О. Федорова - Допетровская Русь. Исторические портреты. Страница 52

К Болотникову поначалу примкнули и рязанские дворяне во главе с Прокопием Ляпуновым, возмущённые тем, что нового царя выбирала лишь Москва, не учитывая мнения других городов. Но, увидя наяву, чем занимается Болотников со своими сподвижниками, рязанцы отошли от «воровства» (так называли тогда не только воровство как таковое, а чаще — всякую измену и всякое противозаконное возмущение). Рязанцы просили прощения у царя, и он их простил.

А Василию Шуйскому пришлось рассылать грамоты по городам, где разъяснялось, что он избран на царство законно, что Лжедмитрий был «расстрига», а царевич Дмитрий погиб от рук людей Бориса Годунова. Но как можно было верить такой грамоте, если ещё не так давно тот же Шуйский сообщал другую «правду» о смерти царевича. Чтобы прекратить все разговоры о том, что Дмитрий жив, решили перенести гроб с его останками из Углича в Москву. За ними отправили ростовского митрополита Филарета. А поскольку ещё ранее было известно о людях, получивших исцеление от мощей царевича, то в Москве их встречали с ещё большим благоговением. Они были помещены в Архангельский собор Кремля, где находятся до сих пор.

А в это время Болотников со своими отрядами подходил к Коломенскому. Население Москвы, узнав об этом, ужаснулось такому развитию событий. Но, по преданию, некий человек обнародовал послание, в котором говорилось, что он в Успенском соборе видел Божью Матерь. Она умоляла Спасителя защитить Москву, но для этого нужно было покаяние москвичей за все их грехи. Они согласились и наложили на себя строгий пост с 12 по 19 октября. Вскоре явилась помощь из Смоленска и с севера Руси, что, конечно, посчитали следствием покаяния. Болотников отступил к Туле, где его окружило войско князя Михаила Скопина-Шуйского. Вскоре Тула была взята. Болотников был захвачен в плен и отправлен в ссылку, где его потом утопили в проруби. Его сподвижников казнили, но кое-кто из них спасся бегством.

А между тем вновь объявился «Дмитрий Иванович, чудом спасшийся» — Лжедмитрий II. Он появился в той же Северской Украине, в городе Стародубец и с польско-литовскими и казаческими отрядами направился в Москву. Он останется в русской истории под прозвищем «тушинский вор», так как долго находился в своей «царской ставке» в подмосковном Тушино. Это был настолько явный разбойник, что вначале мало кто ему верил. Но именно оппозиционеры Шуйского с первых дней его воцарения пустили слух о «чудесном спасении» теперь уже « царя Дмитрия Ивановича ».

Вскоре в Тушино явится из Литвы знатный пан Ян Сапега с семью тысячами поляков и казаков в помощь новому Самозванцу. Сапега привёз «русскую царицу» Марину Мнишек с её отцом, которых после убийства Лжедмитрия I отправили в Польшу, куда они так и не попали. Марина согласилась «узнать» в безвестном проходимце своего мужа — «царя Дмитрия Ивановича ». Она не оставляла надежды сохранить свой статус в качестве русской царицы и родила от Лжедмитрия II сына — «царевича», которого будут называть в России не иначе как «ворёнком». Судьба его так же, как и судьба самой Марины, окажется печальной.

А в городах к северу от Москвы стали принимать от Лжедмитрия II воевод и других посланников, даже признавали его государем. В Тушино из Москвы тоже отправлялись некоторые князья и бояре, чтобы получить от самозванца поместья, а затем возвращались в Москву и просили прощения у царя Василия. Их называли «перелётами». Но войска «тушинского вора» росли за счёт прибывающих к нему отрядов поляков, казаков, изменников всех сословий.

В Москву прорваться «тушинцы» так и не смогли, но они решили захватить Троице-Сергиев монастырь, который стоял на дороге к северным городам. Кроме того, они мечтали овладеть сокровищами этой обители. В сентябре 1608 г. туда направились 30 тысяч человек под командованием пана Яна Са-пеги и Александра Лисовского. Началась осада монастыря. Архимандрит Иоасаф привёл к присяге всех его защитников. В первые десять дней октября начались непрерывные обстрелы монастыря, чередующиеся с атаками, которые были отбиты. Затем крепость ночью попытались взять штурмом. Но всё было бесполезно. Защитники обители смогли даже взять пленных и от них узнали, что ведётся тайный подкоп под монастырскую стену, но его ещё нужно было отыскать. Сохранились имена крестьян — Шилов и Слата, которые нашли подкоп, взорвали его и при этом погибли сами. Сознательно, ценой своей жизни, они спасли монастырь и его обитателей. Но силы защитников истощались. Способных идти в бой было всего около двухсот человек, и среди них шестьдесят казаков, присланных царём. Истощались силы и у противника. В январе 1610 г. на помощь защитникам обители направил своё войско князь Михаил Скопин-Шуйский. Узнав об этом, 12 января Сапега мгновенно снял осаду, не рискнув вступить в бой с русским полководцем. Зато Скопи-на-Шуйского торжественно встретили монахи, ставшие воинами-защитниками, когда это потребовалось. Окончилась шестнадцатимесячная блокада монастыря.

Царь Василий Шуйский ещё за год до этих событий обратился за помощью к шведскому королю Карлу IX, чтобы оборониться от поляков и смутьянов. Для переговоров со шведами был послан Скопин-Шуйский. Удалось нанять на службу в России 5 тысяч человек во главе со шведским полководцем Делагарди. Им обязались щедро заплатить и ещё отдать шведам город Корелу с уездом. Объединённые силы шведов и русской армии под командованием Скопина-Шуйского, направляясь к Москве, встретили под Калязином, у стен Макарьевского монастыря, главные военные силы Лжедмитрия II и разбили их. Население северных городов Руси и Поволжья, вынужденное ранее присягнуть «тушинскому вору», тут же отказалось от него и пополнило ряды войск Скопина-Шуйского, шедшего к Москве. Освобождение от осады Троицкой обители увеличило славу русского полководца. Но когда он подошёл к Тушинскому лагерю самозванца, там уже никого не было.

Это произошло потому, что король Сигизмунд, недовольный договором русских со шведами, решил объявить войну России и взял в осаду город Смоленск. Но смоляне вместе с воинами воеводы Шеина стали защищаться. Пришедшее с Сигизмундом войско было недостаточно для взятия города, и король приказал всем полякам, находящимся при Лжедми-трии, идти к нему под Смоленск.

Большая часть поляков подчинилась этому приказу. Лжедмитрий II, обидевшись на них, бежал с казаками в Калугу. Часть его бывших сторонников вернулась в Москву для покаяния перед царём Василием. С ними вместе был и появившийся в столице митрополит ростовский Филарет, захваченный до этого поляками и насильно удерживаемый «тушинским вором». 12 марта 1610 г. Скопин-Шуйский вместе со своими воинами вошёл в Москву. Народ ликовал. Его окрылила уверенность в скорой полной победе.

У царя Василия не было сыновей, и молодого полководца многие воспринимали как будущего царя. Недолго удержится на русском троне Василий Шуйский (хотя его именные грамоты обещали многие благодеяния россиянам, а боярам даже ограничение самодержавия): уж очень он был «несчастливый царь». Улучшения в России после его воцарения не происходило. Мало того, вдруг погибает молодой талантливый полководец М. В. Скопин-Шуйский, одержавший ряд побед над врагами.

Михаил Васильевич Скопин-Шуйский (1586-1610) был сыном боярина В. Ф. Скопина-Шуйско-го — дальнего родственника Василия Шуйского, который, в свою очередь, являлся прямым потомком святого князя Александра Невского. Но по характеру и полководческому таланту Скопин-Шуйский оказался, несомненно, более близок к прославленному полководцу, чем «выкрикнутый царь» Василий Шуйский.

Михаил тоже с юных лет был приближен к царскому двору, но успел прославиться как активный участник военных действий в Смутное время, не изменяя ни царю, ни Отечеству и выполняя свой воинский долг с честью. Несмотря на молодость, он приобрёл огромный авторитет в России. Возможно, впереди его ждала не одна победа над врагом и Смута закончилась бы раньше. Но в апреле 1610 г. он внезапно заболел и умер — на двадцать четвёртом году жизни. Погиб нерастраченный талант военного и политического деятеля, так необходимого тогда России.

И народ видение, понимание степени этой потери, этой трагедии отразил в песне, которую пели ещё в начале XX в. на севере страны: «Скопин очистил царство Московское и великое государство Российское, за что и славу поют ему до веку». Не успел он «очистить» от врагов царство, но мог бы быть с теми, кто это великое дело совершил.

Ходили упорные слухи, что Скопина-Шуйского отравили близкие родственники царя Василия Шуйского, завидуя стремительно возраставшей славе полководца и опасаясь его возможного возвышения во власти. Ведь он мог бы стать и царём в условиях всё большего падения авторитета Василия Шуйского.

В то время, когда в Москве умирал Скопин-Шуйский, к городу от Смоленска подходило войско во главе с польским гетманом Жолкевским, и при деревне Клушино русская армия была разбита. Затем Жолкевский с отрядом русских, присягнувших Владиславу, подошёл к Можайску, ожидая дальнейшего развития событий.