалось входить в районы других подводных лодок. В результате большой работы, проведенной штабами бригады подводных лодок и ВВС ЧФ в период подготовки, в ходе этих действий удалось достичь некоторых успехов. Подводная лодка С-33 под командованием капитана 3-го ранга Б.А. Алексеева в ночь на 20 апреля потопила транспорт «Suceava» (6876 брт). Также выходила на конвой противника, по данным воздушной разведки, подводная лодка Щ-209, но смогла с ним сблизиться только на визуальную видимость. Малый радиус действия самолетов, базировавшихся на кавказские аэродромы, не позволял разведчикам долго держаться над конвоем, уточнять его движение и наводить подводные лодки. В то же время отсутствие на подводных лодках антенны для приема радиодонесений с перископной глубины резко офаничивало возможность связи лодок с самолетами.

ВВС Черноморского флота на коммуникациях противника, 1942 и 1943 гг

В период обороны Кавказа основные усилия авиации флота направлялись на содействие сухопутным войскам на Дону, Кубани, под Новороссийском и Туапсе, на горных перевалах, а также на удары по портам, железнодорожным станциям, аэродромам в Крыму и на побережье Азовского моря. Боевые действия ВВС флота на морских коммуникациях противника развернулись только после директивы наркома ВМФ от 26 сентября 1942 г.

Рост удельного веса боевых действий ВВС ЧФ на морских сообщениях можно проследить по следующим данным: с 22 августа по 22 сентября для действий на сообщениях противника авиация флота сделала 249 самолето-вылетов, что составило 2,1 % от всех вылетов, произведенных за это время; с 22 сентября по 22 октября — 138 самолето-вылетов, но это уже составило 9 % от всех вылетов за это время; с 22 октября по 22 ноября — 183 самолето-вылета, что составило 13,5 % от вылетов, произведенных за это время.

ВВС флота в основном действовали на ближних участках морских сообщений противника — от Севастополя до Анапы. Дальние участки, проходившие у побережья Болгарии и Румынии к Одессе, Николаеву и Херсону, воздействию авиации флота во втором полугодии 1942 г. почти не подвергались из-за недостаточного радиуса действия наших бомбардировщиков и торпедоносцев с кавказских аэродромов. Западнее меридиана мыса Херсонес действовала только разведывательная авиация и несколько торпедоносцев методом «свободная охота». Однако отсутствие на самолетах радиолокации, недостаток в подготовленных к ночным полетам экипажах делали ее малоэффективной. Фактически морские сообщения в западной части театра разведывались от случая к случаю, что отрицательно сказывалось на действиях подлодок и надводных кораблей флота.

По состоянию на 22 июля 1942 г. в ВВС Черноморского флота числилось исправными (неисправными) 230 (112) машин, в том числе: ударных Ил-4 — 11(1), разведывательных Ил-4 — 2 (1), СБ — 7 (2), ударных Пе-2 — 6 (3), разведывательных Пе-2 — 1 (2), Ил-2 — 20 (11), Як-1 — 16 (4), Миг-3 — 4 (7), ЛаГГ-3 — 27 (16), И-16 и И-15 — 35 (9), МБР-2 — 36(9).

Для действий по портам Севастополь, Балаклава, Ялта и Феодосия чаще всего использовались самолеты 5-го гвардейского и 36-го минно-торпедного авиационных полков, вооруженных самолетами Ил-4. На 30 октября 5-й авиаполк, базировавшийся на Гудауты, имел в своем составе семь неисправных самолетов Ил-4. 36-й авиаполк входил в состав Отдельной морской авиационной группы и базировался па аэродромы Бабушеры, Алахадзе и Адлер, в его составе на 30 октября имелось одиннадцать Ил-4. На 30 сентября 1942 г. 18-й штурмовой авиаполк, базировавшийся на Лазаревскую и Рухи, состоял из восьми самолетов Ил-2; 47-й штурмовой авиаполк, базировавшийся на Алахадзе, Нестеровская и Миха-Цхакая, имел 16 самолетов Ил-2; 40-й бомбардировочный авиаполк, базировавшийся на Алахадзе, состоял из восьми самолетов Пе-2 и пяти самолетов СБ; 119-й разведывательный авиаполк, базировавшийся на Геленджик и Поти, имел 28 самолетов МБР-2.

Как мы видим, ударные возможности ВВС флота к осени 1942 г. оказались очень ограниченными. По заданию командования флота самолеты наносили бомбовые удары по портам Крыма и осуществляли поиск судов противника на морских сообщениях, проходивших вдоль Крымского побережья. Основным способом действий самолетов-торпедоносцев на морских сообщениях являлась «свободная охота» — крейсерские полеты одиночных или пар самолетов и ночные постановки мин. Для действий на морских сообщениях, проходивших от Феодосии вдоль южного берега Керченского полуострова, в Керченском проливе и у побережья Северного Кавказа, использовались самолеты- штурмовики (18-й и 47-й авиационные полки) и бомбардировщики (40-й бомбардировочный и 119-й авиационные полки). Их численность составляла менее половины штатного состава, а в иные месяцы снижалась до 5–6 самолетов в полку. В связи с широким привлечением авиации флота для действий на сухопутном направлении число самолето-вылетов этих частей для ударов по морским сообщениям оставалось весьма незначительным.