Николай Каманин - Скрытый космос (Книга 1, 1960-1963) Страница 52

Занимался вместе с Карповым расстановкой офицеров Центра на должности по новому штату. Много новых должностей с категорией "капитан-майор" и окладом 100-130 рублей, но для 7-8 офицеров, которые получали по 200 рублей и имели штатные категории полковников, должностей нет. Примерно десять офицеров теряют в окладе от 10 до 30 рублей, причем, некоторые полковники будут на майорских должностях. В таком положении, в частности, оказался Герой Советского Союза Б.Б.Глинка.

11 декабря.

Проводил совещание по вопросам строительства жилых домов для космонавтов; в совещании участвовали генерал Строганов, полковник Хотимский, генерал Горегляд, строители, архитекторы. Решали, где строить, - в Чкаловской или строить новый городок рядом с ЦПК. Маршал Руденко против нового городка, а я - за новый городок. Совещание высказалось за строительство нового городока для космонавтов. Опять у нас с Руденко противоположные позиции, а затягивать решение этого вопроса нельзя: строительство восьмидесятиквартирного дома должно быть начато в 1963 году.

12 декабря. На сессии Верховного Совета сегодня выступил Хрущев с докладом о международном положении. Он много хорошего говорил о Югославии (маршал Тито был в Москве и слушал его доклад), беспощадно ругал Албанию и в сотый раз грозился подписать договор с восточными немцами. Нового в его выступлении ничего нет - сплошной крик души за мир и за коммунизм. Думаю, что оно будет воспринято с удовлетворением на Западе и плохо - в Албании и Китае. Хрущев умеет произносить речи, но жаль, что он не помнит их содержания. Лет 5-6 тому назад он десятки раз грозился догнать и обогнать Америку, а сейчас по сельскому хозяйству мы отстаем от США не меньше, чем тогда. Заклинаниями и речами не выращиваются злаки и не откармливается скот. Главный наш недостаток в сельском хозяйстве - отсутствие личной экономической заинтересованности у крестьян и связанная законами, постановлениями, бюрократией инициатива народных масс.

13-14 декабря.

Два дня провел на военно-научной конференции в академии Жуковского, посвященной вопросам военного использования космических летательных аппаратов. С докладами выступали маршал Красовский, генералы Покровский, Пугачев, Болховитинов, Микоян и другие. С заключительным словом выступил маршал Руденко. Было много интересных выступлений в прениях с предложениями по разработке квантовых генераторов, орбитальных самолетов, воздушного старта ракет и др. Болховитинов, в частности, утверждал, что расчетами доказано большое экономическое и военное преимущество орбитальных самолетов перед баллистическими ракетами при действии по стратегическим малоразмерным целям (подлодки, стратегические ракеты в шахтах и др.). Для поражения каждой из таких целей вместо 9 ракет потребуется лишь два орбитальных самолета. Конференция, в целом, прошла удовлетворительно, но в прозвучавших на ней докладах и выступлениях было много агитации за "военизацию" космоса и мало обсуждалось конкретных мероприятий. Необходимо уже теперь обсуждать и решать конкретные вопросы назначения, применения и оборудования различных космических летательных аппаратов.

16 декабря. Дача "Заборье".

Необычно теплый декабрь - за прошедшую неделю весь снег растаял. Сегодня три градуса мороза, приятный, солнечный воскресный день. Много гулял с Олей, ходили с ней на пруд смотреть, как мальчишки самодельными клюшками гоняют шайбу, следили за проходящими вдали электричками. Оля несколько раз просила: "Давай пойдем туда, где горизонт..." Я терпеливо разъяснял ей, что до горизонта не дойдешь и даже не долетишь, но она не слушала мои объяснения, больше доверяя своим глазам, и все твердила: "Дойдем! Вон он горизонт, около тех домиков..."

17 декабря.

Утром мы с Мусей возвращались с дачи автобусом и электричкой. Народу многовато, тесно, но мне эти поездки нравятся больше, чем в машине. Интересно, затерявшись в толпе, наблюдать за окружающими тебя людьми, слушать их разговоры. В штатском меня принимают за сельского интеллигента, и это никого из окружающих не связывает - будь я в генеральской форме, такого не было бы. В военном костюме я и сам чувствую себя как-то скованно, да и окружающие гражданские держатся с генералом несколько отчужденно и холодно.

До войны я всегда и везде гордился своей военной формой, а сейчас в форме генерал-лейтенанта авиации со звездой Героя Советского Союза и 22-мя орденскими ленточками я почему-то не ощущаю былой гордости за принадлежность к ВВС и за знаки высоких наград. Дело, по-видимому, не только в том, что я старею и мне надоело внимание и знаки уважения со стороны окружающих. Главное - в изменении отношения народа к нам, военным, и особенно к старшим офицерам и генералам. Основная масса советских граждан уже не считает нас "своими" людьми, вышедшими из народа и составляющими его гордость. На нас смотрят как на людей, стоящих где-то в стороне от народа или даже над народом. Что же произошло за 15-17 послевоенных лет, и почему так изменилось за это время отношение к офицерам и генералам?

Причина в том, что рядом указов правительства нас фактически "выделили" из народа. Высокие пенсии, наделение участками для дач, высокие оклады и другие привилегии сделали свое вредное дело. Многие из нас, военных, очень бездарно воспользовались предоставленными нам правами и преимуществами, "реализовав" их в пьянке, спекуляции, безделье... (дачи, машины и т.д.). Продаст яблоки из своего сада колхозник или рабочий - этого никто не заметит; сделает то же самое семья генерала - об этом будут говорить и писать как о разложении (и правильно!). Было несколько случаев, когда офицеры и генералы на своих машинах сбивали взрослых и детей. Случись такое с рядовым шофером - это только печальное происшествие, - но когда то же самое совершает офицер, оно получает другую оценку: "Разжирели, пьянствуют, завели свои машины и т.д.". Такие отдельные факты несколько раз смаковались газетами, и это сформировало соответствующее общественное мнение.

19 декабря.

Получил вчера шифр-телеграмму от нашего посла Михайлова. Он передает официальное приглашение от Сукарно Николаеву и Поповичу посетить Индонезию в январе 1963 года. Руденко против этой поездки, сейчас он за Главкома (Вершинин в отпуске) и может попортить мне нервы, но поездка все равно состоится.

Пришло сообщение от Келдыша: меня и генерала Холодкова включили в состав экспертной комиссии по "Союзу". Кроме нас, от ВВС в состав четырех секций этой комиссии вошли восемь космонавтов и четыре инженера. Будем надеяться, что нам удастся кое-что подправить в конструкции и оборудовании этого нового космического корабля.

20 декабря.

Два часа позировал скульптору Григорию Николаевичу Постникову, с которым я познакомился в Крыму, в Тесселях, где он лепил бюсты Николаева и Поповича. Последний ему не удался, а первый получился хорошо. Еще в Крыму Кербель и Постников несколько раз приставали ко мне, чтобы я согласился дать им несколько сеансов. Там, в Крыму, мне показалось, что они это делают не столько из интереса ко мне, сколько для того, чтобы "подмаслить" меня, и я категорически отказался позировать. Несколько позже, в Москве, Постников сообщил мне о решении Главпура организовать выставку к 45-й годовщине Вооруженных Сил и о полученном им задании сделать для выставки мой бюст как одного из первых Героев Советского Союза и первого Героя среди военных. Кербель также звонил несколько раз и просил заехать к нему, но я предпочел Постникова. Работа над бюстом идет успешно, сходство большое, а сам скульптор очень приятный человек. Постников был и остался влюбленным в Сталина, он болезненно переживает все упреки в его адрес. Он говорит: "Я не понимаю и никогда не пойму, как можно неполадки в сельском хозяйстве валить на Сталина, ведь прошло уже десять лет, как он умер. За эти десять лет нашего топтания на месте должны отвечать современные руководители".

Постников рассказал много интересного о посещении Хрущевым художественной выставки и о его последней встрече с литераторами. На выставке Хрущев, приближаясь к "творениям" абстракционистов, спросил: "Где эти педерасты?", а в заключение осмотра сказал: "Советскому народу такая мазня не нужна. Я с удовольствием посодействую авторам этих произведений в переезде на Запад, там их сумеют оценить". На встрече с литераторами очень смело выступил поэт Евтушенко. Обращаясь к Хрущеву, он сказал: "Меня очень удивляет, что вы на выставке спокойно отнеслись к культу вашей личности в ряде представленных там работ". Хрущев терпеливо выслушал это обвинение и не ответил на него. Он призвал литераторов изгонять абстракционизм и бороться за советский реализм.

Только что звонил Гостев из ЦК ВЛКСМ. Комсомол уже реализует последние указания вождя о борьбе с абстракционизмом: Гостев разыскивает Гагарина и Титова - он хочет, чтобы они вместе с большой группой известных комсомольцев подписали письмо в газеты с протестом молодежи против попыток извратить в искусстве и литературе советский реализм, скатывания некоторых авторов на позиции абстракционизма.